Почти цивилизованный Восток

– Леди пристало проявлять умеренность, - свекровь не упустила случая уколоть.

– Леди пусть проявляют, а я жрать хочу, - почему-то хотелось сделать гадость.

Определенно.

Я ведь знала, что леди так не говорят.

И не сидят, откинувшись в кресле, опершись на подлокотник. И вообще ведут себя иначе. Я… я бы тоже могла. Наверное. Да вот беда, желания не было.

Матушка Чарли прикрыла глаза.

– Что ж, - сказала она. – Думаю, нам стоит поговорить серьезно.

А то до этого мы мило шутили?

– Ужин, несомненно, будет, но я не уверена, что вам, дорогая моя, место за одним столом с воспитанными людьми.

– Могу пожрать и в комнате.

Матушка бы укоризненно взглянула, и у меня сразу проснулась бы совесть. Может, даже настолько, чтобы извиниться. И притвориться леди.

Чтоб их.

Но матушки тут не было… к слову, надо будет узнать у Чарли, где она.

– Да, это было бы замечательно… завтра я приглашу модистку. И кого-нибудь, кто займется вашей внешностью, хотя сомневаюсь, что её можно улучшить. Но цвет вашей кожи общество не поймет.

Охренеть.

Еще и цвет кожи не угодил. Обществу. Чарли вот притерпелся как-то, а общество, значит, не поймет.

– К сожалению, мой сын весьма уперт. Да и брак этот… боюсь, что в свете последних событий Его императорское Величество могут пойти на встречу и дать свое согласие.

– На что? – осторожно поинтересовалась я.

– На то, что этот нелепый брак признают законным.

Нелепый?

Может, и нелепый мой брак… может даже совершенно случайный и в любом ином случае мы бы в жизни до женитьбы не дошли, но все равно ведь он настоящий.

Его боги благословили.

– Может быть иначе? – сухо поинтересовалась я. А внутри опять закипело. Что я ей сделала-то? Я ведь не стремилась. Чарли сам вызвался. А потом… потом взял и свалил из дому, оставив меня наедине с этой вот, будто не понимая, чем все закончится может.

Или рассчитывал, что мы возьмем и проникнемся друг к другу внезапной любовью?

– Вполне… видишь ли, дитя…

Дитя я стерпела.

Я вообще бываю на диво терпеливой, особенно, когда револьвер далеко, а убивать человека вроде пока и не за что, пусть даже очень хочется.

– То, что вы называете браком, несомненно, является связью… и вполне вероятно, это имеет какое-то значение там, на диких землях. Но здесь, в цивилизованном мире, важен брак, заключенный в храме.

– Храм был.

– И священник? Рукоположенный? Такой, чье имя значится в списках Храма?

Вот тут я задумалась. Сомневаюсь.

Крепко.

– Ты вообще в церкви бывала?

– Бывала, - честно сказала я. – Раза два. Или три.

– Боже…

– По делу. Там один мошенник прятался. Тоже выдавал себя за священника. А на деле – скотина и многоженец. Еще и конокрад.

Она закатила глаза.

– Многоженство ему простили бы. С кем не бывает. У нас и вправду все проще с этим делом, да. А вот кони – это другое. Особенно, когда уводишь их у людей серьезных… нам за него двадцатку заплатили.

Леди прикрыла лицо рукой.

– Но в церкви я бывала. Даже на службе. Как раз он и вел. Кстати, говорил предушевнейшей. Так чего не так?

На деле не совсем, чтобы правда. Хаживала я туда. С матушкой. И одно время даже пыталась слушать, чего говорят, но говорили обычно много и нудно, отчего зверски клонило в сон.

Сомневаюсь, что тут иначе.

– Все не так, девочка… все не так… во-первых, Чарльз состоит на службе Императора, а потому не может вступать в брак без высочайшего на то дозволения.

Да. Неудобненько вышло.

– Закон старый. Император им не злоупотребляет, как правило, он с легкостью дает согласие, но не тогда, когда воля его была нарушена.

– Мы не специально, - вздохнула я. – Так уж вышло.

– Верю, - она убрала руку и поглядела на меня с сочувствием. Почти. – Но тем не менее, Чарли сделал ошибку, и за нее спросят. Во-вторых, у Его Величества имелись собственные планы.

Что-то там такое я слышала.

– И выходка Чарльза определенно вызовет неудовольствие.

Ну… мне жаль. Или нет? Пока не решила. А потому молчу.

– Добавим то, что Церковь уже лет сто как добилась права признавать лишь те браки, которые заключаются под сенью её и её же служителями. Делалось это именно для того, чтобы защитить глупых девочек, которые сбегали из дома, чтобы сочетаться каким-нибудь «старым обрядом». Как правило, после этого они оказывались на улице, без денег, с испорченной репутацией и хорошо, если не в положении. А их так называемый «муж» снова и снова сочетался браком…

– То есть…

– С одной стороны вы связаны, это будет видно каждому, кто хоть что-то понимает в магии. С другой, эта связь, существующая в тонком мире, не затрагивает такую вещь, как закон и право. С точки зрения и того, и другого, Чарльз совершенно свободен.

Задница.

И не просто задница, а глубокая, адски глубокая задница.

– Вижу, ты способна думать, - матушка Чарли улыбнулась куда как сочувствующе. – Да, разорвать эту связь невозможно, но и не нужно. Ничто не помешает моему сыну, допустим, отправить тебя… куда-нибудь. Наш род богат, найдется поместье.

Где-нибудь в их цивилизованной глухомани.

– Ты будешь жить там. Чарльз – мальчик благородный, он не бросит свою так называемую супругу… но и он поймет, что для рода будет лучше, если об этой… свадьбе никто и ничего не узнает. Для тебя в том числе.

– Хрена с два.

– Деточка, ведь жить можно и не в поместье. Есть иные, куда менее комфортные места…

– Знаете, - я поднялась. – О том, где мне жить, я у мужа спрошу. И да, если уж так нужно постоять в этой вашей церкви, думаю, Чарли не откажется.

Женщина поджала губы.

Кажется, от меня ждали чего-то другого. Чего? Да… плевать.

– Эй, - я окликнула лакея, что крался мимо. – Где тут мои комнаты? Отведешь?

Он икнул.

И кивнул.

Его императорское Величество слушал.

Внимательно.

Не перебивая. А Чарльз не мог отделаться от мысли, что привозить сюда Милисенту было ошибкой. Что… он запнулся. И продолжил. А Его императорское Величество едва заметно кивнул, то ли подбадривая, то ли отвечая на собственные мысли.