Подруга по контракту

— Я работаю, работаю, не волнуйся. Но не в банке, а в детском центре.

— И что ты там делаешь?

— Много чего. Во-первых, веду уроки по пальчиковому рисованию. Во-вторых, готовлю детей к школе. В-третьих, провожу кулинарные мастер-классы.

Он приподнял одну бровь.

— Да-да, — качнула головой я, — и это еще не все. Так же у меня есть группа арт-терапии и ментальной математики. А по выходным я провожу всякие утренники. Наряжаюсь единорогом и Лунтиком.

— Господи, какой ужас! — он вроде бы и возмутился, но на лице его тут же вспыхнула восхищенная улыбка. — Лида, ты, похоже, не исправима. Ты всю жизнь собираешься потратить на глупости?

— Наверное, — подтвердила я. — Почему нет?

А потом в его глазах промелькнуло что-то странное, и он, словно против собственной воли, коснулся моей руки. Электричество по-прежнему работало: внутри меня все перевернулось от этого легкого, как тополиный пух, прикосновения.

— Я скучал по тебе, — еле слышно произнес Павел и тут же закусил губу, будто испугался, что сболтнул лишнего. — Рад, что у тебя все хорошо.

На мгновение мне захотелось крикнуть ему, что он ошибается, что мне просто не может быть хорошо без него. Но я смогла справиться с этим неправильным желанием.

Ко мне подбежали Виола и Чарли, стали тянуть меня в разные стороны. А уже через минуту меня поглотила детская кутерьма, и с Павлом я больше не пересекалась.

Вечеринка получилась классная. «Брат» пригласил на нее и аниматоров, и фокусников, и даже акробатов. Ударил, так сказать, по всем фронтам. Стол, кстати, ломился от угощений. Суши, шашлык, обожаемая всеми пицца — чего только не было. А завершился праздник испытаниями квадрика. Тот работал прекрасно, что меня крайне порадовало.

В Краснодар я хотела вернуться вместе с Георгием, но он уехал до того, как я успела с ним об этом переговорить. Наверное, до сих пор злился на меня за отповедь в саду.

В общем, мне пришлось остаться с ночевкой.

60

Я чувствовала себя совершенно обессиленной, но уснуть не получалось. Мысль о том, что где-то рядом есть Павел, сводила с ума. Мне хотелось ощутить вкус его губ, хотелось обнять его хотя бы еще один раз. Последний.

А может, он не станет возражать? Завтра я все равно уеду и постараюсь не возвращаться в Сочи целый год.

Меня вдруг переполнила решимость. Я выбралась из кровати, натянула сарафан и на цыпочках побежала к комнате Павла.

Свет нигде не горел, но я еще не успела забыть планировку. Я на одних инстинктах сбежала по лестнице и свернула в коридор. И в тот же миг врезалась во что-то большое и темное.

— Ой! — вскрикнула я и замахала руками, чтобы удержаться на ногах.

— Господи, Лида, это ты? — раздался из темноты голос Павла. — Что ты тут делаешь?

— Ничего.

Мне вдруг стало стыдно за свой дурацкий порыв. Меня отшили, а я все липну.

— Мне захотелось пить, — ляпнула я первое, что пришло на ум. — И есть. Все сразу, в общем.

— А я… Я шел к тебе, — глухо признался Павел.

— Серьезно?

— Да. Мне хотелось увидеть тебя еще раз.

У меня перехватило дыхание. В груди затрепетало, а кровь словно превратилась в шампанское.

— Ты даже не представляешь, как мне тебя не хватает, — тихо произнес он.

— Мне тебя тоже не хватает, — выпалила я и беззвучно заплакала.

Он осторожно обнял меня, погладил по волосам:

— Моя чокнутая девочка… Неужели ты и правда скучаешь по такому мерзкому, старому вредине, как я?

В его голосе было столько нежности, что я тут же простила ему свое увольнение. Я обхватила его шею руками и, запинаясь, зашептала:

— Да, я скучаю по тебе! Безумно скучаю. А еще знаешь, что я подумала? Мы вполне можем встречаться тайно. Ты мог бы иногда приезжать в Краснодар, и мы…

— Как же пошло это звучит! — с досадой выдохнул он. — Ты не заслуживаешь такого отношения. Ты достойна самого лучшего.

Его пальцы коснулись моих щек и вздрогнули.

— Лида, ты что, плачешь?

— Не знаю.

Он взял меня за руку и решительно повел в свою комнату.

Яркий свет, горящий там, заставил нас обоих зажмуриться. Я воспользовалась моментом: вытерла слезы и попыталась улыбнуться.

— Лида… — Павел открыл глаза и посмотрел на меня так, что сердце пропустило удар. — Господи, ты и правда плачешь… Из-за меня?

— Конечно! Из-за кого еще мне тут сопли размазывать? Ты прогнал меня, как нашкодившего котенка. До сих пор бесит.

— Я думал, так будет лучше для всех, думал, ты и не вспомнишь обо мне через месяц.

— Надо было на прощанье огреть меня битой — тогда бы я тебя не вспомнила. А так я провалами в памяти пока не страдаю.

— Звучит угрожающе.

— Самое время извиниться, не думаешь?

Он довольно талантливо изобразил растерянность:

— За что? За то, что чуть не сдох тут без тебя в муках?

— А кто тебя заставлял мучиться?

— Совесть, Лида, совесть! Я просто верил, что после нашего расставания ты возьмешься за ум: сделаешь карьеру, найдешь себе нормального мужика.

— Мне не нужен нормальный мужик. Мне нужен ты.

Наши взгляды снова встретились. Павел выглядел потрясенным. Его пальцы осторожно прошлись по моему лицу: погладили брови, очертили щеки.

— Я тебя не заслуживаю.

— Не заслуживаешь, — подтвердила я. — Но проклятому генератору случайных чисел этого не втолкуешь.

Его лицо чуть побледнело, на нем проступили сожаление и чувство вины.

— Прости меня, — тихо сказал он. — Прости, что прогнал. Я думал, что делаю плохо только себе.

— Извинения приняты. Предлагаю подписать пакт о ненападении. Кровью.

Уголки его губ чуть дрогнули, а потом Павел крепко обнял меня и сказал:

— Не надо крови. Клянусь, я больше никогда тебя не обижу. Никогда не сделаю тебе больно. И я обязательно придумаю, как нам перейти от родственных отношений к нормальному роману.

— Правда? — все происходящее вдруг показалось мне каким-то нереальным.

Может, я все же заснула, а Павел мне только снится?

— Я люблю тебя, — вдруг тихо сказал он. — Я люблю тебя, Лида Васина. Просто до чертиков.