Подарить жизнь

– …желательно выяснить, насколько.

– Только не за счет Храма, – попросил Ошидар.

Акбар небрежно отмахнулся.

– Если ребенок не может нормально родиться сам, необходимо резать?

– От ситуации зависит, – пожав плечами, ответила Бенила. – У всех по-разному. Если женщина хорошо развита, не болела и все нормально… хотя и тогда случается, что роды продолжаются несколько часов. Но бывает, ребенок находится в матке в неестественном, препятствующем нормальному рождению положении. Тогда рука вводится в матку, захватывает одну или обе ножки и поворачивает его так, чтобы он смог родиться.

– Как теленка, – пробурчал Акбар.

– Почти, – согласилась Бенила, тренировавшаяся первоначально на лошади. – А есть еще акушерские щипцы. Предназначены они для того, чтобы облегчить извлечение плода в случаях слабости родовой деятельности, или если состояние матери и ребенка таково, что роды надо ускорить.

Она опять принялась в том же стиле излагать выученное:

– Щипцы состоят из двух широких плоских ветвей, заканчивающихся так называемыми «ложками», которыми охватывают головку плода. Перекрещенные ветви вводят в родовые пути поотдельности, а после того как они установлены в нужном положении, их скрепляют специальным замком, крепко захватывая головку. После этого осторожными поворотами извлекают младенца. Но я не понимаю, – слегка нагличая, заявила Бенила, – зачем такие подробности великим воинам? Их дело убивать, а не спасать.

– У твоего учителя люди не умирают?

– Бывает, – подтвердила она, – только он им головы не рубит. А на каждую смерть найдутся сотни людей, обязанных ему жизнью.

– Может, тысячи? – ехидно поинтересовался Акбар.

– Вероятно десятки тысяч, – невозмутимо ответила Бенила. – Если бы он не лечил от дифтерита, бешенства, холеры, чумы могли бы начаться эпидемии. Надеюсь, чума тридцатилетней давности в вашей памяти осталась. Тогда скончались миллионы.

Непроизнесенными остались слова «из-за идиотской политики Храмов». Ведь вакцину можно было выпускать намного большими партиями, но жрецы голодному корку хлеба не дадут, а продадут. И чем хуже урожай, тем дороже. Это знали все, и многие ненавидели священнослужителей. Недаром так много людей шло к аголинам.

– Он ведь не стесняется брать за свою добродетельность плату. У меня полезли глаза на лоб, когда лекарь сообщил размеры своего жалованья.

– За тяжелый труд соразмерная оплата не грех, – надменно отчеканила Бенила, гордо вскидывая голову. – Когда требуется зашить проткнутый очередным героем живот, количество золотых сразу перестает волновать.

– А ты, – спросил Акбар с нажимом, – сможешь? Или наличие в кармане выданной вчера лицензии лекаря не дает права?

Вслух Бениле признавать это не хотелось, однако с получением роскошно оформленной бумаги, признающей ее заслуги, вышло не слишком красиво. Любой, претендующий на звание, обязан сначала заплатить пятьдесят золотых империалов, сумма немалая, и ученик имеет мало шансов ее заработать. Без учителя, готового за него поручиться, или ссуды, редко кто способен столько набрать. А дальше, вне зависимости от результатов экзаменов, получишь ты лицензию или нет – деньги не возвращаются.

А экзамен серьезнейший. По правилам – семь разделов, от женских болезней до желудочных. По каждому три вопроса из любого разряда. Симптомы, диагностика, лечение. Причем нередко проверяют прямо на больных. И если пришел со стороны, а не учился в Храме, частенько открыто придираются.

А в заключение в обязательном порядке выполняется работа на звание Мастера. Докажи, на что способен. Она-то была уверена, что самостоятельное выделение из спорыньи алкалоида, которым можно стимулировать роды при вялых сокращениях матки, не засчитают. На самом деле это ценнейшая вещь, и не понимать подобного жрецы не могли. Очень способствует остановке кровотечения, а в малых дозах не наступает никакого отравления. Она проверяла. Тем не менее, к работе повитух в Храме всегда относись с заметным пренебрежением, лекарю, с точки зрения жрецов, заниматься этим зазорно.

Но вышло совсем иначе. Даже обидно. Ее быстренько, для проформы, выслушали и не стали мучить. Такое ощущение, что жрецы были заняты совсем другими делами. Дело даже не в охране из годрасовых приближенных, припершихся вместе с ними в Храм. Храмовым было на нее просто наплевать. В принципе, и ей тоже начхать на жрецов с большой высоты, но ведь хотелось показать всем и каждому…

А! Лицензия получена, татуировщик сделал печать на плече, как положено. Дата, место сданного экзамена, имя. Клятву принесла. Все остальное – побоку. Она отныне полноправный лекарь. Вот так!

– Это моя профессия! Самая важное, что есть у человека – жизнь. Вы, воины, отнимаете ее, мы, лекари, дарим ее людям. Раны на поле боя оперировать позволительно, – закончила она уже тише. Опять ее понесло. Мужики таких вещей по своей природе не понимают. Для них любой, уклоняющийся от драки – трус.

– Спасибо, – очень вежливо, склонив голову, произнес Ошидар. – Ты можешь идти.

Она опять не поняла взгляда, брошенного им на дядьку. Что-то он ему доказал, а вот что? Во всяком случае, настроение у старшего заметно изменилось. Он уже не смотрел, как обычно, зверем.

– Ты слышала про листья растения коки? – спросил неожиданно Акбар.

– Любое вещество, вызывающее привыкание, вредно, – Бенила, поморщившись, процитировала учителя. – Сначала избавляет от чувства усталости и помогает забыть горе. А через какое-то время без него уже обходиться не можешь. Человек тупеет на глазах. Стареет намного раньше. У тамошних аборигенов давно привычка к употреблению коки. А живущим в империи лучше этим не злоупотреблять. Если уж совсем невмоготу, лучше коноплю с юга покурить.

Ошидар хмыкнул. Уж подобный совет мало кому требовался. Отличать травку из Альзаба от Охридской и определять качество среди его сверстников мало кто не умел.

– Но для женщин при родах?

– Одной из причин отказа от применения опиума для облегчения боли при родах являютсяего свойства, – с заметной скукой объяснила девушка. – Под его действием роды удлинняются. Наркотики подавляют родовую деятельность и могут нанести вред рождающемуся младенцу. Вроде бы они успешно подавляют боль во время операции, но могут насмерть отравить больного после ее окончания и прекращения боли, которую до этого нейтрализовал наркотик. Их применяют исключительно в крайнем случае в небольших безопасных дозах – для ослабления нестерпимой боли. Иначе высока вероятность…

– Иди, мудрая, – разрешил Акбар.

«Издевается?» – подумала Бенила, но требовать объяснений не стала. Надо быть скромнее.

– Ты прав, – сказал старший Годрас, когда за девушкой закрылась дверь. Ее я возьму с собой. Молодая, мысли скрывать не умеет, и почти наверняка неплохой лекарь. В ее возрасте стать Мастером – серьезное достижение.

– Заодно будет с кем побеседовать, – ехидно сказал Ошидар. – Выслушай совет женщины и действуй наоборот. Всегда помни: горе народу, которым правит женщина.

– Не все, сказанное Воином, истина в последней инстанции. Да мы и не знаем, правда ли это. Устная традиция, уходящая в прошлое, не имеет подтверждений.

– Ну, знаешь! – возмутился племянник. – Кому тогда верить? Тщательно переписанным книгам из храма Солнца?

– И потом, власть тоже женского рода, – ехидно сказал дядька, – ага. А кто ее попробует, отказаться от нее уже не сможет. То есть, такие уникумы бывают, но на них молиться надо. Власть – эгоистка. Она хочет быть у тебя единственной и на всю жизнь. Точно так же, как женщина. Других терпеть не желает. Сколько ей ни посвяти времени, требует еще. Ты вроде бы сам привел ее в свой дом, а захочешь прогнать – не получится.