Подменный князь. Дилогия
Шрифт:
Меня бы это не беспокоило, если бы жрец не принимал своих мер против меня. Мер, которые, видимо, считал необходимыми, вынужденными. Ведь князь изменился до неузнаваемости, его следовало остановить…
Поэтому по Киеву упорно ползли слухи о том, что поход на Булгар недаром закончился неудачей — боги разгневались на князя Владимира и лишили его своей помощи. Сразу после бесславного возвращения умер боярин Блуд — прославленный человек, мудрый государственный муж. Отчего произошли все эти несчастья? Ясно, отчего: князь не чтит богов, он с ними не в ладу.
Есть ли тому доказательства? Конечно, есть! Разве не видели все, как князь Владимир отменил жертвоприношение
Уже много времени священные алтари богов стоят сухими. Кровь жертв не омывает их. Разве боги будут мириться с таким отношением к ним?
А как насчет того, что князь взял к себе на службу оруженосцем христианина — сына убитого священника? Приблизил к себе сына изменника родины? Наглого юношу, который не стесняясь, носит христианское имя — Алексей?
Об этом шептались люди по всему городу.
А что же я? Я остался почти в одиночестве. Добрыня вернулся к себе в Великий Новгород: он собирался провести там зиму, а весной явиться обратно с собранной новгородской дружиной — идти на Корсунь.
Оставался воевода Свенельд — храбрый и честный человек, но он явно был недоволен мной и держал сторону верховного жреца. Вообще, к тому времени я заметил, что население Киева делилось на две неравные части по национальному признаку, и это деление точно соответствовало отношению к религии. Большую часть составляли поляне — это были славяне, и они оставались довольно равнодушными к языческой религии. Во всяком случае, к язычеству в том виде, в каком его исповедовал Жеривол со своими жрецами, приведенными Вольдемаром из северных земель. Полянам были по душе бескровные жертвы — сожжение на алтаре душистых трав, зерна. Их взаимоотношения с богами носили куда более мирный и доброжелательный характер, чем то было у русов — второй, менее многочисленной группы населения. Русы были германцами. Если на севере славяне жили вперемешку с финнами, то на юге — с германцами-русами, которые были точно таким же местным населением, только со своими особенностями.
Русы чувствовали себя воинами — суровыми и жестокими. Соответственным было и их отношение к богам. Боги русов любили кровь, любили битвы и презирали любое проявление слабости.
Свенельд был негласным главой киевских русов. Его больше всех прочих возмущал мой запрет на человеческие жертвы — это было неуважение к богам. Мне оставалось только надеяться на то, что Свенельд подождет до весны, а весной мы пойдем в поход на Корсунь. Поход должен закончиться удачей, в нем будет масса возможностей проявить себя храбрыми воинами, не щадящими ни свою, ни чужую жизнь, а что же еще нужно русам?
Долгими зимними ночами я лежал, завернувшись в медвежью шкуру в своем просторном помещении на втором этаже и прислушивался — не послышатся ли осторожные шаги на лестнице, ведущей снизу.
Среди дружинников тоже бродили разные слухи об отступничестве князя Владимира. О том, что он перестал дружить с богами и боги отвернулись от него. Кто знает, на что могут пойти лихие люди?
На всякий случай я держал рядом с собой меч, который точил самолично каждые три дня. Каждую ночь я, следуя обычаю, приглашал к себе в постель одну из наложниц, так что был не один. Вход на лестницу снизу сторожили попеременно Немига и Алексей.
Все меры предосторожности были приняты. Но что толку? На счет своей безопасности у меня не было никаких иллюзий.
Если дружинники захотят меня убить, особенных трудностей у них не возникнет.Впрочем, об опасности я был предупрежден заранее. Это случилось во время медвежьей охоты, когда я на короткое время остался один.
Медвежья охота была самым главным развлечением в зимнее время. Этот вид спорта был настолько же увлекательным, насколько смертельно опасным. Сначала я не понимал этого, и понял лишь когда сам все увидел своими глазами.
Когда люди изобрели огнестрельное оружие, сам принцип охоты изменился. Ружье дало решающее преимущество в руки охотника перед любым зверем. Какой бы мощный и хитрый ни был зверь, наличие ружья всегда дает человеку лишний шанс.
А вот когда ружья нет — это совсем другое дело. Тут человек и зверь в общем-то равны. Человек имеет холодное оружие, но ведь и зверь обладает клыками и когтями, зачастую не уступающими стальному клинку. В этой ситуации исход схватки был всегда непредсказуем. А в случае если схватка медведя и человека была поединком, то опасность для охотника, пожалуй, была даже больше, чем для лесного жителя.
Охотники выстраивались цепью и двигались по лесу, производя сильный шум. Таким образом предполагалось нарушить покой медведя и выгнать его на охотника. Вторым вариантом было заранее разведать берлогу и тогда уж целенаправленно вытащить из нее разъяренного мишку, которому не дали спать. И на выходе из берлоги ждал охотник…
Медведь бросался на человека, а тот должен был принять его на рогатину. Рогатину готовили заранее, она должна была быть очень крепкой и надежной — от этого напрямую зависела жизнь.
Длиной рогатина была примерно в человеческий рост. Ее следовало правильно упереть в землю, так, чтобы вставший на дыбы медведь уперся в деревянные острые «рога». В идеале медведь напарывался грудью на острия «рогов», но это случалось совсем нечасто. Часто случалось другое — зверь упирался в рогатину, и это задерживало его движение на несколько секунд. Этого времени должно было хватить для того, чтобы охотник успел подскочить сбоку и вонзить нож или меч. Желательно в глаз зверю, так как шкура у него толстая и есть риск не пробить ее с первого раза. А раз был только один — при неточном ударе в следующий миг мишка разворачивался и разрывал охотника на части.
Вообще убить надо было с первого удара. Второго шанса охотнику не предоставлялось: раненый медведь еще опаснее просто разъяренного. Хотя уж что может быть опаснее…
Самое сложное в медвежьей охоте — это умение правильно подставить и упереть рогатину. Если она сломается под весом зверя, или треснет, или упадет в сторону — тебе конец. Никакой меч, скорее всего, тебе уже не поможет. Это человека можно убить одним ударом, а медведь гораздо крупнее, и сил у него намного больше.
В Западной Европе для демонстрации смелости и удали проводились рыцарские турниры. На Руси турниров не проводили, зато воины ходили на медвежью охоту. И каждый боярин, каждый князь имел возможность показать свою храбрость.
Каждый, но не я. Один раз мне довелось поехать на охоту, и со стороны, издалека, я видел, как справился с медведем Свенельд. Воевода все сделал правильно, но был уже человеком в возрасте и поэтому слегка замешкался при ударе. Вонзил меч он точно зверю в глаз, но тот успел задеть его лапой по левому плечу. Этого было достаточно, чтобы Свенельд до конца зимы не вставал с постели — столько крови он потерял. А попробуйте остановить кровь из глубокой раны в лесу, если у вас нет перевязочных материалов…