Поцелуй навылет

Ее мешковатый серый спортивный костюм был в пятнах и висел на похудевшем теле, словно кожа старого слона. Под покрасневшими глазами залегли темные тени.

— Ты была с ним в постели, да? — взвыла она. Ее лицо так перекосилось от ненависти, что напоминало тающую восковую маску.

Съежившись от страха и чувства вины, Фоби сделала единственное, что ей оставалась, — она бросилась в нападение. Она почувствовала, как злость заколола ее кожу, словно сумасшедший иглотерапевт.

— Он сказал, что ты спала с Диланом у него за спиной, — прошептала она и оглянулась на тот случай, если Флисс подслушивала.

— Ты разговаривала с ним обо мне! — в ужасе воскликнула Саския, закрывая рукой рот. — Ты упоминала наше...

— Я пыталась разговорить его, — промычала Фоби. — Пыталась получить ответы на твои...

— Ты глупая, безмозглая идиотка, Фредди! Из всех...

Она заткнула уши.

— ...Необдуманный, невежественный, самоубийственный поступок. Я же говорила, что он не должен догадаться о том, что ты все знаешь обо мне и о нем. Ты намеренно все испортила, потому что захотела его для себя, да? — Крик Саскии превратился в хриплое карканье.

— Он сказал, что ты спала с Диланом, — снова прошептала Фоби, достаточно тихо, чтобы Флисс ее не услышала. — Он сказал, что ты спала с его лучшим другом, Саския.

— И ты ему поверила? — издевательски рассмеялась она.

«Она не смотрит на меня, — с ужасом поняла Фоби. — Она не смотрит мне в глаза, черт возьми!»

— Что случилось на самом деле? — медленно спросила она.

Саския прижала ладони ко лбу, смех мгновенно оборвался. Она начала молча раскачиваться на кровати взад и вперед.

Фоби застыла на месте, как будто пол был намазан суперклеем, и уставилась на дрожащее, раскачивающееся тело подруги. Заметив побелевшие костяшки пальцев и сведенные плечи, она испугалась, что Саския перешагнула через ту грань, за которой начинался неуправляемый нервный срыв. Она выглядела совершенно обезумевшей от отчаяния.

Закрыв за собой дверь, она села прямо на пол и крепко обняла себя за колени.

— Это правда? — выдавила она, неожиданно почувствовав ужасную неуверенность.

Саския продолжала раскачиваться.

— Это правда, Саския? — пробормотала Фоби. — Ты спала с Диланом?

Она что-то промычала в ладони.

— Что?

— Да.

— Что?

— ДА! — Саския вцепилась руками себе в волосы и посмотрела на Фоби так, словно она только что добилась признания у члена террористической группы.

Фоби облизнула сухие губы и уставилась в потолок. Она больше не могла выносить вида Саскии. Ее сердце обливалось кровью из-за Феликса.

— Когда? — прошептала она.

Саския вытерла нос рукавом свитера и крепко закрыла глаза.

— Когда, Саския? — вновь спросила Фоби. Она чувствовала ледяное спокойствие и странную отрешенность, совершенно оцепенев, словно ей дали большую дозу героина.

— Когда Феликс уехал к своему отцу на Барбадос, — пробормотала она. Ее губы дрожали. — Как раз перед нашим разрывом. Я была так несчастна, так расстроена его исчезновением... — Она начала всхлипывать.

— И что было потом? — Фоби продолжала смотреть на потолок.

— Дилан пригласил меня чего-нибудь выпить, чтобы немного развеселить меня. — Всхлипы сделались чаще. — Мы пошли в бар «Атлантик» и ужасно напились. Дилан принял дозу кокаина и хихикал почти два часа, болтая всякий бред.

Она вздрогнула при воспоминании об этом.

— Он был таким милым и внимательным. Так отчаянно хотел рассмешить меня.

— И ты переспала с ним? — прошипела Фоби. — Прекрасный пример верности.

— Нет! — взвыла Саския. — То есть — да, но все было совсем не так. Это было... боже, я не могу объяснить.

— Попробуй. — Фоби наклонила голову.

— Ты уже начинаешь говорить как проклятый Феликс!

Она выглядела такой невообразимо жалкой, что Фоби с трудом поборола порыв броситься к ней через комнату и утешить ее.

— Итак, ты оказалась в баре «Атлантик» со смешным парнем. Что было потом?

Несколько секунд Саския вытирала глаза одеялом Фоби, издавая судорожные всхлипы.

— Вернувшись домой, мы долго разговаривали — в основном о Феликсе. И немного о Дилане и его единственной настоящей любви.

— Джейни?

— Ты знаешь о ней? — Саския посмотрела на нее в слезах. — Да, Джейни. Эта история случилась несколько лет назад, но он до сих пор не может думать о ней спокойно. Мы говорили несколько часов подряд. Потом мы напились еще больше, немного поплакали вместе, и тут он неожиданно... — Она снова начала всхлипывать.

— Потянулся к твоему лифчику? — Фоби понимала, что она была умышленно жестока, но у нее каждый волосок вставал дыбом при мысли о страданиях Феликса.

— Нет! — взвыла Саския, с силой опуская кулак на открытку Феликса. — Дилан внезапно признался, что я ему всегда нравилась, — продолжила она. — Он даже сказал, что любит меня. Я была почти уверена, что это не так. Он был так расстроен и эмоционален, что признался бы в любви даже фонарному столбу. Но я была невероятно подавлена и невероятно польщена его словами, поэтому мне показалось совершенно естественным поцеловать его.

Она высморкала нос в одеяло.

Наблюдая за ней, Фоби слегка вздрогнула, но она была так захвачена ее историей, что оставила это без комментариев.

— Он выглядел совершенно ошеломленным. То есть по-настоящему смущенным. — Саския несколько раз икнула. — Тогда мы снова выпили, ничего не сказали друг другу и поставили кассету с видеофильмом.

— С каким? — саркастически спросила Фоби. — «Трое»?

Между всхлипами Саския грустно рассмеялась: