Поглотитель

— ИСУР, — осенило меня, на что мужчина довольно кивнул.

— Верно. У Империи есть гигантский источник, которым они питают множество своих систем, а также позволяют усиливаться и развиваться своим воинам. Именно бездна — ключ к доминированию и процветанию этой цивилизации.

— И что же вы от меня хотите? — находясь в полном недоумении, спросил я.

— На твоей душе ещё нет клятвы, — сухо сказал мужчина, а я недобро прищурился.

— И это не делает меня потенциальным шпионом, — с металлом в голосе произнёс я.

— Конечно, нет. Но даёт возможность присягнуть бездне.

— Нет, — внезапно, даже для самого себя, отрезал я. — Я не буду никому присягать, в том числе и Империи. Сейчас мне выгодно иметь с ними дело, пока.

— Это так не работает, — покачал головой Шра. — Если ты не поклянёшься в верности, то они могут обратить против тебя своё оружие.

— Я всё равно не соглашусь. Уверен, они пойдут на уступки.

— Интересно, — впервые за весь диалог глаза мужчины тронула жизнь. — Я не чувствую в твоих словах иронии или лжи. Более того, в них нет чрезмерной самоуверенности.

— Мне нет смысла врать, — пожал я плечами.

Он некоторое время молча вглядывался в меня, словно ища ответ на незаданный вопрос, а затем сказал:

— Пойдём, я покажу тебе, что такое бездна.

Мы прошли по столь же прекрасному белоснежному коридору, приведшему нас к массивной двухстворчатой двери из чёрного дерева. Шра подошёл к ней и протянул руку. Дверь немного зарябила, а потом и вовсе испарилась, открыв моему взору то, что таилось за ней. Здесь, на высоком постаменте, находилось яйцо дракона. Конечно, я не мог знать, что яйцевидная громадина с одноэтажный дом является драконьим помётом, но это первое пришедшее мне в голову, что я, собственно, тут же озвучил.

— Верно, — огорошил меня Шра. — Это воплощение бездны, Дракон Ди. Бессмертное существо, которое время от времени перерождается.

— И когда он родится, что будет с населёнными мирами?

— Никто точно не знает, а будущее туманно.

— Вы не можете заглянуть?

— Верно.

— Понятно, — глядя на яйцо, мне вдруг вспомнилось пророчество о спасителе из рассказа призрака Расина.

— Гибель всего, — прошептал я и шагнул к дракону. Как в тумане я коснулся гладкой жёлтой поверхности, больше похожей на холодный, лишённый жизни камень, а не скорлупу, и продолжил. — Даже те, кто положил жизнь служению бездне, приказам, что исходят из её олицетворения, не выживут. Змей вернёт в лоно первостихии то, что из неё вышло. Из района солнечного сплетения показались бесплотные руки и устремились внутрь яйца в поисках сущности.

Значит, олицетворение бездны — это естественный механизм перезагрузки всех реальностей?

— Очень похоже, — наваждение уже отпускало, а вместе с этим и прояснялось в голове. — Дракон — это квинтэссенция разрушения.

На какое-то время Шра замолк, переваривая услышанное, а потом вдруг спросил:

— Что ты делаешь? — в его голосе засквозили странные интонации, которых ранее за ним замечено не было.

— Поглощаю энергию этого монстра, — ровно сказал я, а внутри всё сжалось. Кажется, мне уже известно, что сейчас произойдёт.

— Зачем? — дрогнувшим голосом спросил мужчина. А я лишь тяжело вздохнул и повернулся к нему лицом, всё так же поглощая безграничный запас силы дракона. Впрочем, как и всегда, я ничего не чувствовал в этот момент: ни давления, ни приливов энергии. Ни-че-го, и это порой удивляло, пугало и раздражало одновременно.

— Хочу спасти реальности, — сказал я, и в следующий миг пространство вокруг меня исказилось. Реальность пошла трещинами, а Шра заорал не своим голосом:

— НЕ ПОЗВОЛЮ!!!

Мир корёжило, как будто бумагу, сгорающую в пламени, и в момент, когда меня начало затягивать в неизвестную серую хмарь, появившуюся прямо передо мной, я почувствовал.

Это было похоже на слова, музыку, стон и смех разом. Время замедлилось, и я отстранённо подумал, что этот безумец не такой уж и псих, раз не ударил по мне напрямую, побоявшись задеть яйцо. Когда неумолимый бег времени окончательно остановился, передо мной предстал мир, поражённый силой бездны, во всей своей запредельной нереальности и абсурдности. Я ощущал, как рвутся невидимые скрепы, удерживающие материю в рамках материальности. Чувствовал, как ломается мироздание, теряя форму и смысл, обращаясь лишь… не в бездну.

Молния понимания пронзила моё естество, и новое озарение посетило мой разум. Не бездна, а хаос. Не разрушение и поглощение, а изменение формата реальности. Вот что делает эта сила, она до неузнаваемости меняет всё, до чего касается.

Затем я вновь зацепился за странное чувство, появившееся ранее. Теперь у меня появилась возможность отследить, где оно рождается и как распространяется по телу. И это было не солнечное сплетение, как можно было подумать, и даже не мозг. Центром новой силы оказалось сердце, то самое, что лишь перекачивает кровь по телу, а ныне и новую силу. Мою силу, силу всех поглощённых сущностей.

Я перевёл взгляд на смуглого лидера Тьмы и сосредоточил своё внимание на нём. Вокруг его тела и души, которую я теперь мог видеть, кружилась хаотичная энергия, которая меняла его внешность, не позволяя даже сильному глазу увидеть его истинный лик.

Внезапно глаза мужчины обрели подвижность, и время возобновило своё шествие в будущее. Я дёрнулся от неожиданности.

— Имя мне — Поглотитель, — проревел я, а голос неестественным эхом отразился от каждого атома, из которых был соткан этот мир, и устремился к Шра. Музыка в голове начала играть громче, неузнаваемая, но похожая на все сразу мелодии, слышанные мной до этого мгновения.

— Нет, — вдруг в отчаянном приступе задрожал Шра, и из его глаз потекли слёзы. — Нет! Нет! Нет!

Потерявший разум вновь обрушил на меня силу хаоса, которая попыталась сломать меня и каждую клетку в моём теле. Но как только сила коснулась меня, я сосредоточился и втянул её резко, словно глоток свежего воздуха.

— Это не бездна, — прорычал я. — Это хаос!

А потом хотел ударить я. И было бы эпично и круто, если бы не один неприятный треск, послышавшийся у меня за спиной.