Подкидыш из прошлого

Только на кой фиг мне такое «добро»?! Уж лучше терпеть выкидоны этой стервы, только бы нашлась Ксения.

Не успел я подумать о том, что, как ни странно, преследования Арины прекратились, как у меня ожил телефон. На дисплее высветилось ее ненавистное имя. Вот уж правда – не поминай лихо, пока оно тихо. Так говаривала моя бабушка, любительница прибауток, поговорок, пословиц.

Ненависть к Арине уступила место надежде, что появились новости о Ксюше. Поэтому я после секундного размышления принял звонок.

– Ало, Матвей, - обращение какое-то чуть ли не официозное. Не случилось ли самое страшное! Судорожно сжимая телефон, я превратился в сгусток внимания. Не изменяя интонации, Арина добавила: - Тут мама хочет с тобой поговорить.

О нет, только не это! Как хорошо было, когда эти две фурии меня не беспокоили. Однако выслушать ее надо. Вдруг им стало что-то известно о Ксении.

– Здравствуйте, Матвей.
– О! Это что-то новенькое. Дважды потенциальная теща со мной на «ВЫ»? И голос какой-то… просительный что ли. Неожиданно.

– Я слушаю, - говорю сквозь зубы. Пальцы нервно подергиваются, преодолевая желание отключить телефон.

– Мне надо поговорить с Вами. Мы можем встретиться?

– Поговорить о Ксении? Тогда, да. По другим вопросам мне не о чем с Вами разговаривать.

– О Ксюше нет ничего нового. Но… мне очень надо поговорить с Вами. Пожалуйста…

– Говорите. Я весь – внимание.

– Понимаете, это не телефонный разговор.

И затихает в ожидании. А меня преследует одно желание – прервать связь. Как хорошо было, когда они меня не тревожили. Я уж думал, отстали. Так нет же, опять нарисовались. Ведьмы! Соображаю, под каким предлогом отказать ей в просьбе. Молчание затягивается.

– Так я могу надеяться? – опять эта просительная интонация. Совсем не характерная для такой решительной и, правильнее будет сказать, настырно-настойчиво-наглой мамаши.

Чувствую, что сейчас сдамся. Но продолжаю стоять на своем:

– Изложите коротко, чего Вы от меня хотите. Я не откажусь от ребенка, если после его рождения выяснится, что являюсь его биологическим отцом. Большего обещать не могу. Материально обеспечу обоих: Вашу дочь и малыша. Но не более того. Думаю, Вы услышали то, что хотели.

Большой палец руки уверенно нажимает кнопку отключения.

– ТАК с ними надо было с самого начала. А то понимаешь ли, без букета нельзя, соблюдение обычаев обязательно. Стервы! А по метле бы вам обеим, ведьмы! Сгубили Ксюшу! И меня в свои мерзкие дела втянули.

Я тоже хорош. Телок.

Но теперь всё. Слезай – приехали. Женщин слушать – себе дороже. Поступать надо так, как сам считаешь нужным.

Отповедь самому себе облегчения не приносила. Мозг законсервировал единственную важную мысль: «Только Ксюшу этим не вернуть. Поздно!»

Может, не стоило так резко обрывать ее? На душе гадко. Что называется, кошки скребут.

Ничего, если на самом деле что-то важное, перезвонят. Не обломятся.

И все-таки зря не выслушал. Теперь сиди, дурак, думай. Хотя, нечего и думать о них. Небось, опять какую-то хрень придумали. Ну да ладно. Есть дела поважнее.

Илья просил ознакомиться с отчетами за прошлый квартал. Вот этим и займусь. А то все бегом, все проблемы личного порядка решаю. Теперь уж и решать нечего. Незачем.

??????????????????????????

Я решительно направился в кабинет Кадышева. Он разговаривал с кем-то по телефону. Кивнув мне, жестом попросил подождать. Из обрывочных фраз стало понятно, что он разговаривает с нотариусом. Я удивился. Что за дела? Может что-то личное?

Положив трубку, Кадышев повернулся ко мне с сияющей улыбкой:

– Ну все, поезд тронулся! – сообщил мне.

– Ты о чем?

– Минин, у тебя точно не все дома последнее время. Хватит, приди в себя! Принимай ситуацию такой, какая она есть, если не можешь изменить ее. Займись вопросами, которые необходимо и можно решить.

– Например? Что-то неотложное? Отчеты я до конца рабочего дня просмотрю. Что еще?

– Да то, дружище, что я тут кое-что откопал в бардаке, оставленном твоим дядюшкой. И, как предполагал, тебя ждет приличный капиталец. Только придется подсуетиться. До окончания срока вступления в наследство остается совсем ничего. А если его пропустить, придется ох как попотеть, чтоб добиться его продления. Ну и всяких там ненужных проволочек будет предостаточно.

– Так что вперед и с песней в светлое будущее, - радостно объявил он.

– Это еще куда?

– Куда-куда! Раскудахтался. На кудыкину гору, а вернее, в Штаты. Да-да, без этого никак. Придется тебе съездить. И в этом я уж точно тебя не смогу заменить. Личное твое присутствие о-бя-за-тель-но! И никаких отговорок. Основную бумажную волокиту я осилил. Теперь Ваш выход, маэстро!

Глава 19

Радостное возбуждение, охватившее Кадышева, мне не передавалось.

– На кой фиг мне переться в Америку? Да и кто знает, стоит ли того поездка. Может, там долгов по наследству больше, чем ожидается прибыль?

– Ты совсем того – ку-ку? Говорю же тебе. Я навел справки, списался с тамошним нотариусом. Все проверено, никаких долгов. А сумма – О-го-го! Так что поездка того стоит. Верь мне!

– Понимаешь, Илья. Странно вообще, что этот родственник вспомнил обо мне. Тем более перед уходом в мир иной.

– Кем он тебе приходится?

– Это так называемый единоутробный брат моей матери.

– Это как? Ты ничего не путаешь? Может, сводный. Про единоутробных братьев/сестер я как-то не слышал. Да и звучит как-то… пффф. По меньшей мере, жутковато.

– Я сам долго разбирался в этом. Дело в том, что у них разные отцы, но одна мать. А сводные, это когда один ребенок, к примеру, родился у матери в первом браке. И у отца тоже есть свой ребенок от другой женщины. Если они создадут семью, то их дети будут считаться сводными. Ясно?

– Достаточно туманно. Но проехали.

– Так вот. Когда-то давно отец дяди Аркадия эмигрировал в Америку. И долгое время даже не вспоминал, что здесь у него растет сын. Фактически его воспитывал отчим, родной отец мамы.