Под капельницей

Эта девчонка толк в клизмах знает! Вставая с кушетки и натягивая штаны, даже галантно ее поблагодарил.

Однако кишечник тут же заявил свое «фи!», и я, теряя тапочки, помчался в палату.

Позвонила жена. Интересовалась, что да как. Рассказал. Утешала, что клизмы – это действительно полезно. Согласился. Опять лег спать с пустыми внутренностями. Спал плохо. Проснулся, еще шести не было. Желудок бурчит, как Зюганов на единоросов.

Пошел на всякий случай в туалет – оказалось, нечем. Попытался снова заснуть – не получилось. А тут и больница проснулась, зашаркали швабами технички, забегали с уколами сестрички. Аппетитно запахло овсянкой. Завтрак! И этот мимо. Потому что меня пока кормят здесь другими «завтраками». И не только меня. Медсестра «утешила», сообщив на мой законный вопрос: «Доколе?», что нас, плановых операбельных больных, собралось что-то уже около десятка (оперируют здесь на нескольких столах, стентирование вообще поставлено на поток, операция в среднем длится от 45 минут и больше. Мне нужно было поставить только один стент. И вот из-за одного этого неполного часа я торчу здесь уже двое суток!).

– Сегодня, надеюсь, меня прооперируют, - хмуро спросил я на обходе врача.

– Да, вы у нас в плане, ждите, - уклончиво сказала она.

Я обреченно уткнулся в сканворд. Блин, хоть бы кого подселили, а то и словечком перекинуться не с кем.

3.

– Вот здесь располагайтесь, - сказала выросшая на пороге палаты плотная няня. Из-за ее крутого плеча выглядывал худощавый рыжеусый мужичок. Он сел на аккуратно заправленную постель, по-птичьи завертел головой, осматривая палату.

– На стентирование? – спросил я его.

– Чего? А, ну да, – кивнул головой мой сосед. Он оказался очень неразговорчивым. Но все же выяснилось, что у него уже стоят два стента, после инфаркта. Но делали их ему еще в Новосибирске, так же по квоте. Пришла нужда поставить еще один, на соседней артерии. А поскольку это нужное дело с декабря 2011 наладили уже и в Красноярске, его из Назаровского района направили сюда.

– Все ближе, да и дочь здесь замужняя живет, всегда можно на пару-тройку дней остановиться, - поделился он со мной своими соображениями.

Прихватив станок, сосед отправился в туалетную комнату брить пах – ему сказали, что он в плане на завтра. Я побрился еще дома. Но если операцию мне раз за разом будут откладывать, то как бы мне не пришлось снова взяться за станок.

Позвонила жена. Интересовалась, что да как. Рассказал. Утешала, что клизмы – это действительно полезно. Согласился. Опять лег спать с пустыми внутренностями. Спал плохо. Проснулся, еще шести не было. Желудок бурчит, как Зюганов на единоросов.

Пошел на всякий случай в туалет – оказалось, нечем. Попытался снова заснуть – не получилось. А тут и больница проснулась, зашаркали швабами технички, забегали с уколами сестрички. Аппетитно запахло овсянкой. Завтрак! И этот мимо. Потому что меня пока кормят здесь другими «завтраками». И не только меня. Медсестра «утешила», сообщив на мой законный вопрос: «Доколе?», что нас, плановых операбельных больных, собралось что-то уже около десятка (оперируют здесь на нескольких столах, стентирование вообще поставлено на поток, операция в среднем длится от 45 минут и больше. Мне нужно было поставить только один стент. И вот из-за одного этого неполного часа я торчу здесь уже двое суток!).

– Сегодня, надеюсь, меня прооперируют, - хмуро спросил я на обходе врача.

– Да, вы у нас в плане, ждите, - уклончиво сказала она.

Я обреченно уткнулся в сканворд. Блин, хоть бы кого подселили, а то и словечком перекинуться не с кем.

– Вот здесь располагайтесь, - сказала выросшая на пороге палаты плотная няня. Из-за ее крутого плеча выглядывал худощавый рыжеусый мужичок. Он сел на аккуратно заправленную постель, по-птичьи завертел головой, осматривая палату.

– На стентирование? – спросил я его.

– Чего? А, ну да, – кивнул головой мой сосед. Он оказался очень неразговорчивым. Но все же выяснилось, что у него уже стоят два стента, после инфаркта. Но делали их ему еще в Новосибирске, так же по квоте. Пришла нужда поставить еще один, на соседней артерии. А поскольку это нужное дело с декабря 2011 наладили уже и в Красноярске, его из Назаровского района направили сюда.

– Все ближе, да и дочь здесь замужняя живет, всегда можно на пару-тройку дней остановиться, - поделился он со мной своими соображениями.

Прихватив станок, сосед отправился в туалетную комнату брить пах – ему сказали, что он в плане на завтра. Я побрился еще дома. Но если операцию мне раз за разом будут откладывать, то как бы мне не пришлось снова взяться за станок.

4.

Из коридора потянуло аппетитными запахами –это раздатчица развозила по палатам на специальной тележке упакованный в пластиковые германские контейнеры горячий обед. Кормят в Кардиоцентре, надо признать, очень даже прилично, и никакой тебе столовой – все доставят прямо к кровати.

Так, а что же со мной? Где моя каталка для операционной?

Зашла старшая медсестра. Будничным тоном говорит:

– Ваша операция перенесена на завтра.

И, не выслушивая меня – я только было возмущенно открыл рот,- вышла из палаты. И тут же после нее зашла раздатчица, неся в руках два контейнера, для меня и моего соседа:

– Обедать!

Она поставила контейнеры на стол и вернулась к тележке.

Я махнул рукой и открыл крышку своего контейнера – так, рассольник и котлета с гречкой, салат, кисель.

С удовольствием поел, и чувство возмущения и обиды тут же куда-то улетучилось. В конце концов, все равно мне, рано или поздно, поставят этот чертов стент. Значит, не так еще плохи мои дела, если операцию откладывают раз разом, значит, есть у этого сложного и громоздкого медицинского аппарата по имени Кардиологический центр дела боле важные.

Конечно, если бы я прямо вот тут начал у них помирать, они немедля поволокли бы меня в операционную. А я же пока ничего. Вон даже обед с каким аппетитом уплел.

Из душевой вышел хмурый сосед. Сказал, что весь порезался, пока брился. Я ему сказал, чтобы не расстраивался – до утра все затянется, и показал на стол: вон твой обед. Нормальный, между прочим.

Виктор Петрович – он так назвался, - вздохнул, сел за стол и, громко сопя, стал задумчиво хлебать рассольник.

Я почитал прихваченные с собой еженедельники – «АиФку», «Комсомолку», - и не заметил, как уснул. Да так крепко, что проснулся только перед ужином. Никому я пока не был нужен здесь, никаких лекарственных процедур у меня не было, вот никто и не беспокоил особо.