Под защитой высших сил

Ракитин поставил машину на уже привычное «свое» место, переступил слегка затекшими ногами и не торопясь направился к выходу со служебной стоянки. Камеру, висевшую у въезда, он заметил случайно и не сразу понял, что это такое, и круто развернувшись, направился к будке охранников.

То ли его должность заместителя генерального произвела впечатление, то ли скучающий охранник просто оказался отзывчивым, но уже через пятнадцать минут после недолгих переговоров Ракитин внимательно рассматривал номера проезжающих вечером в прошлую среду мимо стоянки машин. Камера висела удачно, и нужный автомобиль Ракитин нашел быстро.

Какое-то время он тупо рассматривал номер неприметной машины, который помнил наизусть, потому что тот же номер был на очень похожем автомобиле, зафиксированном его мобильным телефоном, когда он наугад водил камерой, стоя на чердаке Настиного дома. Ракитин медленно поднялся, удивляясь полному отсутствию мыслей, вышел из будки и направился в проектный отдел, боясь даже подумать о том, что Насти может там не оказаться.

Вместо привычной тишины из комнаты раздавался смех. Рывком распахнув дверь, Ракитин увидел немногочисленных обитателей проектного отдела, столпившихся около незнакомой круглолицей женщины, которая, казалось, одним своим присутствием заряжает воздух веселой радостью.

– Тебе не надоело дома сидеть? – улыбалась пожилая дама, фамилии которой Ракитин не помнил.

– Сама не пойму, – пожала плечами веселая незнакомка и засмеялась, с любопытством разглядывая Ракитина.

– Здрасте, – поздоровался Денис, решительно взял за руку стоявшую рядом Настю и потащил к двери под удивленными взглядами сотрудников.

Ему нужно было срочно выяснить у нее массу вещей, но спросил он совсем другое:

– Кто это?

– Галина Антоновна Новикова, она у нас раньше работала, а потом на пенсию ушла. – Настя осторожно высвободила руку. – Она к нам часто приходит. Просто так. Повидаться.

Он видел, что она рада незнакомой женщине, и это его слегка задело. Наверное, потому, что ему она так не радовалась.

Он слегка подтолкнул ее по направлению к лестнице, а потом вниз, к собственному кабинету.

– Настя, – пропуская ее в кабинет, начал Ракитин.

Посмотрел на захлопнувшуюся за ними дверь и неожиданно крепко прижал Настю к себе, понимая, что это глупо и преждевременно, и боясь, что кто-нибудь постучит и ему придется ее отпустить.

Настя замерла, она понимала: нужно немедленно это пресечь, и так боялась, что он ее отпустит, что почти перестала дышать.

– Почему?.. – почти неслышно спросил Денис, почувствовав, что она пытается отстраниться.

Она не ответила, но он угадал, в чем дело, и объяснил:

– Это была моя одноклассница.

Он наконец отпустил Настю, а потом не удержался и провел рукой по ее волосам.

– Это моя одноклассница, – вздохнув, повторил Ракитин.

Настя уселась на ближайший стул, и он пристроился рядом.

– Она замужем.

Настя молчала, опустив голову, но он понял, что говорит то, что надо. Ему тоже хотелось спросить ее про «гражданского» мужа, но он не рискнул – боялся услышать то, что ему не понравится. Впрочем, он знал, что не отступится от нее, несмотря ни на каких «мужей».

– Настя, – он помедлил и вздохнул, поражаясь нереальности того, что сейчас скажет. – Убить пытались тебя. Именно тебя.

– Что? – Она совсем не ожидала, что он заговорит про какое-то убийство.

Она думала, что он скажет совсем о другом, и не знала, что ему ответить, и понимала, что все ее мысли последние дни заняты только им одним, и она совсем не удивилась, когда он обнял ее: ведь чувствовать его руки для нее счастье и необходимость.

– Помнишь, я говорил, что за тобой ехала машина? Когда я первый раз пошел тебя провожать?

Она кивнула. Ей не было дела ни до какой машины, ей хотелось слышать, что он не может без нее жить, что ничего подобного с ним никогда не случалось, и только сейчас он встретил свою единственную женщину, и эта женщина она, Настя. Или какую-нибудь другую глупость в том же духе.

– Когда я был на чердаке, сфотографировал двор. Одна машина отъезжала от дома. Я вчера эти фотографии Воробьеву показал, он должен номер пробить по своим каналам, но еще не звонил. Так вот. Сейчас я просмотрел записи с камеры наблюдения на нашей стоянке и увидел ту же машину. Это она ехала за тобой в среду. Настя, таких совпадений не бывает. У кого из твоих знакомых старый серый «Форд»? Посмотри, – он подошел к компьютеру и двинул мышкой, пробуждая экран.

– Ни у кого, – покачала головой Настя, послушно переместившись за ним к компьютеру.

Волосы у него слегка вились, и ей хотелось уткнуться лицом в его склоненную над экраном голову.

«Прекрати, – одернула она себя. Он же не сказал, что жить без нее не может. – Он всего лишь заботливый и надежный начальник. Если бы старый «Форд» ехал за какой-нибудь другой женщиной, а потом кто-то напал на нее, он беспокоился бы точно так же».

– Никуда не выходи из института, – велел он. – Ни при каких обстоятельствах. Вечером я за тобой зайду. Или сама приходи. Поняла?

– Спасибо, Денис Геннадьевич. Но…

Она точно знала, что следить за ней никто не мог, и нападать на нее специально никто не стал бы, а то, что с ней случилось, просто печальное стечение обстоятельств. Ей было страшно и жутко об этом вспоминать, и она уже успела заверить себя, что такого никогда больше не случится, если соблюдать элементарные правила осторожности. Не ходить одной по ночам, например.

– Настя, – поморщился он на «Дениса Геннадьевича». – Не создавай мне трудности. Я все равно одну тебя никуда не выпущу. Без меня ни шагу, поняла?

– Да, – как дура кивнула Настя.

Что «без него ни шагу», она поняла. Она не понимала только, что будет делать, когда ему надоест заниматься ее проблемами, непонятными машинами и переговорами с Димкой Воробьевым.

Что она будет делать потом, если уже сейчас не может думать ни о чем, кроме него?

– Это какое-то недоразумение, – терпеливо объяснила она. – Меня некому и незачем убивать.

– Разберемся, – пообещал Денис.

Он вовсе не был уверен, что сможет разобраться, от этого противно сосало под ложечкой, и он на себя разозлился. Должен разобраться, значит, разберется.

В комнате было тихо. Галина Антоновна ушла, и Настя пожалела, что не успела с ней попрощаться.

– На-астя, – с упреком протянула, покачиваясь в ее кресле, Татьяна Саморукова. – Ты бы брала телефон с собой. Или звук выключай. Мы уже обалдели от твоих мелодий. Все-таки здесь служебное помещение, не забывай.

До отпуска всего девять дней, напомнила себе Настя.

– Извините. – Настя взяла лежащий на столе телефон и просмотрела список неотвеченных вызовов. Звонил Боря.