Подчинись мне

— Прикажи мне, - шепчет девушка, глядя прямо в глаза.
– Прикажи встать на колени. Ты ведь хочешь этого? Я очень хочу, - и улыбка. неестественная. Шлюшья.

Так смотрела на меня Маша. Она всегда смотрела именно так. И я верил.

С рыком накидываюсь на училку. Еще одна наглая лгунья. Пытаюсь схватить ее за горло, но оступаюсь. Ноги перестают держать. С грохотом врезаюсь в стену кабинки. Сползаю по ней.

— Сууукааа!
– реву.
– Ты такая же блядь, как все!

— Пап...
– голос сына позволяет мне понять, что разум давно за границами реальности.

— Пожалуйста, прекрати это... Давай, я помогу тебе вылезти?!

Смотрю на Никиту, и усмешка натягивает губы. За что я с ним так? Сам ведь виноват. Трахался без резинки, а потом не дал Машке сделать аборт. Я выбрал это сам. Выбрал стать отцом. Так почему я такой хуевый отец? Почему ничего не чувствую?

— Твоя мать ничем не болела, - сообщаю.

Сейчас же самое подходящее время. Отвадить от себя последнего человека, кто еще испытывает чувства ко мне. Вызвать ненависть.

— Пап...

— Дослушай, блядь! Почему ты не слушаешь никогда?

Сын замолкает.

— У нее не было никакого рака. Она сдохла от передоза через два месяца после твоего, рождения. Машка просто отказалась от тебя еще в роддоме. А бабка с дедом перестали контролировать ее чистоту. А я так вообще первый раз подошел к тебе, когда тебе стукнуло полгода.

Никита замолкает. А я улыбаюсь довольно.

— Вот и подумай, какое дерьмо ты собираешься тут спасать, - даю сыну пищу для размышлений, и он тут же убегает, оставляя меня одного.

Глава 51

Варвара

Перекусив на скорую руку, возвращаюсь к себе в комнату. Это как тюрьма для меня. Не знаю, почему в родном доме чувствую себя настолько зажатой. Будто сами стены давят. Или это пережитое так распирает изнутри?

В любом случае, я обещаю себе начать с чистого листа. Завтра. Сегодня, так уж и быть, погорюю еще. Раз в груди так сильно зудит желание заплакать, значит, это мне действительно нужно.

Проходит около двух часов прежде, чем я слышу раздирающий сознание трезвон. Кто-то так сильно давит на кнопку звонка, что у него, наверное, побелели пальцы.

Возможность открыть дверь я оставляю дяде. Мне достаточно психов на сегодня.

— Где она? —- неожиданно слышу знакомый рык такой силы, что у меня на руках дыбом встают волосы.

На полном серьезе.

Мне жутко. Жутко думать, на что способен человек, примчавшийся ко мне домой в таком взвинченном состоянии.

— Вам кого?
– дядька еще старается сохранять вежливость, хотя он у меня тот еще задира. До свадьбы мама часто вытаскивала брата из передряг, а после эта обязанность плавно перекочевала к его жене.

— Где она?
– не унимается Абрамов.

Что же его так задело опять? Очередной отказ? Самолюбие снова пострадало?

— Советую вам уйти, или я вызову полицию!
– угрожает мой родственник, но я то помню, что органы Тимуру не указ.

— Гош, что там?
– из соседней комнаты выбегает супруга дядьки.

Только я остаюсь стоять на том же месте. Точнее, трусливо отступаю назад.

Подсознательно пытаюсь отстраниться. Защититься. Слиться с местностью. Все что угодно, только не встречаться со своим кошмаром лицом к лицу.

— Съебался отсюда!
– недружелюбно рявкает незваный гость.

Выдыхаю. Нужно просто дышать.

— Мужчина, мы вызовем полицию! — женский голосок повторяет угрозу мужа.

А я все еще в комнате. Не рискую выйти как последняя трусиха, хоть и осознаю, что, неадекватный

Абрамов может причинить вред моим близким и сделает это прямо сейчас.

— Шкура твоя?
– Тимур точно меняет гнев на милость.
– И че, как? Хорошо тебе с нищим и брюхатым? Любовь у вас, суки?

— Вы совсем?!
– взвизгивает женщина.
– Гош, ты что так и будешь молчать?

Дальше слышатся звуки потасовки.

— Я знаю, что она здесь!
– Абрамов возвращается к штурму нашей квартиры.
– Варя! —орет он так громко, что у меня сердце кубарем летит в пятки.
– Я знаю, что ты здесь, сучка, слышишь меня?!

Зажимаю рот ладонью. Машинально. Закрыть бы сейчас глаза и понять, что все сон. А ведь еще утром на нашу встречу и намека не было.

— Так. Все! Проваливай!
– дядя защищает меня сейчас, и я благодарна.
– Проспись! А дальше грохот, женские визги и крики перепуганных детей из соседней комнаты.

Инстинкт самосохранения ломается, и я выбегаю из своей спальни. Вижу, как клубком сцепились два знакомых мне мужчины. Как они машут кулаками, со свистом рассекая воздух. Как с жутким грохотом впечатывают входную дверь в стену, а та, того гляди, слетит с петель.

Дети визжат, глядя на происходящий ужас. Нина только охает и ахает, опасаясь подойти к дерущимся.

Те же наступают на кучу стоящей рядом обуви, теряют равновесие и летят на пол.

Тут даже я вскрикиваю. Кажется, оба разобьются! Но они умудряются продолжить схватку уже в лежачем положении, вынуждая жену дяди отпрыгнуть в сторону.

Я же, наоборот, рвусь туда. В самую жару. Где меня может в порошок перекрутить между жерновами ударов и злобы, пропитавшей обоих мужчин.

Стараюсь оттащить их друг от друга. Только где там?

— Тимур! Дядь Гош! Да хватит!
– кричу со всей силы, пытаясь достучатся хотя бы до одного.

Но дерущиеся так увлечены вымещением ненависти, что даже не обращают на меня никакого внимания.

А я уперто, снова и снова, хватаю их за руки, толкаю так старательно, что даже силы начинают покидать. И делаю это до тех пор, пока кто-то не заряжает мне прямо в нос.

На секунду перед глазами зажигаются звездочки. Покачиваюсь, потеряв равновесие, а потом с новой силой, с бешеным криком, рвущимся из самого сердца, бросаюсь в гущу событий. Пока не удается уловить момент и вклиниться между соперниками, привлечь тем самым к себе внимание.

— Остановитесь! — хриплю из последних сил, тяжело дыша.

Я и сама чувствую себя побитой. Все мышцы ноют от напряжения.

Абрамов смотрит только на меня.

— Ты его знаешь?
– недовольно спрашивает из-за моей спины дядя Гоша, тяжело дыша.