Под прицелом тьмы

«Фауст» и «Арес». Как оригинально.

Анна не сдержалась, скривив губы в ироничной усмешке. Она ведь тоже имела в данном представлении не своё родное имя. С одной стороны всё же испытав некое облегчение, но с другой… Вдруг поняв, что ни Арес, ни Фауст не могли быть Монархом. Значит, его не интересовала ни Габриэлла, ни Лолита. Точнее, Габриэлла, так как именно на неё сейчас начали делать ставки. А, ещё точнее, на право что-то с неё снять. Ведь как бы шикарно она не выглядела в образе внеземной богини в золотой маске, всё же мало кому хотелось покупать кота в мешке.

Она с некоей жадностью потянулась напряжённым взглядом в сторону отмеченной ею ранее лоджии, когда пьедестальный диск под её стулом и ногами уже практически обернулся на все триста шестьдесят градусов. И почему-то едва не сразу испытала странное облегчение, как и… Очередной острый укол или прилив жгучего возбуждения при взгляде на этого опасного исполина. К слову, она и раньше его видела — на фотографиях и на очень многих видеосъёмках (со всевозможных ракурсов, освещения и тематического содержания), которые ей показывал Маэстро. Но увидеть его воочию, всего в нескольких метрах о собственного местонахождения… Это определённо не одно и то же. Вернее, совершенно не одно и то же.

— Сто тысяч, неплохо. Кто ещё готов повысить ставку и выкупить первое право сделать с лотом «Габриэлла» то, что он хочет с ней сделать в ближайшие пять минут? Не стесняемся, дамы и господа! Вы ведь далеко не в первый раз «замужем» и прекрасно знаете, что надо делать. Выбор только за вами.

Только Монарх даже бровью не повёл, едва определился первый лот и первое право на борьбу за него. Он уже не смотрел ни на подиум, ни на экран над сценой, а что-то разглядывал на своём гранитно-чёрном айфоне, проводя большим пальцем по сенсорному экрану показательно ленивым жестом. Возможно, как раз и изучал те самые лоты, которые сейчас были выставлены в клетках, заодно зачитывая данные к ним характеристики и уровень установленной комиссией клуба ценности с предлагаемыми изначальными ставками.

— Сто пятьдесят тысяч от мистера Икса! Желающие перебить цену ещё найдутся?

Да, подвох в этих пресыщенных играх мог ожидать любого. Поэтому никто и не спешил выкидывать на ветер тех денег, которые к нему уже никогда не вернутся. Тем не менее, азарт есть азарт, и он мог пробрать каждого сидящего здесь демона в любую секунду.

Анна всё же не удержалась и чуть не хрюкнула от пробравшего её смешка при произнесённом ведущем имени «мистера Икса». Интересно, все эти клички членов клуба запатентованы заранее? И станет ли Монарх менять свою?

— Триста тысяч от Фауста! Кто готов дать больше? Кто готов пойти ещё дальше? — теперь ведущего точно было бы нечем заткнуть. Завёлся, так сказать, по полной. Если учитывать тот факт, что названные им суммы исчислялись вовсе не в рублях.

Анна даже слушать не хотела, поскольку понимала, что это было лишь началом. Как только публика разогреется до нужного предела, у неё буквально полезут глаза на лоб от будущих сумм и финальных цен. Да за такие деньги…

У неё невольно перехватило дыхание и запершило в горле. Эти люди готовы были избавиться от столь баснословных деньжищ буквально не за хрен собачий. Буквально выкинуть их на ветер ни за что.

«Один вечер, Анна. Всего один вечер. И ты расплатишься за всё всего лишь одной финальной ставкой от Монарха. Практически, за один щелчок его пальцев.»

А если Маэстро ошибся. Если Монарх выберет не её?

— Ну же! Где ваше чувство азарта? Это же сама «Габриэлла»! Богиня греческого Олимпа — не иначе! — похоже, Призрак Оперы не особо-то и справлялся со своей основной ролью. По крайней мере, на начальном этапе. — Вы же хотите взглянуть, что скрыто под её платьем или маской. Достаточно только повысить ставку. Совсем на немножко. На самую капелюшку. Что, нет? Ну, хорошо. Триста тысяч раз! Триста тысяч два! Триста тысяч три! Первое право выкуплено и переходит в руки господина «Фауста»!

Вместо удара аукционного молотка на весь зал прозвучал усиленный буферными колонками заранее подготовленный звук эпичного гудка из аудиозаписи. Анна несдержанно поморщилась, радуясь тому факту, что никто из окружающей её публики не видит её лица. Впрочем, как и она многих из них. При этом, надо отдать должное, её тоже пробрало неслабое любопытство. Ведь до этого она не видела своих соперниц в «общей» гардеробной. Их всех готовили по отдельности — массажировали, натирали маслами, гримировали, одевали и вычёсывали до статического треска волосы. А потом покрывали «золотой» пылью.

— На что вы готовы потратить своё первое право, господин Фауст? Выбор за вами! Учтите. Забрать желаемый лот прямо сейчас у вас, увы, не получится. Для этого нужно повысить ставку хотя бы до пяти миллионов за раз. Если вы готовы сделать это прямо сейчас, у вас есть возможность забрать «Габриэллу» без её обнажения и снятия маски. Вы воспользуетесь своим первым правом или же поднимите сумму до максимума?

Ведущий снова уткнулся взглядом в свой планшет, ожидая финального ответа от первого счастливчика по имени Фауст.

— Что ж! Поздравляю! Вы определённо не из тех, кто готов рисковать всем. Хотя, могу поспорить, здесь в любом случае нечем рисковать. Моя б воля, я бы загрёб себе всех этих красоток одним махом за раз. Даже не выбирая и ни о чём не раздумывая.

И едва ли он юлил или беззлобно подшучивал над заметно притихшей публикой. Здесь и вправду каждая девушка стоила всех тех денег, которые за них собирались отвалить местные эстеты и коллекционеры чужих невинных душ.

— Господин Фауст выбрал маску!

Глава третья

Анна так и не поняла, почему вдруг разволновалась после провозглашённого ведущим вердикта, вынесенного красотке «Габриэлле». Наверное, и вправду превосходившую своими внешними данными прочих конкуренток из соседних клеток. По крайней мере, Анна ещё никогда в жизни не видела настолько идеально сложенной фигуры, которую так и не сумела полностью скрыть сверкающая стразами одежда с выкрашенным в золотую краску натуральным оперением.

Странно, что «Фауст» возжелал в первую очередь увидеть лицо красавицы. Обычно подобные лоты берегут едва не на самый финал торгов. Но здесь, видимо, действуют свои исключительные правила. К тому же, ещё не факт, что за маской окажется истинная богиня, при виде которой большинство зрителей напрочь лишаться и рассудка, и даже зрения.

Хотя Анне самой не терпелось увидеть воочию, кто же это был. Едва ли кто-то, кого она могла хорошо знать (что тоже ещё далеко не факт). Ведь на месте «Габриэллы» мог оказаться кто угодно. Даже какая-нибудь прима русского балета или же мисс Вселенная, неважно из какой части планеты. Тем более, присутствие одной практически полностью чёрной негритянки и более светлой мулатки (или индуски) в двух отдельных клетках где-то по центру подиума говорило как раз о возможности клуба доставать свой эксклюзивный товар едва ли не с самого края света.