Подставленный
Шрифт:
– Сходи в ресторан. Скажи, чтобы приготовили ужин к восьми вечера. Шашлык, холодные закуски, фрукты, коньяк и сухое вино, – распорядился коммерсант. – Да, чуть не забыл! Передай Любке – горничной, пусть домой не уходит, наведет марафет и оденется пособлазнительней. Ко мне должны гости приехать!
Послушно кивнув, женщина принялась одеваться. Николай Васильевич развалился на лавке, затягиваясь сигаретой. Власть над людьми доставляла Шабанову огромное наслаждение. Он ощущал себя владетельным барином, магнатом, пупом земли. Гостиничные женщины, опасаясь потерять работу, покорно раздвигали ноги по первому требованию, выполняли любые прихоти. Была, правда, одна гордячка-недотрога, ну, да ее быстро уволили. Местное начальство (гостиница располагалась на окраине небольшого подмосковного поселка) взирало на Николая
немедленно отозвался записанный на кассету солист группы «Дюна» Витя Рыбин.
Николай Васильевич усмехнулся, открыл зубами бутылку и сделал несколько крупных глотков. Благодать!
В дверь вежливо постучали.
– Да-а! – вальяжно протянул Шабанов. В предбанник заглянула голова шофера.
– Вам звонят из Москвы, – доложил он.
– Кто?! – насторожился Николай Васильевич.
– Сергей, кажется!
– Скажи, что меня нет! Понял?!
– Ага!
– Да, кстати, – добавил бизнесмен, когда шофер уже собирался идти. – У тебя есть на примете крепкий парень?! Мне нужен новый телохранитель!
Сердито чертыхнувшись, Соловьев повесил трубку. «Проклятье! Куда же шеф запропастился?» – в отчаянии подумал он.
Из отведенной недели прошло четыре дня, но ни одна из попыток найти Шабанова не увенчалась успехом.
Первым делом Сергей позвонил в офис.
– Уехал в командировку, – лаконично ответила секретарша.
– Куда?
– Не знаю!
– Когда вернется?
– Неизвестно!
Тогда Соловьев набрал домашний номер коммерсанта. Трубку долго никто не брал.
– Слушаю! – наконец недружелюбно отозвалась Бэлла Петровна.
– Николая Васильевича, пожалуйста!
– Кто спрашивает?
– Сергей.
– Его нет!
– А когда будет?
Не удостоив ответом, госпожа Шабанова повесила трубку. Сергей целыми днями не слезал с телефона, но результат оставался прежним. «Нет... не знаю», – неизменно отвечала секретарша, а Бэлла Петровна после второго раза начала визгливо ругаться: «Перестань сюда названивать! Если понадобишься, он сам тебя найдет!» Порывшись в записной книжке, Сергей отыскал номер подмосковной гостиницы, где бывал пару раз с шефом, однако и здесь его постигло разочарование. Сперва, правда, мужской голос обещал поискать Николая Васильевича, и Сергей преисполнился надежды, но спустя пятнадцать минут услышал набивший оскомину ответ: «Его нет! Когда будет – неизвестно...»
Приближалась осень. В зеленых кронах деревьев появлялось все больше желтых и красных пятен. В этом году конец августа выдался довольно прохладным. Часто шли дожди. Вот и сейчас мелкие капли тихонько стучались в запотевшее стекло. Сергей тоскливо посмотрел в окно. Серая, сырая пелена, окутавшая город, усиливала ощущение безысходности.
«Почему мне так не везет?!» – грустно подумал он.
Друг Юра, услышав о случившемся, фальшиво посочувствовал и в тот же день уехал в деревню, якобы по неотложным делам.
Сволочь! Потаскуха Ольга, подцепив нового хахаля, укатила на юг... Сергей прошел на кухню, налил полстакана коньяку и залпом выпил. Последние дни он пристрастился к спиртному. После хорошей дозы горячительного расслаблялись натянутые
нервы, улучшалось настроение, правда, ненадолго. Едва развеивался хмель, с новой силой наваливалось отчаяние...Внезапно заверещал телефон. «Может, Шабанов?!» – подумал Сергей, поспешно снимая трубку.
– Привет, козел! – рявкнул грубый голос. – Собрал капусту?! [11] Не забудь, осталось три дня!
11
Деньги.
– Кто говорит?! – почти выкрикнул Сергей. В ответ послышались короткие гудки.
– Падлы! – в сердцах ругнулся Соловьев. – Как они узнали мой номер?! Впрочем, эти все могут! Тем более, у них мой паспорт и права!
Дождь за окном усилился. Подул резкий порывистый ветер. Злорадно подвывая, он с яростью раскачивал верхушки деревьев, окатывал случайных прохожих холодными брызгами. Сергей выпил еще двести граммов, закурил сигарету.
«Как быть?! Что предпринять? – напряженно размышлял он, выпуская кольца дыма. – Я под колпаком! Деваться некуда! Найдут, гады! Достать пятьдесят миллионов? Нереально! В жизни подобной суммы в руках не держал! Господи! Что мне делать? Что?!»
Глава 8
– Еще! Еще! Теперь ноги! Да полегче, ты! А-а-а! Кайф! – Альберт Сухарев блаженно растянулся на верхней полке в парилке, а Карась усердно охаживал его березовым веником.
Баню арендовали на весь вечер. Карась было предложил вызвать девочек, но Сухарь отказался.
– Или париться, или трахаться. Иначе получится ни то ни се! – резонно заметил он. Немного подумав, Карась согласился с мнением приятеля...
– Все! Достаточно! Не могу больше! – охнул Альберт и, выскочив из парилки, нырнул в холодный бассейн. Побултыхавшись там секунд десять, он принял теплый душ, закутался в простыню, неторопливо прошел в комнату отдыха и уселся за обильно накрытый стол.
– Сашка, закругляйся! – весело крикнул он товарищу. – Водка прокиснет!
У Сухаря имелись все основания для хорошего настроения. Проклятых чехов, [12] немало попортивших крови в свое время, в связи с последними событиями в Чечне здорово поприжали менты. Да и славянские группировки наконец раскачались, принялись потихоньку давить черномазых. Не теряя даром времени, Сухарь под шумок прикрутил несколько осиротевших точек, принадлежавших раньше «детям гор». Кроме того, удалось избавиться от Бобра, вора в законе и заклятого врага. Пуля снайпера уложила паскуду, когда тот, как следует нализавшись в ресторане, пошатываясь, направлялся к своей машине. Киллер стрелял издалека, с глушителем. Ослы-телохранители сначала даже не въехали, что шеф мертв. Думали, по пьяни споткнулся, и, лишь заметив расползающееся на груди кровавое пятно, забили тревогу. Вот умора-то! Ликвидация Бобра обошлась Сухарю в приличную сумму, но игра стоила свеч!
12
Так бандиты славянского происхождения называют чеченцев.
Не в силах сдержать распирающую его радость, Альберт громко рассмеялся.
– Сашка, ну где тебя черти носят?! – снова позвал он.
В комнате появился красный, распаренный Карась.
– Помянем нашего безвременно почившего кореша Бобра. Да будет земля ему пухом! – улыбнулся Альберт.
Звякнув, встретились стаканы. Настоянная на смородине водка «Абсолют» приятно воспламенилась в желудках.
– У-уф, – выдохнул Сухарь, проглотив свою порцию и закусывая балыком. – Хорошо пошла, родимая!
Карась что-то утвердительно промычал, жуя горячий ароматный шашлык из молодого барашка.
– Как там у Кириленко? – спустя несколько секунд поинтересовался Альберт.
– Тишина.
– Тот лох не появлялся?
– Нет.
– Позвони пацанам, пусть ему мозги вправят!
– Слушай, Алик, – неуверенно сказал Карась. – Парень не главный виновник в этом деле, его просто подставили!
– А тебе какая разница? – нахмурился Сухарь. – Нашли крайнего, и ладно! Если он не полный мудак, то вытрясет лавы со своего барыги, а если полный – пусть получает за дурость!