Под созвездием Падшего Ангела

Сначала не заметила, что параллельно ей по другому берегу реки бежит еще один человек, но, когда ветер со всей мощи ударил в плечо и, точно пылинку, покатил по траве, поняла, что разъяренная Адель от нее не отстанет.

– Что тебе надо, сестра?! – крикнула Джастина, срывая горло.

Та не ответила, а вновь закрутила руками, создавая смерч.

Аделина хотела ее смерти. И это осознание настолько поразило Джас, что она не побежала, зная, что от смерча скрыться не удастся, тот лишь переломает все кости. Она выставила перед собой руки в защитном жесте. Когда–нибудь в будущем, когда Тина стала бы студенткой Академии, ее учили бы этой сложной магической защите целый семестр. Но зная, что в ней уже живет магия, Джас применила щит. Она не надеялась на успех, поскольку никогда не тренировалась, лишь рассматривала картинки, но неожиданно преуспела. Несущийся на нее вихрь ударился о невидимую стену и, оттолкнувшись, с воем полетел назад – к хозяйке.

Подобного никто и никогда не делал.

– Ведьма! – истерически закричала Адель за мгновение до того, как ее подхватил собственный смерч. Он поднял ее высоко над землей и со всей яростью сбросил вниз.

Над рекой повисла оглушающая тишина. Даже вода затихла, перестала журчать, точно поняла, какая только что произошла трагедия.

– Адель, – позвала сестру Джастина. Горло перехватило. Вместо звуков вырывался хрип. – Адель, пожалуйста, поднимись.

Но сестра лежала кучкой тряпья. Джас бросилась в реку. С трудом выбралась из воды, но нашла в себе силы встать на ноги и шатающейся походкой дойти до сестры. Упала возле нее, уже понимая, что Адель ничем не помочь. Неестественно вывернутая шея и стеклянный взгляд, устремленный на остров. Туда, где плавал в зеленой жиже человек, которого Ада, как теперь понимала Джас, любила. Ревность толкнула сестру на отчаянный поступок.

Джастина завыла в голос. К ней уже бежали люди. Как свои, так и пограничники Гордевира.

Глава 8. Прощание

Джас не понимала, что от нее хотят, почему ее оттаскивают от тела сестры. Увидев на кителе одного из пограничников вышитого орла, потянула офицера за руку.

– Там, в развалинах крепости, ваш принц, – постаралась говорить ясно, хотя рыдания сотрясали ее тело. – Ему нужна помощь. Он в воде.

И лишь когда убедилась, что ее поняли, отпустила руку и вновь завыла. Она убила сестру. Магией. Как и предупреждали, говоря о том, что до совершеннолетия та опасна.

Скулила брошенным щенком, когда рядом с телом Аделины упал на колени отец. Кожей чувствовала, как внимательно на нее смотрел глава охраны, когда пограничники наперебой рассказывали ему о магической дуэли и странном ее завершении. Слишком близко они с сестрой подбежали к мосту, в азарте не замечая, что за ними наблюдают.

И все бы ничего, никто не называл ее убийцей, все как один утверждали, что Джастина только защищалась, а нападала Адель, но как объяснить, откуда у несовершеннолетней девочки магия?

Прикатила повозка. Адель уложили на нее. Лорд Варандак пошел рядом, держа старшую дочь за руку. Джастина поплелась следом. Мокрая, босая, несчастная, уже не имеющая сил плакать и смотреть в глаза отцу. А еще предстояло встретиться с матерью.

«Лучше бы я умерла».

***

– Я не мог поступить иначе. Закон есть закон.

Лорд Варандак стоял на пороге и смотрел на лежащую на полу дочь. Джастина не шевелилась, ее взгляд был устремлен в потолок. Вокруг нее были разбросаны книги. Учебники – понял отец, увидев знакомые названия.

Прошло две недели с того дня, как похоронили Аделин. Из столицы на траурную церемонию прибыли Гристель, тетушка Маргит со своими домочадцами, дальние родственники и представители знатных родов со всех уголков Лереи. Король прислал соболезнование, а принц Эльвид роскошный букет белых лилий. Ничего этого Джас не видела. Она сидела взаперти в пустой комнате с единственным окном под потолком.

После недолгого расследования было установлено, что Аделин нечаянно сделалась свидетелем близких отношений своей сестры с принцем Гордевира. К делу был приобщен платок с посланием от него. Платок и нож нашли в комнате Адель, хотя Джас, перед тем как уйти, спрятала их в тайник. Приписали к делу и свернутое в рулон одеяло на кровати Тины, что говорило о ее желании скрыть связь. Встреча с вражеским принцем не была случайной. И по всему выходило, что младшая дочь лорда Варандак убила сестру, защищая врага, ведь бежала она по левой стороне реки, чтобы попросить помощи у птах.

Для отца и слегшей матери неважны были выводы приехавших из столицы следователей. Жуткой ночью они потеряли сразу двух дочерей. Двух любимых девочек.

Гордевирцам не удалось скрыть, как выжил их принц. В спасении Родерика из ямы на безымянном острове принимали участие пограничники с обоих сторон. Куртка из заговоренной кожи попала в руки начальника погранпоста лерейцев, и тот доложил хозяину Долин, что вещь является артефактом и принадлежит его дочери. Отвертеться никак не получилось – штаны из той же кожи отец сам видел на Джастине. Использование иностранных амулетов считалось в королевстве недопустимым – чужая магия губительно действовала на магию лерейцев.

Тайные отношения с врагом, бой с сестрой, закончившийся ее смертью, ношение артефактов недружественной державы – такие обвинения были предъявлены дочери лорда, но ее страшило совсем иное наказание. Находящиеся на мосту пограничники видели, что она использовала магию, а потому скрыть наличие дара не удавалось. На допросе Тина словом не обмолвилась, что давно владеет магией морока, описания которого так и не нашла ни в одном из учебников. После длительных бесед столичный следователь пришел к выводу, что дар, помогший отразить смерч, открылся у младшей леди Варандак в момент сильного душевного потрясения. Как ни крути, но следуя законам Лереи, Джастина должна будет подвергнуться обряду запечатывания магии.

– Когда храмовики приедут? – Джас не поднялась с пола, чтобы поговорить с отцом. Вела себя отстраненно.

– Белая карета уже в пути, – отец, кряхтя, опустился рядом. Видя, что дочь не реагирует, не смотрит в его сторону, раскидав мешающиеся книги, тоже растянулся в полный рост.

– Хорошо, я готова.

Лорд Варандак был не из тех, кто верит отчетам, и сразу понял, что дочь не договаривает. «Папа, она любила его. Это ревность вызвала в Адель такую ярость, а нестабилизированный дар сделал неуправляемой. Ты же читал послание и видел, что там нет ни слова о чувствах ко мне. Я пошла, так как хотела выяснить, что он имел в виду, говоря, что знает обо мне нечто эдакое. Мы встретились, но так и не успели поговорить. Аделина снесла нас с ног. И если бы не куртка, Родерик утонул бы». Отец понимал. Если бы Айвер–младший погиб от руки его дочери, война началась бы на следующий день. Гордевирцы только и ждали повода.

– Попробуй убедить храмовиков, что нельзя закрывать такой уникальный дар, – лорд Варандак говорил тихо. – Отражение еще никогда и никому не удавалось. Магия – это молния, которая никогда не отскакивает и не возвращается к хозяину. Ты совершила невозможное. Бей на то, что твой дар нужно исследовать. А там наступит совершеннолетие и отпадет нужда делать из тебя пустышку.

– Больше года в храме? – Джастина повернулась к отцу.

Знал бы он, как ей придется трудно, ведь Джас – обладательница не одного, а сразу двух даров, что само по себе невозможно. И каждый ее дар уникален. Она не нашла о них ни слова в учебниках, словно никогда до нее подобной магии не существовало. Носительницу неизведанных даров никогда не выпустят.

– Что такое год против всей жизни? – папа все еще надеялся на благоприятный исход.

– Ты все еще сердишься на меня? – Джас говорила не об Адель. Этого груза ей никогда не скинуть с плеч. Тина думала, что отец злится, так как она не доверилась ему, когда получила записку от Айвера. Но тогда пришлось бы объяснять, почему ее шантажирует враг.

Тут Джас перестала дышать, поняв истину – если бы она пришла к отцу, Аделин осталась бы жива… Виновата, как же сильно она виновата перед родными! Наверное, она поступила эгоистично, позволив себе прожить несколько беспечных лет, скрывая свой дар.