Под маской, или Сила женщины

— Так вы не ревнуете? — И она обратила к нему взгляд столь светлый и проникновенный, что молодой человек изумился, как это он раньше не заметил красоты ее глаз.

— Ничуть. Ласкайте его, сколько вздумается, ему только полезно. Он у нас одиночка, других лошадей презирает и живет один, как и его хозяин. — Последние слова он произнес, обращаясь скорее к самому себе.

— Один, в таком-то счастливом доме, мистер Ковентри? — И она устремила на него мягкий и сочувственный взгляд сияющих глаз.

— Это прозвучало неблагодарно, и ради Беллы я готов взять свои слова обратно. Но вы же понимаете: доля младшего сына зависит только от его собственных поступков, а мне пока не представилось случая ничего совершить.

— Младшего сына! А я подумала… Прошу меня простить. — Мисс Мюир осеклась, будто бы вспомнив, что не имеет права задавать вопросы.

Эдвард улыбнулся и откровенно ответил:

— Со мной можете не чиниться. Вы, вероятно, приняли меня за наследника. А за кого вы вчера приняли моего брата?

— За некоего гостя, поклонника мисс Бофор. Имени его я не расслышала, да и смотрела на него мало, вот и не смогла сообразить, кто он такой. Я видела лишь вашу добрейшую мать, очаровательную сестрицу и…

Тут она умолкла и бросила на молодого человека смущенно-благодарный взгляд, завершивший фразу лучше всяких слов. Он в свой двадцать один год еще оставался мальчишкой, и, когда ее выразительные глаза поймали этот взгляд и скромно потупились, смуглые щеки его слегка зарделись.

— Да уж, Белла у нас очень славная, ее все любят. Уверен, что вы с ней поладите, она, право же, настоящая душенька. Матушкино нездоровье и Беллины усердные заботы помешали сестре получить должное образование. Через год, когда мы переедем в город, придет пора выводить ее в свет, и она, понимаете ли, должна подготовиться к этому важному событию, — добавил он, выбрав самую безопасную тему.

— Я сделаю все, что в моих силах. Кстати, мне пора к ней отправляться, а не прохлаждаться здесь, в саду. Но после болезни и заточения на сельском воздухе так хорошо, что удовольствие заставляет забыть о долге. Пожалуйста, одергивайте меня, если я буду пренебрегать своими обязанностями, мистер Ковентри.

— Это не мое имя, а Джеральда. А я здесь всего лишь мистер Нед, — сообщил он, когда они вместе шагали к дому, Гектор же шел следом вдоль изгороди и провожал их звонким ржанием.

Белла выбежала им навстречу и, судя по сердечности ее приветствия, уже решила для себя, что полюбит мисс Мюир всей душой.

— Какой дивный букет! Я так и не научилась подбирать цветы, и это очень досадно, потому что маман их ужасно любит, но сама собирать не в силах. У вас прекрасный вкус, — сказала Белла, рассматривая изящный букетик, который мисс Мюир сильно усовершенствовала, добавив длинные стебли трав, нежный папоротник и благоуханные дикие цветы к экзотической композиции сэра Джона.

Мисс Мюир вложила букет Белле в руку и любезно произнесла:

— Тогда отнесите их своей матушке и спросите, позволит ли она ежедневно составлять для нее букетик, мне возможность ее порадовать доставит несказанное удовольствие.

— Ах, какая у вас добрая душа! Конечно, она порадуется. Отнесу прямо сейчас, пока на них не высохла роса. — И Белла упорхнула, спеша передать несчастной больной и цветы, и добрые слова.

Эдвард остановился поговорить с садовником, так что по ступеням мисс Мюир поднималась в одиночестве. Длинный холл был украшен портретами, и, медленно прохаживаясь вдоль стен, гувернантка внимательно их рассматривала. Юное и прекрасное, но очень надменное женское лицо. Мисс Мюир тут же заподозрила, кто это, и решительно кивнула, словно увидела некую неожиданную возможность, которую ни за что не упустит. За спиной у нее раздался тихий шелест, она обернулась и, увидев Люсию, поклонилась, бросила еще один взгляд на картину и будто бы против воли произнесла:

— Какая прекрасная работа! Позвольте узнать, мисс Бофор, это кто-то из ваших предков?

— Это портрет моей матери, — прозвучал ответ, причем голос стал мягче обычного, а в брошенном на картину взгляде сквозила нежность.

— А, я могла бы и сама догадаться по сходству, но вчера почти не успела вас разглядеть. Простите мне мои вольности: просто леди Сидни отнеслась ко мне как к другу, и я забыла о своем положении. Позвольте, пожалуйста.

С этими словами мисс Мюир нагнулась и подняла платок, который выронила Люсия, причем с выражением крайнего смирения, тронувшего сердце ее собеседницы; оно отличалось не только гордыней, но и великодушием.

— Благодарю вас. Вы лучше себя чувствуете? — любезно поинтересовалась Люсия. И, получив положительный ответ, продолжила, не переставая прохаживаться: — Я покажу вам утреннюю столовую, раз уж Белла еще не готова. Мы завтракаем безо всяких церемоний, ибо тетя по утрам никогда не спускается, а кузены и кузины встают в разное время. Вы можете завтракать, когда вам заблагорассудится — не надо нас ждать, если вы привыкли просыпаться рано.

Не успели они сесть за стол, как появились Белла и Эдвард; мисс Мюир смиренно завтракала, чувствуя крайнее удовлетворение от утренних успехов. Нед рассказал о ее достижениях в загоне у Гектора, Белла передала благодарность матери за цветы, а Люсия с вполне простительным тщеславием несколько раз упомянула, что гувернантка сравнила ее с красавицей-матерью, взглядом выразив равное восхищение и живой женщиной, и изображенной. Все по доброте душевной старались, чтобы изнуренная девушка почувствовала себя как дома, и сердечность их, казалось, согрела ей душу, она перестала стесняться, довольно скоро от ее грусти и робости не осталось и следа, и она принялась развлекать их веселыми историями из своей парижской жизни, рассказами про путешествия в Россию, когда она была гувернанткой в семье князя Ермадова, и всевозможными остроумными историями, она сумела так всех позабавить и заинтересовать, что они долго не расходились после окончания трапезы. В середине одного увлекательного приключения вошел Ковентри, лениво кивнул, приподнял брови, будто удивленный присутствием гувернантки, и уселся завтракать с таким видом, словно скука следующего дня уже овладела им. Мисс Мюир оборвала рассказ на полуслове, и никакими увещеваниями не удалось заставить ее продолжать.

— Если хотите, я продолжу в другой раз. А теперь нам с мисс Беллой пора за книги.

И она вышла из столовой, а вслед за ней и ученица. Гувернантка будто бы и не заметила молодого хозяина дома, разве что воспитанно поклонилась в ответ на его небрежный кивок.

— Экая милосердная! Только я в дверь, она за дверь, не делает мою жизнь невыносимой и не маячит перед глазами. К какому разряду она принадлежит — к ханжам, меланхоликам, романтикам или выскочкам, Нед? — спросил Джеральд, медленно потягивая кофе, впрочем, медленно он делал все, за что брался.

— Ни к одному. Изумительная молодая дама. Видел бы ты, как она нынче утром укротила Гектора! — И Нед пересказал с самого начала.

— Недурная уловка, — ответствовал Ковентри. — Похоже, она не только энергична, но еще и наблюдательна: подметила твою главную слабость и тут же за нее ухватилась. Сперва приручила лошадь, а там и хозяина. Забавно будет наблюдать за игрой, вот только на меня ляжет неприятная обязанность поставить вам обоим мат, если окажется, что дело серьезно.

— Что до меня, можешь не бояться, старина. Вообще-то дурно думать о безобидной девушке ниже моего достоинства, в противном случае я бы сказал, что ты куда более завидная добыча, и посоветовал бы тебе следить за собственным сердцем, если оно вообще у тебя есть, в чем я отнюдь не уверен.

— Я и сам в этом часто сомневаюсь, да и вообще боюсь, что эта юная шотландка не отыщет его ни у одного из нас. А как она вашей милости? — обратился Ковентри к сидевшей с ним рядом кузине.

— Симпатичнее, чем я думала. Она хорошо воспитана, знает свое место и умеет позабавить общество, когда хочет. Давно я не слышала таких остроумных историй. Тебя ведь, наверное, наш смех разбудил? — предположила Люсия.

— Да. И теперь в качестве искупления придется вам пересказать несколько этих остроумных историй.