Подкидыш для депутата. Выбор сердца

Подхожу к детской кроватке и беру Машеньку на руки. Невольно улыбаюсь: мое маленькое успокоительное и в то же время главный детонатор. Мысленно перечисляю, все ли задачи на это утро я выполнил. Точно помню, что переодевал малышку и кормил. Что ж, осталось дождаться няню. Пятую за эти пару дней. После Фрекенбок я стал чересчур избирательным.

— Ну что, Маша, готова провести кастинг очередной няньки? — подмигиваю ребенку. — Если что не так, кричи. Хотя ты и без подсказки с этим прекрасно справляешься, — смеюсь я.

Машенька сводит бровки и внимательно смотрит на меня. С укором. Губки сжимает. Того и гляди расплачется. Но вместо этого неожиданно выдает свое первое слово.

«Ма?» — негромко, но четко произносит малышка.

И умолкает. В гнетущей тишине я, кажется, стук собственного сердца слышу. Изучаю ребенка взглядом и не знаю, что ответить.

«Хреновая у тебя «ма», доченька, — говорю про себя. — И «па» далеко не ушел. Даже твоего первого слова не заслужил».

Молча целую Машу в лобик и вместе с ней бреду в гостиную. На часах ровно восемь. И где эта няня пропадает! Заочно мне уже не нравится она!

Крепко придерживая ребенка, одной рукой выуживаю мобильный из кармана брюк и собираюсь набрать номер агентства. Нового. С предыдущим, откуда мне прислали Фрекенбок «с рекомендациями», я рассорился в пух и прах, высказал все, что думаю и о руководстве, и о персонале. Кажется, превращаюсь в истеричную мамашку. "Яжбать" собственной персоной.

И опять готов ринуться в бой. Но звонок в дверь немного остужает мой пыл.

Не отпуская малышку, словно величайшее сокровище, я распахиваю дверь. Некоторое время оцениваю с головы до ног юную гостью. Мелкая, хрупкая, молоденькая совсем. Лет шестнадцать на вид. Школьница, не иначе! Заблудилась, что ли?

Черт! А няня где?

— Вы адресом не ошиблись, юная леди? — с сарказмом тяну я.

— Эмм… Я… — мнется неуверенно и краснеет. — Меня зовут Лена. И я… ваша няня, — выдает на выдохе и неестественно улыбается.

— Да тебе самой нянька еще нужна, — бросаю с издевкой, отчего девчонка надувает губы. — Извини, но я ребенка ребенку не доверю. Свободна.

Указываю взглядом на улицу, но в то же время ругаю себя. Что я творю? На работу надо! Срочно! А я нянями разбрасываюсь. С другой стороны, для меня Машенька важнее!

Так, нужно мыслить логически.

Кажется, сегодня должна мама прилететь с отдыха. Может, поможет мне? Но из нее няня хуже Фрекенбок выйдет. Она и родного сына-то особым вниманием никогда не жаловала. Все, что я помню из детства, так это, как папа пропадал на работе, а мама — в салонах красоты. Сам же я был сдан на попечение нянек. Наверняка тоже «лучших в агентстве и с рекомендациями». Не удивительно, что вырос таким, какой есть.

Но с Машей все будет иначе. Она заслуживает опеки и особого подхода. Так что мать моя не годится. Не вариант. Присмотреть и поруководить няней — да. Но не более того.

Что предпринять? Как быть?

— Мне девятнадцать! — возмущенно фыркает Лена. — Я — студентка пединститута. И с первого курса подрабатываю няней. Я люблю детей, правда. И умею ладить с ними, — хлопает ресницами. — А еще мне очень нужны деньги, — опускает взгляд.

— Это не повод, чтобы… — строго чеканю я, но пигалица перебивает.

— Дайте мне шанс! Пожалуйста! — умоляет девчонка. — Я справлюсь.

В качестве доказательства протягивает руки к Машеньке и улыбается ей. На этот раз вполне искренне.

Ребенок сканирует новую знакомую буквально пару секунд, а потом… вдруг хихикает задорно и укладывает свои крохотные ручонки в ладони Лены. Няня-студентка берет Машу, обнимает бережно, сюсюкается с ней, покачивает.

— Покажите мне, где смесь, овощное пюре, — заявляет деловито. — В агентстве мне сообщили, что Машеньке восемь месяцев. Значит, прикорм уже вводите, — продолжает смело, со знанием дела. — Ах да, сколько раз в день у нее сон по режиму?

Сон? Режим? Это что за звери такие?

— Кхм, — откашливаюсь я, и становится немного стыдно. — Машенька сама решает, когда ей спать.

— Ммм, понятно, — протягивает Лена. — А мама Машеньки?

— У нее. Нет. Мамы, — раздраженно чеканю, выделяя каждое слово.

В свою очередь, Маша, будто издеваясь надо мной, невозмутимо выдает свое коронное «ма».

Тем временем Лена теряется, бледнеет. Наверно, предположила худшее и решила, что мама малышки погибла. Впрочем, она недалека от истины. Где настоящая биологическая мать Машеньки — я понятия не имею. А Катя — всего лишь суррогат. Да и не существует ее для нас. Вычеркнута из семьи.

— Извините! Я не хотела, — испуганно машет головой студентка. — Я всего лишь подумала, что могла бы у мамы уточнить некоторые моменты. Простите.

— Все моменты будешь обсуждать со мной, — перехожу на привычный приказной тон. — Звонить можешь в любое время. И на входящие отвечать обязана, — грожу ей пальцем. — Учти, в доме камеры установлены. Так что ты и все твои действия под наблюдением.

Я не блефую. После Фрекенбок я действительно установил камеры в гостиной и Машиной комнате. Впоследствии хочу сделать то же самое на втором этаже, где сейчас ведется ремонт: планирую оборудовать детскую рядом со своей спальней. Как я Кате обещал…

Черт, опять предательница в голову лезет! Вырву сегодня ее оттуда!

— Хорошо, — кивает лихорадочно Лена. — Не беспокойтесь! У нас с Машулей все в порядке будет. Мы поладим, — чмокает ребенка в розовую щечку.

Хочу ей верить. Впрочем, выбора особо нет. Надо ехать в совет.

Даю няне распоряжения, а она внимает каждому моему слову. Да меня граждане так не слушают, как она! Может, сработаемся?

Выдыхаю с облегчением и, оставив Лену с Машей, направляюсь к двери. Открываю настежь и буквально на пороге сталкиваюсь с Эльвирой. Не ошибся: мама сегодня прилетела.

Хочу быстро поздороваться и умчаться прочь, но понимаю, что не могу. Я должен объяснить, что произошло.

Обреченно смотрю на часы и понимаю: день не заладился с самого утра.

Глава 11

Хватаю злосчастную папку, сминая в руках мягкий пластик, и выхожу в приемную. Собираюсь дать пару распоряжений Лизе, но осознаю, что она уволилась. По собственному, как я и приказал. Испарилась молниеносно, словно и не было ее вовсе. Даже не попрощалась: наверняка в глаза мне смотреть стыдно было. Поведение секретарши только подтвердило мою догадку: «эффектную соблазнительницу» ко мне подослали намеренно.