Подселенцы

— Не надо, дедушка! — раздался хнычущий детский голосок. Плач начал удаляться от дерева, и Адель спрыгнула вниз, не смотря на бесплотную тень, пытающуюся остановить ее. Проигнорировав ее немой окрик, девушка побежала вперед на звук, но с размаху врезалась во что-то твердое, тут же разлетевшееся на куски. Она снова упала на землю, чувствуя во всем теле сильную острую боль, как от сотни иголок или маленьких вонзившихся в кожу осколков стекла. На своих ладонях она увидела кровь, хотя порезов не было. Она стекала из левого плеча. Там на рубашке было темное мокрое пятно. Адель отогнула воротник, но не поняла, что это могла быть за рана, кровь как будто просачивалась сквозь неповрежденную кожу, текла вниз по руке и капала с пальцев. — Не надо, дедушка! — повторил голосок. — Перестань!

Адель подняла голову, озираясь вокруг. Чувство, что она ищет этого ребенка, усилилось.

Поднявшись на ноги, она снова пошла вперед, уже медленнее, боясь наткнуться на очередную невидимую преграду. Протянутая вперед правая рука то и дело ударялась обо что-то, но оно сразу же ускользало, отодвигалось в сторону, освобождая дорогу. Левая рука безжизненно повисла, хотя боли больше не было.

Адель двигалась к большому каменному кругу на поле. Последний раз детский возглас раздался с его стороны. На кругу стояли люди в черных балахонах с большими надвинутыми на лица капюшонами. Они обступили что-то высокое, похожее на столб.

Казалось, что круг находится одновременно и далеко, и близко. Так далеко, что нельзя разглядеть детали, так близко, что она добралась до него за считанные секунды. Она подошла, вклинившись в неплотно стоящую толпу и разглядела, наконец, что именно было прикручено к столбу. Высохшее тело женщины с неузнаваемыми уже чертами лица, в ветхом платье, залитом темной кровью из поврежденного левого плеча. Адель отступила назад, словно увидев свое будущее.

— Дедушка, что с мамой? — спросил голосок позади нее.

Адель повернулась, но там снова никого не было. Ее с головой накрыло отчаяние. Невидимый ребенок был совсем близко, но найти его было невозможно. Времени не осталось.

Внутри каменного круга тем временем осталось всего две безликие фигуры. Одна из них, сняла капюшон, когда круг начал быстро погружаться в землю. Адель подбежала к краю, увидев лицо Марка. Подняв голову, он смотрел на нее оттуда снизу. Вторая фигура так и стояла неподвижно. Круг остановился всего в нескольких метрах от поверхности, но образовавшаяся яма стала быстро заполняться мутной ржавой водой. За несколько секунд безучастно стоящие люди полностью погрузились под воду, и вскоре их стало совсем не видно. Вода сравнялась с поверхностью земли.

Адель очнулась на полу кухни. Прячась от ночных призраков, она во сне каким-то образом заползла под стол, но утренний свет добрался до нее и там, мягко вынуждая открыть глаза. Приподнявшись над полом, она изумилась, как это она так вырубилась, едва успев проглотить таблетку. Единственное объяснение — она уже спала, когда пришла сюда. Однако сон этот был чудовищно реален. На всякий случай, прямо из своего укрытия она огляделась в поисках кровожадных растений, но по всей очевидности кухня освободилась от захватчиков и при этом не пострадала.

Выползая из-под стола, она вспомнила и другие фрагменты своего видения. Бросилась обратно в спальню, чтобы записать их по горячим следам. Как ни странно детали не ускользали и не таяли, сидели в голове, пролистывались туда и обратно как реальные воспоминания.

Они были сумбурны, как бывает во сне, но Адель все же решила, что они могли иметь какую-то тонкую связь с реальностью. Обдумывая эту мысль, она походила по комнате, случайно встретившись взглядом со своим отражением в зеркале. Только там у нее были черные прямые волосы, злые глубоко запавшие глаза и болезненная бледная кожа. Левое плечо все также было замызгано кровью. Забывшись, Адель не сразу поняла, что видит не то, что должна. Это было не ее лицо, а лицо мертвой дочери Бенедикта Олкиндера — той, которую она рисовала, той, что погибла в момент его безумного нападения на собственную семью. Адель не сразу смогла расцепить эти два образа — свой и ее, спокойно глядя на чужое отражение.

— Где же может быть мой ребенок? — задумчиво спросила она саму себя. — Как ее найти, если она стала невидимкой? И кто забрал Марка? — Адель отвернулась от зеркала, рассеяно проведя пальцем по своим записям.

Ей пришло в голову, что Марка мог забрать тот же человек или люди, что утащили Стефу и Нину в ночь полнолуния. Но к чему этот сон? Может ли он помочь их найти?

Адель пошла в комнату Стефании, словно надеясь, что та как-нибудь исхитрилась вернуться домой. Увы, чуда не произошло.

Еще помаявшись, она умылась, оделась и поднялась наверх, чтобы навестить Ройса. Долго стучалась, пока не вспомнила, что того забрал к себе Рик. Тогда она попыталась дозвониться до него по телефону. И своему дяде, тоже попыталась, но никто ей так и не ответил, ни по одному номеру. Она даже подошла к окну проверить, летают ли еще птицы по небу, ездят ли машины по улице и все такое. Как назло на глаза долго никто не попадался и даже ветер не шелестел листвой.

— Я что, умерла? — поинтересовалась Адель у вселенной. Вселенная ответила очень странными звуками — чем-то вроде утробного урчания. Девушка заинтересованно обернулась и, дернувшись от внезапного шока, выронила из руки телефон. На верхней ступени ведущей на этаж лестницы стоял огромный зверь, вроде того, что Адель встречала возле старого моста, а может и тот же самый, но в помещении он казалась намного больше.

Глаза зверя горели алчным огнем, он пошел на нее, улыбаясь жуткой истекающей слюной пастью. Адель взвизгнула и опрометью бросилась на другую лестницу, которая вела на чердак. Тогда зверь одним прыжком подскочил к ней, поднялся на задние лапы и вцепился в платье, прихватив много ткани, которая, треснув, осталась у него во рту.

Адель выскочила на чердак, молниеносно захлопнув люк. К счастью, при ударе защелкнулся и замок. Дверца люка прогнулась, когда монстр врезался в нее головой.

— Какая неприятность, — посетовала Адель, отползая вперед ногами вглубь чердака. Вслед за первым ударом, последовал и второй, но потом чудовище внизу затихло.

Вслушиваясь во внезапно опустившуюся тишину, девушка застыла не месте, стараясь определить, движется ли зверь, уходит ли или затаился. Ветерок, дунувший из окна, прошелся по голой спине. Адель с отвращением нащупала здоровенную дыру сзади на платье. Теперь это была половинка платья и наверняка выглядела нелепо. Она стащила его с себя и, привстав, повязала остатки в качестве юбки. Можно было представить, что она на пляже в лифчике вместо верха купальника. Солнечный свет лился сквозь окно, вокруг расстилались заросли непонятных растений. Адель поднялась и не без опаски дотронулась до одного из длинных кудрявых листьев. Это были те самые растения из ее сна, только здесь они не двигались и не старались ухватиться за ее голую руку и исподтишка не пытались обвиться вокруг ее ноги. Она проверила.

Но раз растения существовали в реальности, то и другие подробности сна могли иметь к ней какое-то отношение, могли дать информацию об исчезновении Марка. Накручивая на палец собственную курчавую прядь волос, Адель прошлась вдоль рядов горшков с землей, из которых торчали извивающиеся зеленые плети. Они были подвязаны, но иначе, чем во сне, к тому же ничего напоминающего замок на чердаке не было и в помине.

Адель не терпелось спуститься отсюда и начать поиски, но она так и не знала, ушел ли загнавший ее сюда зверь или нет. Единственным оружием, что ей удалось обнаружить вокруг себя, оказалась небольшая лопатка. Прихватив ее, она потопала по металлическом люку, стараясь вызвать реакцию зверя, если он все еще был там, но услышала лишь звук подъезжающей к дому машины. Боясь, что это вернулся Ройс, она поспешила к окну и, растворив его на полную, высунулась оттуда по пояс. За оградой виднелась лишь часть кузова небольшого белого грузовичка. Адель осеклась, не зная, как предупредить о наличии в подъезде мифического кровожадного монстра незнакомого человека, который скорее всего не в курсе всей этой свистопляски. Однако все равно из машины никто не вышел, не прошло и десяти секунд, как грузовик снова тронулся с места.