Под сенью виноградных лоз

– Вы не обиделись, что я разбил вашу пару? – Голос его приятно вибрировал.

Она чувствовала, как волны отдаются ей в плечо.

– Нет. – Она глядела через его плечо, наблюдая за другими парами на площадке.

В его объятиях она не могла расслабиться, как ни пыталась. Его тело было совсем рядом, его рука властно обвила ее талию.

Она вспоминала, как он целовал ее, какое чувство вызывали в ней эти поцелуи, и поняла, что чувство это до сих пор живо в ней. Лишь на миг позволила она себе представить себя с ним в постели, как руки его будут ласкать ее, и она испытает экстаз, который сменится успокоением. Нет, никогда этого не будет, она не может себе позволить это.

– Вы такая тихая сегодня, – наконец прервал он молчание.

– День был очень длинный, – поспешила оправдаться Келли первым, что пришло ей в голову, – и одарила его беглой улыбкой. – А вино и сытный ужин, боюсь, довершили остальное.

Морщинки возле его рта, казалось, углубились.

– Другими словами: «Проводите меня домой. Я устала и хочу спать».

Она засмеялась и добавила:

– Час назад я выпила вина, и оно мне прямо в голову ударило!

Но когда она вскинула глаза на Сэма, в голову ей ударило отнюдь не вино. Слегка отодвинувшись, она пробормотала:

– Теперь я точно знаю, что устала.

– Ваши товарищи, по всему судя, не считают вечер законченным.

Келли увидала, как Стив кружит по площадке чужую жену, и улыбнулась.

– Они готовы колобродить хоть до утра.

– Если вы хотите уехать раньше, то я отвезу вас.

– Не соблазняйте меня, – весело ответила она. – Я ведь могу поймать вас на слове.

– В таком случае что вы скажете, если я предложу сразу же, как только кончится этот танец, подогнать сюда мой автомобиль?

Лишь одну секунду длились ее колебания.

– Скажу «да».

– Хорошо. Договорились.

Устоять перед его улыбкой было невозможно.

Гордо вскинув голову, Эмиль шел между гостей, кивая некоторым с рассеянно-отстраненным видом, как это было ему свойственно, и оглядывая прочих в поисках Натали. Случайно повернувшись, он заметил ее, в одиночестве идущую по тропинке.

– Натали, слышишь эту музыку? – окликнул он ее еще издали.

Она испуганно обернулась, малиновая юбка ее взметнулась, точно пламя.

– Мы танцевали под нее в тот вечер, когда обручились. Забыл, как она называется. Я подумал, что ты наверняка помнишь.

Она выглядела подавленной, бледной, рука ее теребила жемчужное ожерелье у горла нервно и неуверенно.

– Нет, я… я тоже забыла.

– Потанцуем под нее опять? – хмуро спросил он. Она качнула головой в неопределенно-отрицательном жесте.

– Музыка, по-моему, почти кончилась. Может быть, потом…

Она отважилась даже на улыбку. Эмиль уловил в ее голосе легкую дрожь и посмотрел на нее с необычным для себя вниманием.

– Что-нибудь случилось? Ты побледнела.

– Нет. Просто голова болит. – Она махнула рукой, показывая, что беспокоиться не стоит. – Вечер, весь этот шум, музыка играет – голова прямо раскалывается. А больше ничего. Я решила походить здесь, среди роз. Здесь тихо, вот и будет передышка.

– Попросить лакея принести тебе что-нибудь, чтобы прошла боль?

– Я уже приняла лекарство. Не беспокойся, пожалуйста. Скоро пройдет, я уверена. Тебе надо идти к гостям, – взволнованно добавила она. – Ведь они пришли сюда ради тебя. Нехорошо пренебрегать ими.

– Ладно.

Но он был обеспокоен этим тоном и ее волнением. Вернувшись к гостям, он продолжал думать об этом, озадаченный больше, чем смел себе признаться. Именно по этой причине он не выпускал из поля зрения Натали и розарий в саду.

Кэтрин остановила лакея.

– Когда увидите моего внука, передайте ему, что я желаю с ним поговорить.

– Слушаюсь, мадам. – Лакей с поклоном отошел.

– В чем дело, Кэтрин? – раздался насмешливый голос Гила. – Сэм опять досадил тебе каким-то своим поступком?

Она медленно повернулась к нему. Он стоял сбоку от нее с коньячной рюмкой в руке – на губах его играла довольная улыбка, а в глазах сверкала ненависть.

– К счастью, Сэм не такой, как ты, – ответила она, окидывая сына холодным взглядом.

Лицо его потемнело от гнева, на шее вздулась жила, он поглядел на нее с неприкрытой злобой и глотнул коньяку, сделав видимое усилие сдержаться.

– Твой сегодняшний прием наверняка вызовет толки и волны разговоров по всей долине. Но ведь формальное соглашение еще не подписано, не так ли? Я собираюсь сегодня побеседовать с бароном. И кто знает? Результатом могут стать другие волны – волны смеха.

– Я не настроена сегодня пикироваться с тобой, Гил, – сказала Кэтрин, не скрывая своего нетерпения. – Для тебя это всегда было вопросом личного соперничества, в то время как на самом деле это не так. Ревность между тобой и братом причинила много зла. Она как филлоксера, что пожирает виноградники; доберется до корней, а тем временем глядишь – и вино погибло. Я не позволю, чтоб это продолжалось. Правда, я надеялась, что, когда встанешь на ноги, ты сам это поймешь. Но я ошиблась. – Внезапно она почувствовала, как устала – грустная старая женщина. – Джонатан умер, а ты все еще не угомонился.

– И поэтому ты решила, что вправе сбросить меня со счетов? – спросил он тихо и грозно.

– Ты несчастный злой старик, – пробормотала она и отошла, на этот раз опираясь на палку.

Обходя гостей, она направилась на террасу, где столы были расставлены свободнее – одни совсем убраны, другие подвинуты для тех, кто предпочитал поболтать сидя. Таких оказалось не много. Занятая своими мыслями, Кэтрин не заметила Сэма, по плитняку дорожки шедшего к террасе.

– Сэм, Сэм, мне надо поговорить с тобой! – воскликнула она, убыстряя шаг.

Он остановился, досадливо взглянув на нее.

– Я везу Келли Дуглас назад в Дарнел. Вернусь примерно через полчаса.

– Ничего с ней не сделается, если подождет несколько минут. – Ответ ее прозвучал резко. Выдержка изменила ей. – Входи. – Ее капризный тон задел Сэма – он весь как бы подобрался, сжался от него. Когда он открывал дверь террасы и пропускал ее вперед, челюсти его были стиснуты и на щеках играли желваки. Готовясь встретиться с ней взглядом, он невольно принял вызывающий вид.