Почему не иначе?
Шрифт:
Нельзя. И здесь, что такое «не-», понятно; важно установить, что такое «-льзя». Оно некогда звучало «льз» и являлось дательным падежом от существительного «льга» — «свобода». Следы существования слова «льга» мы видим в наших современных «льгота», «польза»; отдельно оно уже не встречается никогда.
Немой. А вот тут такой метод анализа не подойдет: «не-» здесь не приставка, а часть корня. Думают, что слово это жило уже в славянском языке. Оно состоит в родстве с некоторыми словами других индоевропейских языков, например с латинским «мемерс» — «косноязычный». Вероятно, все они возникли из звукоподражаний, подобных греческому «барбарос» — «варвар».
Ненавидеть.
Нерв. Греческое «нэурон» («neuron») значило «волокно», «жила». В латинском языке у него был двойник: «нэрвус» — «струна», «жила». Существованием этих двух близко сходных слов объясняется та странность, что у нас чередуются «невропат» и «нервные болезни», «нерв» и «неврон». Мы пользуемся одним корнем, но в двух различных передачах: то греческой, то латинской.
Неряха. А вот в этом случае «не-» есть снова простое отрицание, и, следовательно, должно существовать и слово «ряха». Оно и впрямь живет в народных говорах русского языка. «Ряха» — женщина-чистюля; слово связано с тем «ряд» — «лад», «порядок», — от которого произведены такие слова, как «наряд», «обрядить», «суженый-ряженый».
Неуклюжий. У некоторых наших писателей можно наткнуться на слово «уклюжий» — «ладный», «складный»: «Сами собой приходят ладные, уклюжие слова» (А. Куприн). Писатели слышат его в народных говорах. Происходит оно от древнего «клюдь» — «порядок», «краса». Отсюда «клюжий» и «уклюжий» — «красивый», «статный»; «неуклюжий» — «неловкий», «неизящный».
Неясыть. Сейчас мы так называем одну из пород сов, но, как это ни странно, в Древней Руси так именовалась совсем другая птица — пеликан. Значение слова — «ненасытная»; недаром «неясытцем» назывался и самый страшный из днепровских порогов.
Ничком. В основе тут лежит «ник» — древнерусское существительное, равнозначное нашим «низ», «обратная сторона». Из него образовано «ником» — «спиной кверху, лицом вниз», а затем и «ничком» (см. Навзничь).
Новатор. Корень этого слова, казалось бы, указывает на его чисто русское происхождение — от «новый». Но вот вторая часть вызывает сомнение: «-тор» — характерный латинский суффикс, близкий по смыслу нашему «-тель»: «наниматель», «открыватель». «Оратор» — тот, кто говорит, «дегустатор» — кто пробует на вкус, и т. д. Сомнения справедливы: слово образовано не от русского «новый», а от латинского «новус», имевшего то же значение. «Новатор» — открыватель нового, тот, кто обновляет.
Новелла. Вот вам еще производное от этого латинского «novus»: «novellus» по-латыни значило «новенький», a «novella» было женским родом от него: «новинка», «новенькая».
Новичок. Слово из тех, которым очень легко дать неверное объяснение: «новенький», и дело с концом. В действительности же оно — уменьшительное от старинного придворного звания «новик»: так называли в допетровские времена дворянских «недорослей», взятых на царскую службу во дворец. В XVIII веке оно получило новое значение — «матрос-новобранец», а затем его уменьшительная форма — «новичок» — привилась в языке школы и стала значить «школьник-первогодок», «только что поступивший ученик». Как видите, в языке случается и так, что основная форма слова умирает, а производная живет себе и живет. Слово «новик» вы
можете встретить сейчас разве только в заголовке полузабытого исторического романа «Последний Новик» да в распространенной фамилии Новиковы.Нога. Никому из нас не приходит в голову в слово «нога» видеть хоть малую тень шутливости: слово как слово — нижняя конечность человека, конечность птицы, некоторых животных… Между тем когда-то оно было, так сказать, словом-шуткой. Наше «нога» родственно слову «ноготь», литовскому «нага» — «копыто». В древности обычным названием нижней конечности человека было исчезнувшее затем общеиндоевропейское слово, звучавшее как-то вроде «пех» (латинское «pes», греческое «pous» дают о нем некоторое представление, как и наши «пеший», «пешком», «пехота»). Слово же «нога», означавшее «копыто», тогда употребляли примерно так же, как мы сейчас употребляем слова «морда» или «рыло», говоря о лице, «лапа» — о руке, — с оттенком грубовато-фамильярной шутки. А потом основное слово отмерло, забылось, и «нога» стало единственным обозначением своего предмета.
Это не исключительный случай в истории языков, напротив того, так бывает нередко. Например, французское «тэт» — «голова» восходит не к латинскому «капут» — «голова», а к заменявшему его в римском просторечье слову «тэста» — «черепушка». Так римляне именовали голову сначала лишь в шутку (говорим же мы иногда: «у него котелок не варит» — о глуповатом человеке), а затем уже и всерьез.
Ноздря. Есть этимологи, желающие видеть в этом слове соединение двух элементов: «нос» и «деру»; тогда «ноздря» (а в древнерусском — «ноздра») значит «дырка в носу». Другие ученые считают, что слово произведено от основы «нос» при помощи суффикса «-др-»; по их мнению, «дыра» и «драть» не имеют сюда отношения.
Нокаут. Вернитесь к слову «локаут» — оба они образованы сходно и оба взяты нами недавно из английского языка. По-английски «to knock» — «бить», «выбивать», «out» — «вон», «наружу». Всё вместе буквально означает «вышибание вон», «выведение из строя».
Номер (и нумер). Латинское «нумерус» («число») пришло к нам из польского языка в произношении «нумер». Затем стали говорить «номер», но в производных словах сохраняется и старое «у»: «нумерация», «нумератор», «нумеровать».
Носорог. На первый взгляд просто: увидели люди такого зверя и, естественно, назвали его по главному признаку. Однако наши предки никогда и нигде не встречали носорогов, а слово «ноздророг» существовало уже в древнерусском языке. Это типичная калька, перевод по частям древнегреческого «ринокерос» — «носорог», от «ris» (родительный падеж — «rinos») — «нос» и «keras» — «рог». Странно: если это калька, то каким же образом могло в русском языке в разное время возникнуть два близких, но неодинаковых слова: «носорог» и «ноздророг»? А дело в том, что греческое «rinos» могло значить и «нос», и «ноздри».
Нота. Оба значения этого слова — «знак музыкальной записи» (а отсюда и «звук определенной высоты») и «дипломатическое обращение» — произошли от латинского «nota» — «значок», «памятка».
Ноябрь. Из латинского «новембер» — «девятый» (см. Декабрь). Прежде чем попасть к нам, слово это превратилось в греческом языке в «noembris». Отсюда и получилось наше «ноя-» на мосте латинского «новем-».
Нутро. Любопытная пара к слову «недра», образовавшемуся таким же способом. Древнее словосочетание «вънтро» испытало «переразложение» на границе между предлогом и именем, превратилось во «въ нтро» (ср. наше «внутрь»). Древнерусское «<тро» имело значение «находящееся в глубине, в середине»; отсюда — «утроба».