Поцелуй гадюки

Беглый осмотр комнат первого этажа и постукивание по некоторым участкам стен показали, что ни кухня, ни гостиная не имели потайных помещений. Правда, в дальнем конце коридора под лестницей стоял сервант, однако внутри него не оказалось ничего, кроме пыли и паутины.

– Глисена, – позвал Арвин, – ты здесь?

Как и следовало ожидать, ответа не было.

Лестница наверх привела к небольшой площадке с тремя дверями. Все три были открыты. Та, что была справа от Арвина, выглядела так, словно её выбили ногой, поскольку дверная коробка была расщеплена; должно быть, дверь была заперта, когда здесь появился барон. Арвин заглянул сначала в две другие комнаты: маленькую уборную и спальню с перевёрнутой кроватью, распахнутым настежь гардеробом и разбросанной повсюду одеждой. Затем внимание молодого мужчины переключилось на третью комнату. Он открыл сломанную дверь.

– Глисена? – позвал он. – Нанет?

Едва он распахнул дверь, как в нос ударила сильная вонь. Помещение было маленьким, с плотно закрытыми от уличного холода окнами, в воздухе сильно отдавало змеями. Вдоль стен были уставлены столы, на которых стояли прямоугольные контейнеры из хрусталя, накрытые деревянными крышками с отверстиями. Внутри каждого контейнера ползали различные виды змей. Обитателем одного из них был бурокожий удав, свернувшийся тугими кольцами вокруг слабо трепыхающейся крысы. Тело рептилии сжалось сильнее, и крыса перестала шевелиться. В контейнере рядом виднелись зелёные змеи, спутавшиеся в клубок в процессе спаривания. Следующий контейнер населяла летающая змейка с южных земель, её тело переливалось полосками тёмно- и светло-зелёного цветов, а крылья пестрели ярким бирюзовым оттенком. Крылатое существо с шипением порхало внутри своей стеклянной тюрьмы.

Арвин покачал головой. Очевидно, в отношении домашних питомцев вкус у Нанет был весьма оригинальным.

Как только мужчина вошёл в комнату, в одном из контейнеров подняла туловище красно-коричневая гадюка с толстой чёрной полоской на шее, и плюнула ядом в стекло. Арвин наблюдал за ней с опаской, радуясь тому, что крышка не позволит ползучей твари выбраться наружу. Контейнер рядом с ней был открыт; крышка лежала на столе неподалёку. Внутри стеклянной тюрьмы виднелось перевёрнутое вверх дном блюдце, рядом с которым псион заметил свернувшуюся в кольца змею, украшенную чёрно-жёлтыми полосками. Именно там Нанет и стояла, когда Арвин передавал ей послание.

Арвин поднял крышку и положил её на место, закрыв контейнер. Змея внутри, как он видел теперь, лежала на кучке яиц. Её тело почти полностью покрывало маленькие кожистые овальчики, но как только змея переместилась, Арвин уловил нечто странное – что-то похожее на символ, нанесённый на яйцо, которое находилось ближе всех к стеклу. Наклонившись, чтобы рассмотреть лучше, Арвин увидел, что не ошибся. Символ был на драконике. Что он означает, мужчина сказать не мог. Он коснулся рукой стекла напротив места, где лежало яйцо, и тут это произошло снова. Как в тот раз, на корабле. На протяжении нескольких секунд он немигающим взглядом смотрел в будущее.

Вокруг чьих-то ног была разлита лужа крови. Кровь вытекала из лужи тонкой струйкой и вела к тёмному силуэту, которого Арвин не мог различить как следует. И всё же, он откуда-то знал, что это нечто злое, нечто чудовищное. Существо посмотрело вниз, затем подняло струйку крови с пола одной рукой – рукой, принадлежавшей женщине – и начало тянуть кровь на себя, словно рыбак, вытаскивающий из воды леску.

 В ушах раздался полный боли пронзительный крик – женский крик. Вздрогнув от испуга, Арвин отдёрнул руку. Лишь несколько мгновений спустя Арвин осознал, что крик был частью видения.

Змея шевельнулась, снова накрывая яйца. Она смотрела на Арвина сквозь стекло, ощупывая языком воздух, и издавала тихое угрожающее шипение.

Арвин стоял, всё ещё потрясённый недавней галлюцинацией.

Кому-то вскоре предстояло умереть. Нанет?

Усилием воли он заставил себя вернуться к работе. Была ли Нанет в этой комнате, когда барон выбил дверь? Если да, то комната могла содержать разгадку к тому, куда исчезла женщина.

Уже в четвёртый раз за вечер Арвин призвал силу, дающую чувствительность к чужим эмоциональным всплескам. Комната наполнилась низким гулом, вызвавшим беспокойное шипение обитательниц террариума. Позволив энергии, скрывающейся за областью пупка раскручиваться, Арвин вытянул руку и сделал медленный оборот вокруг своей оси, оглядывая комнату. На контейнерах заблистала эктоплазма, покрывшая стекло прозрачным слоем.

Арвин сосредоточился на блюдце, которое уронила Нанет. Перед глазами мелькнула вспышка – всполошённая Нанет выпустила его из рук. Видение вначале было бледным и неясным, но вскоре обрело контрастность, когда Нанет выслушала посланное Арвином предупреждение и дала свой ответ. Сообщение незнакомца вызвало в ней видимое волнение. Она выбежала из комнаты в соседнюю спальню и тут же вернулась, прижимая рукой некий предмет. Захлопнув за собой дверь, она заперла её на замок. Женщина отодвинула в сторону один из контейнеров, не обращая внимания на возмущённое шипение его обитательниц, и положила принесённый предмет на стол. Предметом оказалась статуэтка из кованого железа в виде поднявшей туловище змеи, держащей во рту шар размером с кулак.

Арвин почувствовал, как от лица отливает кровь. Раньше он уже видел точно такой же шар. Он принадлежал юань-ти по имени Каршис – юань-ти, который служил Сибил.

Сибил, отродье, убившее Ноугла, лучшего друга Арвина.

В мысли Арвина хлынули мрачные воспоминания – о Ноулге, практически потерявшем человеческие черты под действием зелья, которое его заставили выпить приспешники Сибил. Потеряв рассудок вследствие трансформации, Ноулг смотрел на Арвина – после того, как тот его спас – как на врага, скрежеща зубами и пытаясь его укусить, ни капли не узнавая в мастере верёвок своего друга. И Арвин, наблюдая за одним из немногих людей, проявивших к нему доброту и не попросив ничего взамен, понял, что теперь он для своего старого друга может сделать только один, последний акт милосердия.

Он до сих пор слышал последний сдавленный вздох Ноулга, когда молитва жреца подействовала… после чего наступила тишина.

Вместе с Никко и членами Раскола Арвину удалось помешать планам Сибил превратить людей Хлондета в безмозглых подобий юань-ти. Но само отродье было до сих пор на свободе. Несмотря на то, что Раскол искал его на протяжении последних шести месяцев, выйти на след так и не удалось. Арвин выжидал время, отсиживался, прячась от Зелии и потихоньку обучаясь новым псионическим умениями у Танджу. Он дал себе зарок, что когда Сибил снова высунется из своей норы, он будет готов совершить возмездие. Он поклялся в этом в присутствии жреца Хоара, бога возмездия.

И наверняка тот его услышал. Иначе, зачем он тогда ниспослал на путь Арвина очередную последовательницу Сибил?

И словно в ответ на вопрос где-то на улице прогремел гром, отразившись дрожью на ставнях окон.

Арвин сглотнул комок и нервно нащупал висевший на шее кристалл.

Видение, вызванное псионической силой, до сих пор не исчезло. В нём Нанет поднесла руку ко рту и выставила указательный палец на хрустальный шар.

– Госпожа, услышь меня.

Фигура внутри сферы приняла очертания – чёрная змея с женским лицом, четырьмя человеческими руками и огромными крыльями, трепетавшими над плечами. Отродье скривило лицо, посмотрев на Нанет глазами цвета багрового пламени и ощупывая воздух языком.

– Сибил, – прошептал Арвин с болью в голосе, произнося имя синхронно с призрачной фигурой Нанет.

– Слушаю, – прошипело отродье.

Поражённый Арвин наблюдал за сценой.

 – Я только что получила послание, госпожа, – сказала Нанет, обращаясь к существу внутри шара. – Барон прознал о нашем плане.

Сибил сузила глаза.

– Кто тебе сказал?

– Какой-то мужчина. Я с ним не знакома. Чародей – он связался со мной при помощи магии.

– Опиши его.

Арвин затаил дыхание.