Поцелуй победителя

Прошагал по песку. Прямо по её следам. Подошёл вплотную.

Она медленно опустила руку на кинжал, душа ушла в пятки.

Она обернулась.

— Кестрел?

Глава 36

Рука девушки схватилась за эфес кинжала.

— Верекс.

Он смущенно стояла в лунном свете: длинные, покатые, узкие плечи, большие глаза, растрёпанные светлые волосы. Когда он встретился взглядом с Кестрел, то сделал такой большой глоток воздуха, что ей показалось, будто его грудь сейчас необратимо прогнется внутрь тела.

— Я так волновался за тебя, — наконец выдавил он.

Кестрел пересекла песок и бросилась в его объятия.

— Я пытался помочь, — пробормотал он.

— Знаю.

— Я послал тебе ключ в трудовой лагерь.

— Я его получила.

— Мне так стыдно.

— Верекс.

— Я не мог сделать больше. Хотел. Я должен был постараться.

Она отстранилась от него.

— Тот ключ был всем для меня.

— Но этого было недостаточно. Мой отец...

— Он узнал? — У неё кровь застыла в жилах. — Он тебя наказал?

— Он говорил со мной так, словно знал, что это я: «Ну, сын мой, слыхал? Заключённая на севере пыталась сбежать. И каким образом... как думаешь? — в её грязной ручонке нашли ключ». Он ни разу ничем не дал понять, что заключенная — это ты. Никогда не обвинял меня в том, что это я передал тебе ключ. Просто смотрел на меня и улыбался. А после добавил, что заключённую подвергли пыткам. Убили. И я... — У Верекса перекосилось лицо.

— Я в порядке. Я здесь.

Но его это будто не убедило.

— Что он тебе сделал?

Верекс махнул рукой.

— Ничего.

— Рассказывай.

— Ничего такого. По-моему, он просто наслаждался ситуацией, дескать, я знаю, что это твоих рук дело. Ты попытался и потерпел неудачу. У меня есть свои шпионы при дворе, мне просто пришлось ими обзавестись, и когда ты исчезла, я очень быстро выяснил, что с тобой случилось. Он хотел, чтобы я знал. Всё это время он не говорил ни слова о твоём отсутствии, сообщил только ту же историю, что распустил при дворе, и велел мне отплыть на южные острова. И сказал, что присмотрит за Ришей, пока меня не будет. — Верекс засунул руки в карманы. Его плечи поникли ещё больше. — Он сказал: «Я знаю, как ты печёшься о восточной принцессе».

— И он...

— Нет. — Его голос прозвучал тверже. — Он знает, что если с её головы упадет хоть волос, я его убью. Она в безопасности, в столице.

— Верекс, что ты здесь делаешь? Ты же не боец.

Он усмехнулся.

— Я бы мог сказать то же самое и о тебе. И посмотрите-ка вы на неё.

— Ты знал, что это была я.

— Я узнал твою походку. Ты широко шагаешь.

— Я не ожидала увидеть здесь императора, не говоря уж о тебе.

— Я здесь по большей части для того, чтобы находиться под его присмотром. Император взял меня с собой, чтобы поднять боевой дух своих войск. Эта военная кампания уже потерпела несколько неудач. — Он пробуравил её взглядом. — Твоих рук дело?

Она не знала, как ответить. И впервые за всё время ей пришло на ум — было совершенно неважно, что Верекс был ей другом. Он всё равно мог её схватить.

Может, он забьет тревогу.

Или же он не может быть ей другом, когда окажется настолько очевидным тот факт, что она была врагом его народа.

Кестрел сделала шаг назад, потом остановилась, когда боль промелькнула на его лице.

— По-моему, — произнес Верекс нежно, — твой отец догадывается, кто за этим стоит.

— Мой отец?

— Я не придавал этому большого значения, но после победы валорианцев на пляже, один офицер отметил засаду вдоль дороги вблизи поместья Эрилит. Упоминалось имя Арина. И что он с ним сделает, если возьмёт живым.

У Кестрел скрутило живот.

— Сказал что-то о... рабе с умным трюком.

Верекс умолк и в этом его молчании она услышала гнусности, которые он не смог воспроизвести.

— Твой отец сначала ничего не ответил на это. А потом: «Это не его трюк. Не только его». А тот офицер ухмыльнулся и сказал: «Вы имеете в виду безносого варвара». Но теперь я не думаю, что генерал вообще рассматривал кандидатуру восточного принца. После битвы на пляже я видел, как он осматривал тела, переворачивал их на песке... оглядел всех, кого удалось взять в плен. Как он всматривался в лица...

— Не говори ему, что видел меня.

— Может, ему следует это знать.

— Верекс, не смей. Поклянись.

Он обеспокоенно вгляделся в лицо Кестрел.

— Даю слово. Но...

Он провёл рукой по волосам и внимательно посмотрел на неё, прищурив глаза. Юноша поднял пустой мешочек, висевший на девичьем бедре, потом убрал ладонь и потёр большой и указательный пальцы друг о друга. Услышал неповторимый запах чёрного пороха. И весь ужас понимания медленно, но верно отразился на его лице.

— Что именно ты здесь делаешь?

— Просто дай мне уйти. Забудь, что видел меня, прошу.

— Я не могу этого сделать. Ты заставишь меня нести ответственность за всё, что собираешься сделать.

— Никто не пострадает, если ты не подпустишь никого к повозке. Придумай какое-нибудь объяснение. Никто не умрёт.

— Сегодня, возможно. А что будет завтра, когда нам понадобится то, что ты собираешься уничтожить? Ты же пришла за чёрным порохом, не так ли?

Она ничего не ответила.

— Я легко и просто могу остановить тебя прямо сейчас, — сказал он сухо.

— Если ты это сделаешь, то вручишь своему отцу ещё одну победу.

Он вздохнул.

— Самое ужасное заключается в том, что часть меня хочет ему угодить, несмотря ни на что.

— Нет. Прошу, не нужно. Ты не можешь.

— Но я хочу... ненавижу себя за желание угодить ему и не могу найти другой способ, чтобы при этом не навредить тебе. Может быть, ты его придумала, но так мне и не рассказала об этом. Если ты попадешь в руки моего отца, а, следовательно, и в руки своего, я себе этого никогда не прощу.

Кестрел сказала ему, что ей будет не хватать его. Она сказала ему тихо, в тон шума волн, что ей очень хотелось, чтобы он был ей братом, что ей жаль и что она благодарна судьбе за то, что ей посчастливилось познакомиться с ним.

Она ушла, не оставив после себя ничего, кроме бьющихся о берег волн.

Когда она добралась до Арина, тот раздвинул кусты и опустил восточный арбалет, который держал наготове.

— Тебе не пришлось бы, — заявила она.

Арин посмотрел на неё. Он бы выстрелил.