Под звуки сагатов

— Твоя жрица говорила, что освободила демона от договора с кем-то другим. С кем-то, кто был не в ладах с Ваар-но. Ты сам говорил, что люди пытались остановить ваше прибытие в Джабур.

— Тирма тогда сказала, что наказание само найдет виновных…

— А-а-ар! — сквозь зубы выдохнул брат, прижимая руку в сердцу. Его изредка скручивали непонятные приступы. Я, пребывая под покровом тьмы, не мог вспомнить, как его лечила Тирма, вернув к жизни, а она отказалась нам говорить, так что брату просто приходилось терпеть.

В этот раз, казалось, приступ был довольно сильный. К нашему общему удивлению, рисунки, так и оставшиеся на коже Ичиро, слабо засияли голубым. Расходясь от сердца, свечение растекалось к кистям, шее и ногам, делая узор видимым даже через одежду. Несколько минут пребывая в скрюченном состоянии, Ичиро в какой-то момент расслабился, прислушиваясь к себе. Свечение стало не ярким по всей длине рисунков, слабо пульсируя сердцебиением, вспыхивая и потухая.

— Больше не больно, — в голосе брата было удивление. Ичиро чуть повернул голову, словно прислушиваясь к чему-то. Замет его глаза распахнулись, с неверием глядя на меня. — Кирчу, брат. Она отдала мне часть своей магии.

— Она могла?

— Не знаю, могла ли, но сделала. И еще. Она не далеко. Где-то на юг от поселения. Очень сильное колдовство там используются…

Последние слова Ичиро я уже не слушал, выбегая в серое утро.

Втянув носом сырой воздух, почти сразу определил направление. Чем больше времени Тирма проводила рядом, тем проще мне было настроиться на нее. Вот и сейчас, выведя сонного ледяного куджана из стойла, не тратя время на седло и упряжь, направил ящера в нужную сторону.

У самого края деревьев. Она стояла, чуть пошатываясь, а перед нею была группа чуть размытых фигур. Все они были жрицами Чивы, и я четко понял, что они явились забрать Тирму с собой. Я опаздывал всего на мгновение, не успевая преодолеть всего-то какой-то десяток метров.

Тирма сделала шаг, став такой же чуть размытой, как фигуры внутри круга. Миг, и меня ослепила яркая вспышка. Слетев со спины куджана, ухватил руками только воздух.

Подавляя приступ паники, попытался активировать портал, но от моих попыток только вспыхнули огнем и тут же превратились в пепел амулеты внешнего круга. Пытаясь не дать прорваться отчаянию, медленно дышал, стоя на коленях на сырой земле.

Не знаю, сколько так прошло времени, просто в какой-то момент, до замутненного сознания дошло, что дальше бессмысленно стоять на этом месте. Ничего не изменить таким образом. Пошатываясь, поднялся на ноги, еще раз оглядев окружающее пространство. Взгляд зацепился за какой-то предмет, выбивавшийся из общей массы. Книг. В зеленом плотном переплете. У Тирмы, определенно, такой не было. Подняв большой том, с любопытством и непониманием открыл первую страницу и чуть не выронил из рук. Устав Обители. Пролистав пару страниц, запнулся о вложенный лист. Страница была явно выдрана из другой книги, чуть меньше форматом и светлее бумагой. Повествование шло не с начала, а с какого-то куска, описывая процесс извлечения жизненной силы. Пробежав глазами строчки, не совсем понимая термины и слова, использованные в описании, зацепился за «черные руки». Благородные души и оплата за изъятие чужой жизни. Боль и лишение части способностей. Перевернув страницу, ожидал увидеть продолжение, но дальше речь шла о совсем другом обряде. Вернувшись на нужный текст, рассмотрел сделанную от руки надпись на полях.

Искупление Динаи.

Что это значило, было не понятно, но только сомневаться, что это важно не приходилось. Все не просто так. Это же Чиванские ведьмы. Всему есть причина.

Захлопнув книгу, забрался на спину куджана, направляя того в сторону дома. Нужно было посоветоваться с братом и разобраться в самом себе. Мириться с исчезновением и отсутствием Тирмы рядом я был не готов. Но пока было и не понятно, на что же я смогу решиться, для того, чтобы получить свое. А чем-то поступиться точно предстоит.

Прошла весна, сменившись небывало жарким летом. Хотя, может мне так только казалось. Руки мерзли даже при таких высоких температурах, пальцы почти не слушались. Испытывая периодические приступы, от которых, казалось, скручивает кости, я была вынуждена отказаться от привычной одежда. С такими руками множество юбок создавали нешуточные сложности. Одев простое темное платье, с подолом вышитым защитными рунами, я все же чувствовала себя неуютно. Большую часть времени приходилось проводить либо в комнате, в особом крыле Обители, либо у фонтана в маленьком саду.

Таких как я было еще две сестры. Срок одной уже был на исходе. Проведя в искуплении уже пять лет, девушка практически вернула себе магию, ожидая, когда чернота покинет оставшиеся сантиметры на двух пальцах. Когда я научилась немного терпеть боль, не теряя сознания, мне удалось пообщаться с сестрой по обители. Она поделилась со мной несколькими секретами, с сочувствием глядя на последствия обряда.

В большинстве случаев, удавалось перетерпеть боль, пребывая в медитации. Особо же сильные приступы выкручивали руки так, что спасти могла только вода из фонтана. Но пока было лето. Как я смогу опустить руки в воду, когда станет лед? Но до этого еще требовалось дожить.

Помимо прочего, по ночам меня скручивали приступы тоски, кинжалом впиваясь во внутренности. Чаще всего, удавалось удержать слезы. Но иногда ночи выдавались такими черными, что никакие доводы рассудка не помогали. Луна не заглядывала в окна, звезды не усыпали небосклон. Не за что было зацепиться взглядом. Вот тогда приходилось кусать подушку, заглушая вопли. Беспросветная тоска. Ни магии, ни Кирчу, ни свободы. Стараясь не задумываться, о чем я больше горюю, я иногда все же позволяла себе упасть в это черное озеро, чтобы в один день оно не захлестнуло меня с головой.

Девять моих тотемных жриц кое-как пытались помочь, но если какие-то эликсиры и снимали боль на время, то хватало такого на пру дней. После состав переставал действовать, и приходилось придумывать что-то новое. Мама и Иннат почти все свободное время проводили среди книг, стараясь найти пути решения, но ни к осени, ни к первому снегу им этого не удалось. Я уже практически смирилась, что дальнейшая жизнь будет похожа на череду мрачных картинок.

Глава 33

Земля была засыпана снегом на ладонь. Все вокруг было великолепно, переливаясь под яркими солнечными лучами, а я сидела у фонтана, пытаясь справиться с дрожью в руках. Ладони, опущенные в ледяную воду, уже почти не чувствовались. Зубы отбивали дробь, которая доходила до самых ступней. Приступ уже почти прошел, так что была надежда, что скоро будет можно согреться. Хоть на какое-то время. Вдруг со стороны главного двора донесся нехарактерный шум и крики. Обычно меня такие вещи интересовали мало, но сегодня любопытство все же проснулось, требуя узнать причину.

Стряхнув воду с рук, сунула ледяные ладони в небольшую меховую муфту, подаренную мамой. Внутри муфты прятался согревающий кристалл, без которого уже давно отморозил а бы пальцы. Стараясь не двигаться слишком резко, чтоб не познать последствия своей ослабленной координации и не встретиться со снегом. Первые недели после возвращения в Обитель это было сложнее всего. Смирившись с болью, все еще иногда испытывая приступы отчаяния и обостренной справедливости, никак не могла свыкнуться с непослушными ногами.