Подвойский

Подвойский снова взял слово:

— Думаю, что вы плохо представляете процесс демобилизации. Армия — это не гарнизон. Когда сотни тысяч демобилизованных солдат по всем железпым дорогам двинутся с тысячеверстных фронтов, только с помощью партийных комитетов и Советов мы сможем поддерживать на каждой станции и пристани, в каждом городе нужный порядок, держать процесс в своих руках. А выпустим его из рук, тогда эти сотни тысяч солдат превратятся в лавину, которая сметет все на своем пути. Я настаиваю на том, чтобы представители Советов были включены во все демобилизационные органы: от коллегии в центре до полковой или батальонной ячейки.

Раздались одобрительные голоса. Н. И. Подвойский продолжал:

— Советской власти не безразлично, куда пойдет остающееся после расформирования полков и дивизий оружие, военное имущество. Оно должно быть передано Советам — с рук на руки, с точным учетом. Представитель Советов непременно должен быть в каждом демобилизационном органе.

Совещание согласилось с Н. И. Подвойским. Делегату, реально осознав все трудности предстоящей демобилизации, решили: съезд по демобилизации отложить до 15 декабря; за оставшиеся две недели провести армейские съезды; создать во всех частях демобилизационные органы; открыть на всех крупных станциях и пристанях продовольственные пункты, справочные столы; сформировать отряды по охране порядка. Чтобы снизить напряжение в армии и удержать солдат от возможной стихийной самодемобилизацип, наркомвоену и главкому бщдо предложено ускорить разработку декларации прав солдата и других документов, декретирующих завершение демократизации армии.

Н. И. Подвойский информировал ЦК РСДРП (б) и СНК о принятых решениях. Оценив важность и трудность намеченной подготовительной работы, ЦК по предложению Я. М. Свердлова направил на армейские съезды Г. К. Орджоникидзе, М. К. Муранова, М. М. Лаше-вича и других работников партии. Выехала на места значительная часть аппарата Наркомата по военным делам и «Военки».

Н. И. Подвойский, М. С. Кедров, К. А. Мехонопщн, не откладывая, взялись за разработку государственных документов о завершении демократизации армии. Вскоре в «Правде» был напечатан проект декларации «К солдатам революционной армии». Совет Народных Комиссаров принял разработанные под непосредственным руководством Н. И. Подвойского декреты «Об уравнении всех военнослужащих в правах» и «О выборном начале и об организации власти в армии». Декреты за подписью В. И. Ленина, Н. И. Подвойского и всех членов Коллегии Наркомвоена были опубликованы в печати. Они сра-8у стали достоянием солдатских масс и в значительной мере разрядили грозовую атмосферу в армии. Декретами упразднялись воинские чины, звания, все военнослужащие уравнивались в правах и именовались солдатами революционной армии. Командный состав в частях до командира полка избирался на общих собраниях, остальные командиры вплоть до главкома избирались съездами или совещаниями при дивизионных, армейских и других солдатских комитетах.

Осуществление этих декретов подводило итог огромной работы партии большевиков по демократизации армии. В. И. Ленин 11 января 1918 года на III Всероссийском съезде Советов заявил: «...Старая армия, армия казарменной муштровки, пытки над солдатами, отошла в прошлое. Она отдана на слом, от нее не осталось камня на камне. Полная демократизация армии проведена».

...Таким образом, демократизация армии и подготовка к ее демобилизации шли полным ходом. Старая армия держала фронт благодаря гигантским усилиям и авторитету большевиков и Советской власти. Перед ЦК, Советским правительством, Наркомвоеном все острее вставал вопрос о том, кем ее заменить. В. И. Ленин, Советское правительство делали все возможное, чтобы любыми путями добиться заключения мира или перемирия с Германией и ее союзниками. Нужно было выиграть хотя бы несколько месяцев для создания новой армии.

Разработка принципов нового военного строительства, положения о новой армии было делом до чрезвычайности трудным не только для Н. И. Подвойского и других военных работников, но и для руководителей партии и государства. «Вопрос о строении Красной Армии был совершенно новый, — отмечал позже В. И. Ленин, — он совершенно не ставился даже теоретически... Мы шли от опыта к опыту... идя ощупью, нащупывая, пробуя, каким путем при данной обстановке может быть решена задача. А задача стояла ясно. Без вооруженной защиты социалистической республики мы существовать не могли».

Н. И. Подвойский как председатель «Военки», а потом и наркомвоен считал себя более других военных работников лично ответственным за решение военных вопросов. Он вел поиск путей создания новой военной организации Советского государства по двум направлениям. Главное направление — самостоятельная, не имеющая аналогов разработка вопросов военного строительства на основе марксизма, политики Коммунистической партии, исходя из складывающейся реальной обстановки. Второе направление — максимальное использование опыта и знаний старых военных специалистов, в первую очередь генштабистов.

В процессе реорганизации Военного министерства Подвойскому удалось привлечь на сторону Советской власти не только Потапова и Одинцова, но и генералов Борисова, Мочульского, Самсона, Балтийского и других. Они искренне старались помочь в подготовке исходных документов. Но им необходимо было знать, каковы руководящие принципы нового военного строительства, без них их предложения сводились лишь к воссозданию довоенной русской армии. Кстати, многие из них, например, начальник штаба Ставки генерал М. Д. Бонч-Бруевич, не понимали, зачем Советская власть «добивает» старую армию.

— ...Да потому, что опа, во-первых, утомлена, — в который раз растолковывал генштабистам Н. И. Подвойский. — Во-вторых, Советская власть дала крестьянам землю, а солдат — это крестьянин в шинели. Он рвется в деревню. В-третьих, Советская власть издала декрет о заключении мира, и солдат ждет этого мира.

— Почему же тогда нельзя уволить этот состав и призвать новый? — недоумевал генерал Н. М. Потапов. — Эта возможность всегда есть у верховной власти. История говорит о том, что этой возможностью пользовались всегда.

— Сейчас, Николай Михайлович, пишется новая история, — отвечал Николай Ильич. — И верховная власть, как вы выражаетесь, тоже совершенно новая. Она порождена массами и держится на поддержке масс. Солдаты, весь народ измучены многолетней империалистической войной. Если их сейчас декретом принудить к несению военной службы, они повернут против этой своей власти и сбросят ее...

— Ну хорошо, все-таки из каких слоев вы намереваетесь сейчас комплектовать вооруженную силу? — задавал наконец Потапов главный вопрос, на который еще никто не знал четкого ответа.

— Во всяком случае, пока, именно пока, — вслух размышлял Подвойский, — у масс нет психологических предпосылок, которые позволили бы провести принудительный набор в армию. Видимо, только наиболее активные, наиболее сильные духом, наиболее сознающие общие интересы товарищи должны встать в ряды революционной социалистической армии.

К открытию съезда по демобилизации из Ставки в Петроград приехал главком Н. В. Крыленко и сразу пришел к Н. И. Подвойскому.

— Исходите из того, Николай Ильич, — заявил Крыленко, — что войска в окопах мы удерживаем с большим трудом. Если бы не военпые организации большевиков, армия уже ушла бы по домам.

Крыленко нагнетал напряженность. Но у него было на это право.

Подвойский прошелся по обширному кабинету, встал у шкафов с книгами.

— Тут я тоже ничего пужного нам не нашел... — вздохнул он, кивнув на книги. — Поэтому выход я вижу один. Надо использовать творческие силы делегатов съезда. Кое-какие наметки у нас есть, например, черновой набросок Еремеева. С их обсуждения и начнем работу, сдвинем ее с места. Я сегодня же предложу этот вариант Ленину.

— Нэхай будэ, як скажуть люды?