Почему нет?

Оглядываюсь, рассматривая номера в цветочных композициях, и вдруг натыкаюсь на знакомую пару глаз, глядящих точно в нашу сторону.

– Да ладно? – шепчу я, окаменев.

– Что такое?

– Твой отец и правда полгорода здесь собрал.

Наблюдаю, как мама непонимающе хлопает ресницами, а папа медленно поднимается из-за стола.

– Яр…

– М-м?

– Кажется, нас ждет еще одно знакомство с родителями.

– Что? Ты о чем? – переспрашивает он и вертит головой по сторонам.

– Мои тоже здесь.

– Яся! – Папа размахивает рукой над головой, хоть я и без того прекрасно его вижу.

– Если хочешь, я могу сама к ним подойти, поздороваться и… – бормочу растерянно, но не успеваю закончить, потому что Ярослав уже шагает со мной на буксире в направлении дальнего стола.

Мама, одетая в темно-зеленое скромное платье, выпрямляет спину и с интересом приподнимает подбородок, а папа воодушевленно встряхивает головой и разводит руки в стороны, словно собирается схватить нас в охапку.

– Здравствуйте! – Ярослав говорит первым и протягивает правую руку моему отцу. – Я…

– Здравствуй-здравствуй! – широко улыбается папа, наклонившись и схватив его ладонь обеими руками. – Ты, вероятно, Ярослав. Мы о тебе наслышаны. Я Иван Михайлович, папа Ясмины. А это Эрика, ее мама и моя жена.

– Очень… очень… рад знакомству, – отвечает Яр под активную тряску рук и вежливо улыбается маме: – Добрый вечер, Эрика.

– Добрый, Ярослав, – ласково произносит она, кивая ему в ответ. – Мы и не знали, что с Ясей работает сын Леши. Ты так вырос с нашей последней встречи.

– Мы с вами уже встречались? Простите, я не…

– Это было давно, – хохочет папа, по-свойски похлопывая его по спине. – Тебе тогда было три или четыре. Неудивительно, что ты нас не помнишь.

Мои веки дергаются, будто во внутренней системе реакций что-то коротит, а эта троица продолжает болтать, хихикать и обмениваться любезностями как ни в чем не бывало.

– Яся, – обращается ко мне мама, и я резко дергаю головой, – чудесно выглядишь.

– Кхм… – прочищаю горло, – да, спасибо. И ты тоже.

Смотрим с ней друг на друга всего несколько секунд, но этого достаточно, чтобы каждая мышца в моем теле расслабилась, позволив выйти из оборонительной позиции. Это же мои родители, от них Ярослава защищать точно не придется.

– А за каким столом вы сидите? – спрашивает папа, энергии в котором сегодня что-то многовато. – Далеко?

– За четвертым, – отвечает Яр, указывая в сторону.

– Хм-м-м… – Папа смотрит на маму, а после на меня, почесывая гладковыбритый подбородок. – А может, сядем вместе? Если вы не против, конечно. Наша дочь такая неуловимая в последнее время, хоть здесь с ней поужинаем.

Ярослав поворачивается ко мне, ожидая ответа, но я не могу принять это решение в одиночку. Для него и без того сегодняшний вечер испытание, не хочу усугублять. Подступаю ближе и понижаю голос:

– Это совсем не обязательно.

– Я только за, – улыбается он, легонько сжав мой локоть, и оборачивается к отцу: – Нужно только найти, с кем поменяться.

– Сейчас все решим! – с энтузиазмом подхватывает папа, отступая.

– Я помогу! – Ярослав тоже срывается с места.

Перевожу взгляд на маму. Она касается пальцами кончика носа, прикрыв вишневые губы, но я все равно слышу ее приглушенный смех за тихой фоновой музыкой. Тяжело вздохнув, опускаюсь на место отца и упираюсь локтями в столешницу.

– Бабушка и вам уже сказок нарассказывала, да?

– А как же.

– Он мой друг, – произношу с нажимом. – И здесь я именно в этой роли.

– Мы так и поняли.

– Мам, я серьезно.

– Да и я не шучу, – степенно отвечает она.

– Тогда… что с папой? Откуда этот эмоциональный энерджайзер?

– Он выпил две чашки кофе перед выходом. Не хотел быть скучным стариком. А еще он по тебе соскучился.

– По-моему, у него просто зашкаливает давление.

– О-о-о, то ли еще будет. Он ведь еще ни стакана не пригубил, лучшее впереди, – выразительно произносит мама, заставив меня рассмеяться.

Вообще-то папа всегда был душой любой вечеринки, как, собственно, и мама. Они уж точно не самая худшая компания для нас с Ярославом на сегодняшний вечер, ведь в отличие от бабушки, которая тоже неплохо умеет налаживать связи и заводить знакомства, родители не страдают привычкой додумывать и лезть не в свое дело. Повезло еще, что бабуля с этим Алексеем не знакома. Если бы она была здесь, то день рождения быстро перерос бы в сватовство, а может, и сразу в свадьбу.

Смотрю на первый стол, вокруг которого Жанна носится за неуклюжей малышкой в розовом платье, украшенном лентами и розами. Неподалеку стоит и Алексей, с умиротворением поглядывая на них. Кислый привкус желчи появляется на языке, и я хватаю мамин фужер с шампанским, чтобы сделать пару внушительных глотков.

– Узнала Жанну Болотову? – спрашиваю я, прокручивая в пальцах хрупкую стеклянную ножку. – Мы с ней в школе учились.

– Да, узнала.

– Ему ведь пятьдесят… – Даже в моем шепоте слышится презрение.

– Возраст любви не помеха.

– А жена и ребенок?

– Ясь, – мама опускает ладонь на мое бедро, заставляя посмотреть на нее, – не заглядывай в чужие окна, домой опоздаешь.

Приоткрываю рот, опуская бокал обратно на стол, но так и не могу ничего сказать, потому что она права. Осуждение чужих поступков наделяет тебя несуществующим величием, но ни ты, ни кто-либо еще не может гарантировать твою абсолютную правоту. Быть идеально хорошим легко, когда все трудности жизни иллюзорны. Стыдливо отвожу взгляд, а мама покровительственно похлопывает меня по ноге.

– Девочки! Все улажено! – радостно объявляет папа, выдвигая один из свободных за столом стульев, и садится напротив мамы. – Мы теперь соседи. Надеюсь, вы не против.

– Вань, не переигрывай.

– А я что? Мы ведь…

Рядом с отцом опускается Ярослав, и я тут же отключаю слух, заглядывая в его глаза. Что там? Как он? Все точно в порядке? Он лукаво подмигивает мне и облокачивается на мягкую спинку. Уголки рта приподняты, поза раскрыта, но я слишком хорошо знаю, как он умеет притворяться. Выгибаю брови, задавая немой вопрос, а он опускает подбородок и смотрит на меня исподлобья. Секунда – и мои шея и грудь покрываются мурашками. Так и слышу его дерзкий тон: «Лучше бы ты волновалась из-за меня, чем за меня».