Поцелуй навылет

Уже в поезде, Фоби достала папку, которую ей передал Рег. На ней едва разборчивыми каракулями Саскии было написано только одно слово — Феликс.

Даже не открыв папку, Фоби засунула ее назад в сумку.

9

Фоби приехала в Лондон после полуночи с чувством огромного облегчения оттого, что вернулась.

В квартире все было вверх дном. Рядом со спальней Флисс валялись две спортивные сумки.

Кто бы это ни был, он явно не стеснялся своего присутствия, с интересом подумала Фоби. Последний парень Флисс так боялся оставить что-нибудь в квартире, что каждое утро перед уходом тщательно собирал свои вещи, как разведенный муж, чтобы потом не пришлось возвращаться.

Выпив полпакета сока, Фоби легла на пол и посмотрела на потолок.

Перед глазами возникло лицо Дэна, как на фреске Микеланджело — окруженное маленькими пушистыми облаками и толстыми херувимами с трубами на фоне ярко-голубого неба, покрытого паутиной трещин.

«Я так по тебе скучал», — сказал он, и в его серых глазах засияла любовь.

Фоби крепко закрыла глаза, но его лицо никуда не исчезло, будто высеченное на внутренней поверхности век.

_____

До нее смутно доносились какие-то голоса.

— О, Фоби вернулась. Это ее сумка. Наверное, она спит. Завари нам свежий чай, мне нужно в туалет. Она тебе понравится, хотя она немного сумасшедшая.

— Я вижу.

— Фоби! Что, черт возьми, ты здесь делаешь?

— Флисс! — Фоби повернула голову и увидела россыпь коричневых веснушек. — Где я?

— В кухне на полу с ногами в холодильнике, — резко сказала Флисс. — Что чертовски негигиенично. Лед растаял и залил мою еду. Теперь все наверняка испортилось. И на тебе мое платье, которое я вчера искала целый час. Оно стоило мне месячного заработка.

— О... — Фоби приподнялась, упираясь локтями в пол, и опрокинула коробку апельсинового сока. Проследив взглядом по всей длине своего тела, она увидела в голубоватом свете полностью размороженного холодильника две ступни, очень белые и очень мокрые. Они составляли разительный контраст с лицом, которое выглядело так, словно побывало в очень горячей печке.

— Ты напилась? — требовательно спросила Флисс. Она знала, что после изрядной дозы спиртного Фоби демонстрировала чуждое всякой логике стремление заснуть в ее шкафу, на кухонном столе, в ванне и довольно часто просто на полу. Холодильник был новой и нежелательной вариацией.

— Нет, я так не думаю. — Фоби покачала головой и заметила, как тапки большого размера угрожающе прошли менее чем в одном футе от ее ноги.

— Это Айен. — Флисс вздохнула с раздражением. — Айен, это Фоби, моя бывшая соседка по квартире. Сегодня она съезжает.

— Привет, Фоби.

Она посмотрела вверх, чтобы увидеть уже знакомые глаза, которые ей мягко улыбались. Он обладал пушистыми волосами орехового цвета, ямочками, мальчишеской улыбкой и точеным подбородком. Он определенно вызвал бы борьбу с нанесением увечий, если бы прошел через спальню девочек в пансионате. Он как будто сошел с обложки модного каталога.

— Рада с тобой познакомиться, Айен, — улыбнулась Фоби. Она захлопнула дверцу холодильника с небрежным видом, словно спать подобным образом было для нее обычным делом. Затем посмотрела на сердитую Флисс и спросила, желая вернуть ее расположение.

— Вы были в ночном клубе?

— До шести утра. — Флисс закатила глаза, из которых пока не исчезло недовольное выражение. — Мы только что позавтракали в том дешевом кафе, которое так тебе нравится.

— «Ночной пикник»? — Фоби оживилась, обрадованная тем, что Флисс воспользовалась ее рекомендацией. Она осторожно попыталась встать и взвыла от боли.

— Да. — Флисс наблюдала за ней без всякого сочувствия. — Они содрали с нас по три фунта за недоваренные яйца и подгоревшие тосты, плавающие в масле.

— Ясно. — Фоби попыталась посмотреть на нее так же равнодушно, как отнеслась Флисс к ее страданиям, но глаза выражали только боль. В ступни возвращалась чувствительность, но это было похоже на вливание кислоты в открытую рану. Иголки и булавки быстро сменились щипцами и молотками.

Если бы она чувствовала себя лучше, то засунула бы в рот два пальца, чтобы ее вырвало. Но все, что она могла сделать, это раздеться и забраться в ванну. Она направила душ на ступни и вздохнула от облегчения, когда колющие струйки горячей воды постепенно размораживали их.

Когда она появилась вновь, Флисс и Айен не наслаждались любовными играми за дверью спальни, как она предполагала. Они сидели на диване и пили кофе во вполне стандартной позе. Оба были одеты для работы. Вместе они смотрелись на редкость нелепо. Фоби решила, что этот роман продлится столько же времени, сколько она продержится на новой работе. Если она вообще найдет работу.

— Я только почищу зубы. — Флисс вскочила, бросив на Фоби взгляд, который означал «поговори с ним». Она исчезла в наполненной паром ванной.

Что-то в голубых глазах подруги навело ее на мысль, что Флисс не испытывала большой радости от нового романа. Она лишь тогда влюблялась по-настоящему, когда ее избранник был к ней совершенно безразличен.

— Где ты работаешь, Айен? — вежливо спросила Фоби, задерживаясь в дверях.

— Что? — Он посмотрел на нее и чуть не пролил кофе на светлые льняные брюки. Очевидно, он не привык к подобным утренним разговорам.

— Я работаю в благотворительном обществе недалеко от станции метро «Фаррингдон». Мы занимаемся сооружением ночлежных домов для бездомных. Честно говоря, я начал вчера. До этого я год жил в Перу.

— Как интересно. — Фоби приподняла бровь. Его работа определенно вызывает уважение у Флисс. Однако он не совсем блондин, и не производит впечатления изнеженности. Кроме того, у него слишком крупные зубы. Два месяца, решила она и ушла к себе в спальню.

Через десять минут она услышала, как хлопнула дверь и вниз по лестнице загрохотали ботинки. Фоби обхватила себя руками в ожидании Флисс. Подруга должна была войти с минуты на минуту, чтобы продолжить отчитывать ее за фетишизм и испорченную еду, но Фоби знала, что это только предлог. Намного больше Флисс хотелось рассказать про Айена и спросить про ее выходные у Ситонов. Но через две минуты дверь хлопнула еще раз. Послышался глухой стук деревянных башмаков вниз по ступенькам.

Решив, что скоро Флисс позвонит, она устроилась удобнее в постели и обвела взглядом комнату, жалея, что она не убрала ее перед тем, как уехать.

В робкой попытке оживить выцветшие обои семидесятых годов, Фоби приклеила на стены несколько плакатов, заменила желтые в оранжевую полоску занавески на недорогие жалюзи и нанесла визит в цветочный магазин, чтобы купить комнатные растения. Но от жары клей растаял, и плакаты свисали вниз к полу. Жалюзи запутались наверху, а все растения засохли. Обмотанная полотенцами, как мумия, Фоби подвинулась к краю кровати и бросила всю раскиданную в пределах досягаемости одежду в корзину с грязным бельем.