Почетный караул

— Мне поручено подобрать материал, а потом найти кого-нибудь для его обработки. Но…

— Ты уже его нашел, — сказал Эдселл. — Беру это на себя.

Натаниел Хикс, уязвленный столь категоричным решением вопроса, сказал:

— А ты когда-нибудь писал статьи? Что-то я об этом не слышал, а я всех чего-то стоящих знаю. А если не писал, так ты только воображаешь, будто сумеешь. Любой из вас, художников прозы, способен так изгадить простой документальный текст, что его даже в преисподней не возьмут. Вы понятия не имеете о компоновке материала и, главное, учиться не желаете: воображаете, будто и так мастера.

— Браво, герой, — вставил капитан Дачмин.

— Ставлю пять против десяти, — холодно сказал лейтенант Эдселл, — что я могу вот сейчас, сию же минуту, написать статью на любую тему, куда лучше любого бумагомарателя из тех, кого ты считаешь писателями. Ладно, ты не слышал, чтобы я писал статьи. И я тебе объясню почему. При обычных обстоятельствах я бы только через свой труп напечатался в каком-нибудь твоем миллионнотиражном журнале. Но сейчас по личным причинам я готов тебя выручить. Ставлю еще пять против десяти, что журнал, познакомившись с моими статьями, тут же напишет непосредственно мне, спрашивая, не соглашусь ли я и дальше сотрудничать с ними. На что я не соглашусь. Но эти статьи я написать согласен, и лучше воспользуйся, пока есть возможность. — Лейтенант Эдселл холодно улыбнулся Натаниелу Хиксу.

С нарастающим раздражением Натаниел Хикс обнаружил, что против воли поддается обаянию такого колоссального самомнения.

— Да, да, подумай, — равнодушно повторил лейтенант Эдселл.

— Черт побери… — начал Натаниэл Хикс, но тут зазвонил телефон, и мисс Канди, сняв свою трубку, подняла голову и громко сказала:

— Капитан Хикс!

Голос в трубке произнес:

— Сержант Брукс, сэр, отдел инспектора авиации. Полковник Росс поручил мне известить вас о разбирательстве вчерашнего происшествия. В протоколе вы значитесь как свидетель. Будьте добры явиться в десять в зал служебных совещаний отдела личного состава. Еще одно, сэр. Не могли бы вы помочь нам найти капитана Юджина П. Уайли? Насколько нам известно, он был с вами…

— Да, — сказал Натаниел Хикс, — могу. Я жду его с минуты на минуту… собственно, я его уже вижу. Он уже в дверях. Я ему скажу.

В комнату своей особой непринужденно-размашистой походкой вошел, улыбаясь, капитан Уайли.

— Кажется, я немножко опоздал, Нат! Пил кофе и вдруг вижу английского офицера связи. Он военный летчик, я его знавал в Англии. Ну конечно, заговорили, что там да как, я и забыл про время. Черт, вот уж никак не ожидал увидеть его тут!

Он заметил, что мисс Канди глядит на него с немым изумлением, вероятно давно ему привычным. Он принял эту дань восхищения с ласковой победительной безыскусственной улыбкой и сказал:

— Прошу прощения, что чертыхнулся, мэм.

— Это мисс Канди, — сказал Натаниел Хикс. — И капитан Дачмин. С сержантом Маккейбом вы знакомы. Лейтенант Эдселл. Джин, мне как раз позвонили о разбирательстве. Мы затребованы к десяти. Чертовски не вовремя. Но, может, сначала снабдим Милта материалом, чтобы занять его до нашего возвращения.

— Конечно, — сказал капитан Уайли. Он порылся в нагрудном кармане и извлек перегнутую пополам пачку листков. — Я захватил список диаграмм, который мы составили в Орландо, и кое-какие мой наброски. Они, естественно, не очень, но, глядишь, подскажут что-нибудь. Если сержант попробует в них разобраться, может быть, они сэкономят ему порядочно времени. Только не знаю, в каком порядке они лежат. — Он разгладил листки на уголке стола. — Это вот, например, атака бомбардировщиков сзади на пересекающихся курсах. Видите, ведущий и его ведомый заходят вот отсюда. Видите, огонь открывается вот тут очередями по две-три секунды с расстояния не больше двухсот пятидесяти ярдов. Затем здесь: выход из атаки, пике и круто в сторону.

— Да, — сказал сержант Маккейб, — совершенно ясно. Если они все такие, то работать по ним можно. Пожалуй, я сейчас сделаю по нему эскиз, а вы посмотрите, правильно ли я представляю, как они должны выглядеть в законченном виде. Вам нужно точное изображение самолета или достаточно схематичного? Сейчас я ограничусь схематичным, потому что, рисуя по памяти, могу что-нибудь напутать. Но у нас в чертежном отделе есть точные рисунки всех типов, если так вам больше подойдет.

— Как по-вашему, Нат? — сказал капитан Уайли. — Мне кажется, настоящие самолеты — это то, что надо. Прибавят интереса. Если это не слишком сложно.

— Нисколько, — сказал сержант Маккейб. — Я столько уже самолетов перерисовал, что успел набить руку.

Тем временем он установил доску на столе у окна и принялся быстро делать набросок. Капитан Уайли некоторое время с интересом следил за ним.

— Ого! — сказал он с восхищением. — Люблю, когда человек знает, что делает. Вы только посмотрите, Нат! Я всегда мечтал хорошо рисовать. И так с виду легко, пока не попробуешь. — Он опустился в кресло рядом со столом Натаниела Хикса, заложил руки за голову и откинулся, изящно покачивая кресло на двух ножках. — Насчет этого, Нат, насчет разбирательства. Вы не знаете, они устроят военный суд? В таком случае я бы попробовал отвертеться — дал бы письменные показания или еще как-нибудь. Обычно они соглашаются. У меня ведь на руках эти дурацкие лекции, которые мне предписано читать в Орландо. Если я должен буду все время мотаться сюда, то сорву расписание. Меня и сегодня-то еле-еле отпустили.

Натаниел Хикс сказал:

— Думаю, от нас потребуются только показания, что мы видели, как они оттесняли начальника полиции. Ну и, может быть, опознание, хотя, по правде говоря, сомневаюсь, что сумею опознать того, кто его держал, или того, кто забрал у него пистолет.

— Ну, этого я сразу узнаю, — сказал капитан Уайли. — Парень из тех, с кого глаз спускать нельзя. В нем полно белой крови.

— Вы о чем? — спросил лейтенант Эдселл. Он проглядывал рукопись, которую напечатала для него мисс Канди, но теперь отложил ее. — О том, что вчера произошло в клубе? Вы там были?

— Выходит, что были, — сказал Натаниел Хикс. — А ты-то как узнал?

— На территории только об этом и говорят, — сказал лейтенант Эдселл. — Не бойтесь, военного суда не будет. Не в их интересах, чтобы арестованные офицеры защищались на заседании, которое протоколируется. Дело попытаются замять. Хотя цветным офицерам не надо этого допускать. Каждый вечер в клуб надо являться новой компании и напрашиваться на арест. Беда в том, что они не видят, какая перед ними открывается возможность.

Капитан Уайли, покачиваясь в кресле, посмотрел на него.

— По-моему, я вас не понял, лейтенант, — сказал он. — Какая возможность?

— Поставить вопрос ребром и, может быть, раз и навсегда положить конец этим сегрегационным штучкам. Армии придется отменить сегрегацию, если во всеуслышание будет заявлено, что она ее практикует. Она будет вынуждена признать за неграми те же права, что и за белыми, а тогда не думаю, чтобы потом права эти удалось отобрать, даже на Юге…

— На права белых они не тянут, — мягко сказал капитан Уайли. — Вот почему те же права им не даются и не могут быть даны. И для них не может быть ничего хуже, чем отмена сегрегации. Тогда бы каждому белому на Юге пришлось каждый день принимать индивидуальные меры для самозащиты. И неграм от этого пришлось бы очень скверно. А при сегрегации обе стороны знают свое положение, и трений почти не возникает, видите? Кроме тех случаев, когда является какой-нибудь чужак и заваривает кашу. Ваша идейка очень опасна, лейтенант.

Натаниел Хикс сказал лейтенанту Эдселлу:

— Ради всего святого, Джим, ну почему тебе все время нужно затевать споры? Почему ты не можешь просто думать, что думаешь, помалкивать и не мешать нам работать?

— Не беспокойся, — сказал лейтенант Эдселл, — спорить я не собираюсь. Я вижу, что капитан с Юга, и потому я только укажу ему, что он, подобно многим южанам, находится в серьезном заблуждении. Опасна как раз его идейка. Лишать людей их прав крайне опасно. Ведь в конечном счете их принудят взять свои права силой. Капитан этого хочет?