Побратимы Гора

Я бросил хлыст подле девушки. Она посмотрела туда с облегчением, от того, что это орудие боли больше не находилось в моей руке. Конечно, при необходимости я мог бы легко взять хлыст снова.

Затем я присел рядом с ней и приподнял в полусидящее положение, легко поцеловал её, что разрешало ей изменить положение губ рабыни. Она немного свела ноги.

– Я не думаю, что теперь Вы будете колебаться овладеть мной.

– Я тоже так не думаю, - усмехнулся я.

– Оказаться в вашей власти, было большим унижением и суровым наказанием для меня, - проговорила она, - ведь Вы всего лишь раб.

– Несомненно, - согласился я.

– Следуя распоряжениям моего хозяина, Кэнки, я должна отдаться вам полностью и безоговорочно, как рабыня отдаётся своему господину.

– Правильно, - поддержал её я.

– Меня ничто не должно сдерживать.

– Верно.

– Но я знаю, что даже без всякой команды, не смогу не отдаться Вам. Я чувствовала ваши руки прежде. Я отлично знаю, что Вы, если на то будет ваше желание, сможете заставить меня кричать от наслаждения как, если бы я была вашей собственной рабыней.

– Возможно, - улыбнулся я, вспомнив, чем занимался с этой рабыней прежде. Мы оба знали, что я мог с ней сделать.

– Я готова, - прошептала она.
– Пожалуйста, будьте моим наказанием.

– Превосходно, - дал я, наконец, своё согласие, и она аккуратно откинулась назад в моих руках.

– Это было роскошным наказанием, Господин, - вздохнула Виньела.

Я ничего не ответил. Безусловно, я наслаждался, управляя ею. Было приятно взять женщину и довести её до состояния умоляющей, выпоротой получающей и доставляющей удовольствие рабыни.

– Я ваша в течение этого дня, - напомнила девушка.

– Это верно.

– Сейчас, всё ещё рано, - намекнула она.

Честно говоря, я в этом сомневался, но, тем не менее, костры для приготовления ужина ещё не разожгли.

– Господин, - позвала она.

– Говори, - разрешил я.

– Накажите меня снова, - она извернулась и, опираясь на мое плечо, поцеловала меня, - пожалуйста.

– Ты просишь меня об этом?
– уточнил я.

– Да, я умоляю наказать меня снова.

– Отлично, - сказал я, и взял её снова, подмяв под себя. Она вскрикнула с радостью и наслаждением.

– Я люблю своего господина, Кэнку, - сказала она, когда всё закончилось.

– Я знаю.

– Я хочу удовлетворять его полностью.

– Ты уже стала лучше.

– Это верно, - засмеялась она и добавила: - Но это кажется странным.

– Что именно?

– Я - рабыня Кэнки, я люблю его так, что даже если бы я не была его рабыней, то хотела бы ей стать.

– Интересно.

– Я – всего лишь его влюблённая рабыня.

– Я знаю.

– Вы хотели бы знать что-то ещё?

– Конечно.

– Любовь, превращает любую женщины в невольницу, и чем глубже она любит, тем глубже она погружается в неволю, - сказала Виньела.

– Возможно.

– Я думаю, что так оно и есть.

– Возможно, Ты и права, - сказал я.
– Я не знаю.

– Но если это, правда, то может показаться, что из этого следует, что никакая женщина не может по-настоящему любить, не будучи рабыней, - предположила девушка.

– Я думаю, что из этого можно сделать вывод, что любая женщина глубоко и по-настоящему любящая в действительности является рабыней, того кого она любит, -ответил я.

– Теперь, представьте себе, - тяжело дыша, заговорила Виньела, - что чувствует любящая настоящая рабыня, женщина фактически принадлежащая, к своему господину. Как беспомощна она в его власти!

– Неволя, - постарался объяснить я, - с её правом собственности на женщину и господством над ней, является естественной почвой, на которой расцветает любовь.

– Я знаю, что это правда, - согласилась она.

– И за неволей цепей, весьма часто, следует неволя любви, - добавил я.

– Вот и представьте, как глубока неволя рабыни, чья судьба – двойная неволя цепей и любви.

– Да. Её рабство действительно глубочайшее, из всего того, что женщина могла испытать на себе, будучи безоговорочной собственностью её любимого мужчины.

– Могу я сказать вам кое-что еще? – осторожно спросила девушка.

– Что? – заинтересовался я.

– Вы - мой друг, - сказала она.

– Осторожней, если не хочешь получить ещё сто ударов хлыстом, - предупредил я.

– Вы - мой друг, - повторила она.
– Я знаю, что это правда.

Я не потрудился отвечать на эту чушь. Насколько же нелепым было предположение девушки. Разве она забыла, что была ничем, всего лишь никчёмной рабыней?

– Владельцы и их рабыни могут быть друзьями? – поинтересовалась она.

– Да. Но девушка при этом, конечно, должна всегда держать себя безукоризненно, полностью соответствуя своему статусу рабыни.

– Конечно, Господин.

– Запомни это, рабыня.

– Я люблю Кэнку. Но я вызвала его недовольство. Что, если он больше не захочет меня? Что, если он продаст или подарит меня?

– Я не думаю, что он сделает это, - успокоил я Виньелу.

– Что я должна сделать, возвратившись в его вигвам? – спросила она.
– Что мне делать?

– Ты - рабыня, - подсказал я.
– Люби, слушайся и ублажай - полностью.

– Я попробую, - прошептала девушка.

И тогда я объяснил ей ещё раз, что именно она могла бы сделать по возвращении, в вигваме своего господина, Кэнки.

– О-о-а-а, да-а-а!
– страстно вскрикивала Виньела, корчась в любовных судорогах подо мной.
– Да!

Для неё было бы важно убедить хозяина, что она хорошо изучила свои уроки этого тяжелого для неё дня.

– Я чувствую запах дыма вечерних костров, - сказала она, счастливо, и попыталась подняться, но я резко толкнул её обратно на покрывала.

– Господин? – удивилась рабыня.

– Ты торопишься возвратиться в вигвам своего господина? – спросил я у девушки, внимательно наблюдая за её реакцией.

– Да, Господин.

– Пока я решаю, по причине тебе известной, когда Ты сможешь уйти, - снизошёл я до объяснений, - Ты всё ещё служишь мне, как моя рабыня, не так ли?

– Да, Господин, - отозвалась она.

– Хорошо, в данный момент я не собираюсь, отдавать тебя.

– Пожалуйста, Господин, - заканючила рабыня.

– Вы раздета и привлекательна. Сейчас я собираюсь взять тебя снова, пока у меня есть свободное время.