Почтовая станция

— Нет. А, может, зажарим его? — мои мужчины видно до сих пор не обедали, а время к ужину подбирается.

— Вдруг отравимся или там уже птенец. Нет. Я вас сейчас покормлю, а яйцо…

— У печки положить, там тепло и если птенец есть — вылупится, — приблуда приманил магией маленький столик с табуретом и сел напротив нас с Асимычем.

Молодцы мебель сделали, а то неловко с книгой и наперстком, но что было тем и обустроили быт. Интересно, а кровать для приблуды сделали?

— Надо бы будет скорлупу сберечь, — Асимыч почесал подбородок.

— Зачем? — я остановилась на полпути к кухне, обернулась.

— Ну дык, птенец вылупится, а мы его в город продадим. На опыты, — я открыла рот, чтобы высказать все, что об этом думаю, но смотритель успел раньше. — Ну или на изучение. Отродясь таких яиц не видывал, значит, что-то редкое. А за редкое монетки плотют.

Я покачала головой, зашла за печь достала небольшую корзинку, кинула на дно тряпки старые и положив яйцо, поставила у печки. Старики смотрели молча, ждали ужин. Не ругаются уже хорошо. И все же что они делали, когда я пришла?

— Асимыч, так у нас выходит чердак есть? — смотритель замер с чашкой в руках, я дождалась, когда все поедят, чтобы начать разговор.

— Горница, — смотритель громко присербнул чай и откусил пирожок.

Я минуту сидела, переваривала услышанное, а потом вскочив выбежала на улицу и посмотрела вверх. Там, где еще утром была просто крыша теперь красовалось окно, под своей собственной крышей. Крыша станции поднялась выше и теперь даже крыльцо защищала и вдоль дома. Ну вот, теперь понятен заборчик на котором я шкуры под саной прожариваю. Красота.

— Вы такие молодцы, красиво сделали, — я счастливо улыбалась, ведь обживаемся потихоньку, уют наводим.

— Жаль лестницу не успели сколотить, — приблуда вздохнул и понурился.

— Я могу выйти, а вы доделайте, если так стесняетесь.

— Сиди уже, а то опять кого-нибудь принесешь, неугомонная наша, — Асимыч махнул рукой и посмотрел на приблуду. — Чаво сидим? Пойдем уже доделывать.

Пока мои мужчины работали я без дела не сидела: подготовила на завтра письма, написала ответ на письмо для Великой. И что же они задумали в горнице той делать? Неужто приблуде места мало?

Лестница получилась милой: узкая она круто поднималась вдоль стены и, для безопасности, мужчины сделали перила. Еремия пошептал, руками помахал и лестница потемнела под цвет стен, заблестела лаком.

— Ну вот, принимай, хозяюшка, работу, — приблуда довольно улыбался.

Я подошла к лестнице осторожно потрогала ее, лак высох и даже запаха не оставил. Что значит магия. Как же жизнь с ней упрощается.

— Давай живее, мне же тоже интересно чаво там получилося, — Асимыч ворчал, а сам еле слышно ногой притоптывал.

Улыбнулась его нетерпению и первой поднялась. Небольшая комната с кроватью под окном, тумбочкой и узким шкафом рассчитана была на обычного человека, значит, приблуда не для себя ее делал.

— Ты сюда загляни, Дарушка, — приблуда показал на дверь, мимо которой я прошла, чтобы выглянуть в окно.

— Умывальня со всеми удобствами! — я захлопала в ладоши. Не знаю для кого это все, но обязательно буду напрашиваться, как похолодает. Летний душик зимой не примешь: или вода замерзнет или я.

— Нравится? — Асимыч стоял в дверях наблюдая за моей беготней по комнате. Я все потрогала, краны покрутила.

— Но как? — перетрогав все, повернулась к мужчинам.

Мы в лесу. Водопровод, а тем более канализация, несбыточная мечта. Я Асимыча еле-еле на простой душ уговорила и даже туда воду сам залей, подожди пока сана ее нагреет, а после уже и мойся. Вода уходила в землю, никаких труб, обычная неглубокая канавка к ближайшему дереву. Вот и все примудрости.

— Немного магии…

— И мозгов, — Асимыч перебил приблуду. — Думала я такой валенок, ежли в лесу живу?

— Ну что вы такое говорите, Асимыч? — я всплеснула руками. Не думала. Упрямый он, это да, но не валенок.

— Асимыч, проделал всю мыслительную рабоу, все замеры и расчеты, а я уже магией воплотил. Живи, хозяюшка в комфорте.

— Это мне? Великая Матерь… — я даже предположить такого не могла. Подбежала к приблуде подняла его в одной руке, а второй обняла Асимыча. — Спасибо большое-пребольшое.

Мужчины на миг замерли и принялись из рук выкручиваться.

— Неча вот этого всего, — Асимыч отскочил подальше. — Я пирогами принимаю благодарности.

— Согласен с хозяином, — Еремия ловко спрыгнул с ладони и отбежал к самой лестнице. — Ты лучше обживайся, завтра же рабочий день.

— Еремия дело говорит, — Асимыч кивнул и тоже пошел к лестнице. — Я тебе шкур принесу, а дальше сама.

Ну какие же они у меня замечательные. Как только за день спеться успели? Права тетка мужик мужика всегда поймет, если им не мешать.

Я тоже спустилась забрать вещи, да так и замерла на последней ступенке. Дверь с грохотом ударилась о стену, злой рык наполнил дом:

— Дарка, я тебя убью!

Я вскрикнула и помчалась вверх по лестнице. Идея, может, и не самая лучшая, но стоять ждать, когда меня убьют — а он убьет — не хочу. Покрутившись в комнате, залезла в шкаф, поняла, что глупо, выскочила. Подбежала к окну. Станция невысокая, да и по крыше можно к навесу перебежать, а с того уже и на землю. Открыла окно, перекинула ногу и замерла.

Почему Ждан до сих не поднялся?

Вернула ногу в комнату и на цыпочках прокралась к двери. Выглянула. Никого. Снизу слышен шум. Великая! Да там же два слабых старика против воина, как котята несмышленые, а я сбежать пытаюсь. Быстро сбежала по лестнице и встретилась со злым взглядом Ждана.

Серые глаза отливали свинцом грозового неба, я поежилась, но помня о стариках, выдержала взгляд.

— Я не знаю, чем вызвала такой гнев, но я не нарочно. Честно.

— Если бы ты это сделала специально, то убил бы и эти защитники, — Ждан кивнул в сторону побледневших стариков. — Не помогли. И магия их тоже.