Поцелуй Валькирии - 3. Раскрытие Тайн

– Да, госпожа, - Ватли ухватил парнишек за шиворот и поволок обоих к двери. – Что потом я могу сделать для госпожи Элеоноры?

– Оставь меня на сегодня. Завтра утром ты должен быть в моей лаборатории. В девять утра. Ни минутой раньше, ни минутой позже. Но сегодня я не желаю больше видеть тебя.

– Да, госпожа, как вам будет угодно, - Ватли не сводил с Элеоноры пустого взгляда. – Я буду мечтать о завтрашнем утре, чтобы снова угодить моей Повелительнице… - под жестким взглядом Бутти он удалился, утащив с собой обоих мальчиков. Хранительница присела рядом со мной и протянула склянку с красной жидкостью.

– Это зелье, которое поможет заживить ожог, Томас. – Бросила она. – Все остальные колбы и бутылочки трогать не рекомендую, в некоторых яд, в некоторых зелья, которые нанесут вашему здоровью ущерб. Я отдам распоряжение и их уберут отсюда. Советую вести себя разумно, - она поднялась на ноги и взглянула на меня, поправив плащ. – Пока что вы пленник мой и Димитра. Молите вашего Бога, чтобы он не передал ваше содержание тут кому-либо еще… - ее черные глаза сверкнули. Я вздрогнул, ощутив, что мне в горло упирается палочка Бутти. – Вы не можете отсюда трансгрессировать, вы не в силах тут использовать магию. Палочка в ящике тумбочки… - она потрепала меня по щеке. – Вы очень умный мужчина и мне очень этот факт импонирует. И советую не разочаровывать меня в моем мнении о вас. Иные Хранители будут далеко не так добры, - она надавала пальцем на свежую рану у меня на шее. Тело пронзила вспышка легкой боли… - до встречи, мистер Реддл, - скрипнув голенищами высоких сапог, она удалилась из моей комнаты. Черный плащ подобно крыльям летучей мыши, развевался у нее за спиной. Красивая, роковая и опасная женщина превратилась из друга моей дочери и тайной информатора Влада, о чем я узнал после войны, в мою тюремщицу. Звук запирающегося замка и странная пустота внутри. Словно магии я был лишен… Это ощущение за месяцы мои в этом месте стало привычным, но тогда я лишь начал его испытывать… Боль исчезла, я коснулся ожога, поднялся на ноги, чувствуя, что силы уже ко мне вернулись, как и умение мыслить, и подошел к зеркалу над умывальником в глубине комнаты. Оттуда на меня взглянуло мое посеревшее лицо с уставшими глазами и огромным ожогом на щеке…

***

Это произошло крайне неожиданно, поздним вечером. Влад и Кас отбыли куда-то по очень важному делу, с нами остались граф Матей и Майкл. Потом присоединились два аврора из Трансильванского аврората, караулившие коридоры замка. Беды не предвещало ничто…

Сириус развлекал малышей, играя с ними, Жозефина что-то вязала. Вообще я заметил, что руки этой еще довольно молодой женщины не ведают покоя. Она всегда была чем-то занята и никогда не сидела сложа руки. Вот и сейчас она, изредка бросая взгляды на Сириуса и чуть краснея, вязала какую-то одежду для малышей. Они, о чем мне поведал сам Бродяга, все-таки умудрились на Рождество друг с другом объясниться и сейчас, больше двух недель спустя, у них постепенно зарождалось что-то похожее на отношения. На Бродягу это влияло самым благотворным образом, поскольку он начал слушаться Жозефину, бывшую женщиной вполне сознательной, и глупостей делал меньше. А у меня впервые после его недолгого побега из укрытия прошло желание его удушить. Его побег тогда сильно подкосил Жозефину и мог подставить нас… Наверное, не будь приказа Кэтрин, Влад бы точно его испепелил взглядом. Если б умел, конечно. Но сейчас, когда Ивз тоже начала иметь на Сириуса довольно сильное влияние, я мог быть более уверен в том, что тот не наделает по вине своей эмоциональности и порывистости глупостей. Хотя бы из-за нее и ее детей.

Владислав Матей что-то читал, сидя в глубоком кресле у камина… Майкл же развлекался, превращая серебряный поднос в лебедя и обратно. Поскольку приемный племянник Роззи собирался стать Трансфигуратором, до того, как с позором отчислен был из Денбриджа за проделку над питомицей директора Института, такой род его развлечений был вполне ожидаем. Хотя чаще он учил нас с Сириусом сопротивляться способностям ифритов, иногда доводя нас обоих до полной усталости. Сам он после таких уроков набирался сил, подпитываясь той энергией, что мы отдавали на сопротивление его чарам. И за больше чем месяц таких тренировок Майкл научил нас вполне успешно сопротивляться многим иллюзиям ифритов и влиянию их способностей на наше сознание. Он раз за разом вызывал у меня самые страшные воспоминания до тех пор, пока они не перестали практически, будучи вызваны ифритом, причинять мне боль. Влад и Кас потом вызвали их же, чтобы проверить, как это будет у них. Но и их усилия уже оказались напрасны…

– Майкл рожден ифритом, - заметил Влад как-то по поводу способностей поляка. – Он сильнее, чем я когда-либо буду, как ифрит. Для него пользоваться этими способностями так же естественно, как для нас с вами – дышать. Я прибегаю к ним, но делаю это сознательно. Майкл тоже, но они… Они всегда с ним и ему их нужно лишь выпустить на волю. Мне – вызвать. В этом и различие.

Ожешко научил нас сопротивляться в сознательном состоянии, измучив, в рекордно короткие сроки, но над миром наших снов по-прежнему оставался властен в полной мере. И я не знал, как буду спать здесь, где живут десятки ифритов. Которые в отличии от Майкла едва ли будут добавлять развлечения ради в мой сон фиолетовых пони в пуантах и балетной пачке. Скорее, видения, вызываемые ими, призваны были стать моими ночными кошмарами. Однако практика показала, что кошмары вызывали у меня только когда я заслуживал, по мнению Димитра, наказания. Что укрепило мою надежду выбраться оттуда и подчеркнуло, что я на самом деле его почетный гость.

Итак, мы все собрались в одной Зале, занимаясь каждый своим, когда это произошло. Шла третья неделя января, середина зимы…

Их было девять. Точнее, сначала их было восемь. Облаченные во все черное, абсолютно не скрывая лиц, они разрушили защитные чары, окутавшие замок, и ворвались внутрь. Мы с Сириусом схватились за палочки, загораживая собой Ивз, которая прижала к себе малышей… В руке Матея палочка возникла словно бы сама собой. Майкл поднялся на ноги, глаза его ярко полыхнули желтым.

– Двое из них ифриты, - прошептал он, когда к нам влетели авроры с палочками наготове. – Я отвлеку их, - от двери к нам полетело что-то, похожее на огненный шар, из палочки графа вырвалось ответное заклинание… Завязалась схватка, здорово напомнившая мне вторую работу – в аврорате… Хранители были явно не самыми могущественными, поскольку прежде, чем они расправились с аврорами, трое из них рухнули, больше не поднявшись на ноги. Матей отвлекал одного чуть более сильного, сражаясь с ним. Мы же в основном защищали Жоззи с детьми от посылаемых в нас заклинаний, иногда атакуя сами. И не понимая, почему не удается трансгрессировать.

Что именно сделал с Хранителем и ифритом, напавшими на него и авроров, Майкл, я так и не узнал. Один из них упал, окруженный черным непроглядным чем-то, напоминавшим смолу, к удивлению, это был ифрит. Явно опять же не самый сильный. Второго, оказавшегося устойчивее, двухметрового роста мужчина за шею оторвал от пола, поскольку тот едва ли доходил Майклу до плеча. И заглянул ему в глаза желтыми глазами, лишенными зрачков. Глаза парнишки, серые, расширились в непередаваемом ужасе. Он попытался вырваться, пища от страха, но вторая рука Майкла зажала ему рот, заглушив крики. Когда ифрит отпустил жертву, тот рухнул на колени, схватившись за голову и причитая что-то себе под нос. Творящегося кругом он явно больше не замечал. Что такого нужно было показать Хранителю, от чего тот за несколько минут сошел с ума, я тоже благоразумно предпочел не знать. Майкл на расспросы много времени спустя сказал лишь, что вызвал у того воспоминания о том, что Хранитель прежде совершил. И что вспоминать эти зрелища больше не хочет…Еще троих сразили-таки авроры с нашей помощью, и лишь потом оставшиеся противники сумели вывести мракоборцев из строя… Аннет и Рауль в ужасе зажмурились, прижимаясь к Жозефине, к моему крайнему изумлению не крича от страха. Наверное, от испуга они даже этого не могли. Первая стычка с Хранителями, в Шотландии, когда Майкл, Кас и Влад оказались все при нас, показалась мне детской забавой. При том, что Бродягу чуть не убили, да и я еще неделю лечился от нанесенных мне ран. Сейчас, и я это понимал, ситуация была опаснее и хуже… Мог прийти кто-то еще, да и эти трое уцелевших были вполне бодры, в то время как мы с Сириусом уже порядком устали…

– Трансгрессировать не удастся, - отшвырнув Матея к нам, трое визитеров наставили палочки на нас с Сириусом. – Мы лишили вас этого маленького удовольствия, - открыв кривые зубы, ухмыльнулся уцелевший в схватке ифрит. – Позвольте представиться, Ватли, глава ифритов Ордена Хранителей Равновесия. – Он изобразил театральный поклон, недобро усмехаясь…

Мы с Сириусом обреченно переглянулись. Ожешко, загораживая нас, прошипел:

– Даже не пытайся, пиявка. Я чувствую, что ты хочешь сделать. Дернешься – твои товарищи слегка пострадают, - его палочка указала на причитающего Хранителя, едва ли не катающегося по полу. И снова устремилась на Ватли. – Даже странно, что такой посредственный ифрит стал главой ифритов Ордена. Видать, с нормальными там тяжко…

– Я ифрит по крови, - прошипел Ватли, скалясь. Ожешко покривился.

– Второе поколение? – Ватли кивнул, ошарашенно посмотрев на Майкла. – Оно и видно. – Один из Хранителей за спиной Ватли взмахнул палочкой и заорал, хватаясь за запястье правой руки. Палочка выпала. Мы с Сириусом нацелились было на второго, но…

– Эскпеллиармус! – рявкнул Ватли. Палочки нас с Бродягой оказались у него в руке. Майкл, прищурившись, едва заметно взмахнул своей. Ослепительная вспышка света вырвалась из его палочки, заставив нас зажмуриться. Когда я открыл глаза пару мгновений спустя, оба Хранителя сползали по стене. Ватли, морщась, потирал окровавленное ухо. Но радоваться такому успеху долго нам не пришлось, поскольку из дверного проема ударила черная молния. Попала она точно в Майкла, занятого схваткой с покалеченным и озверевшим Ватли. Ифрит отлетел к камину, чуть дыша. В двери Залы, которая после схватки висела на одной петле, появилась высокая худая фигура в черном плаще нараспашку и высоких, до колена, черных сапогах. В последние заправлены были черные же джинсы. Свет от непогасших чудом свеч и камина озарил женское лицо и вообще голову с черными волосами. Бутти, усмехаясь, прошла через комнату, по пути взмахнув в сторону Ватли и Хранителей палочкой, что привело тех в чувство. И склонилась над Майклом. Ватли и Хранители нацелились на нас, в глазах всех троих полыхала ярость.

– Не трогать их, - не оборачиваясь, скомандовала Нора, когда один из парней повел было палочкой. Тот покорно опустил руку. Я сделал вывод о том, что Бутти тут главная. – Какой славный мальчик, - Бутти усмехнулась, склонившись почти к лицу Майкла, опиравшегося спиной на стену. Для этого ей пришлось встать на колени. – Смело с твоей стороны, ифрит. Давно не видела, чтобы Ватли так калечили. Он от этого звереет и убивает, - ее голос звучал тихо, вкрадчиво и зловеще. Майкл усмехнулся ей в лицо. Рука Элеоноры, в кожаной перчатке, мягким жестом коснулась его щеки. Вообще это прикосновение явно входило у Бутти в разряд любимых. По отношению к пленникам и поверженному противнику. Ожешко перехватил ее запястье, дернув на себя.