Погружение в Пламя

Эрик с трудом двинул онемевшим кадыком.

— Эээ… Ну, конечно да!

Арон посмотрел в глаза парня, а когда начал говорить, казалось, что вместе со словами в голову попадают образы — размытые, но и этого хватало, чтобы заставить дыхание замедлится, а лоб покрыться испариной.

"Наши материки омывают океаны, великие и бескрайние. На севере они холодные, а на юге теплые". — Эрик будто бы наблюдал за отвесной стеной из замёрзшей воды — ледниками в северных морях; за густыми джунглями, не менее далёкого юга, раскинувшимися вдоль песочного побережья. Раньше он не видел даже картин этих земель. — "Ветра — вот настоящие хозяева океана. Не рыбы, не сирены и не наги, но ветра по — настоящему властвуют на необозримых водных просторах. Ближе к материкам ветра слабые и безобидные, хотя любой морской волк мог бы назвать их смертельно опасными. Но чем дальше от земли, тем больше простора становиться у ветра и тем разрушительней его сила. Там, на далёкие лиги от самого последнего островка, бушуют нескончаемые шторма небывалой силы. Там не счесть молний, а гром там настолько силён, что способен рокотом крошить в пыль камни. Волны, словно горные вершины, а вода холодна, и черна как смоль. Глубины там такие, что никогда смертному не достать до дна. Говорят, что на дне океанов кроется вход в нижние миры. Но вход тот стерегут, живущие на дне, морские народы и свирепые донные монстры. Нет им числа, и если бы хотели они, то без труда заполонили бы всю сушу. Они неусыпно оберегают свои территории, и горе короблю, забредшему в те дали, ибо если не шторм, то подводные жители потопят его, и утащат на дно всю команду". — Бескрайняя грозовая даль, бушующая перед Эриком, испещрена росчерками молний, в серых водах кишат, сражаясь между собой, наги и серены; поодаль одинокий корабль медленно идёт на дно под натиском гигантского спрута. Холодные капли падают на кожу, заставляют вздрагивать. В грохоте волн тонут крики людей. — "Казалось бы, никто не решиться заплыть в такую даль, чтобы найти свою погибель в холодной воде. Но находились смельчаки, уходившие от спасительной суши на такие расстояния. Кто по случайности, а кто намеренно. Многие тонули в шторме или в бою с порождениями пучин. Но были и те, кто преодолевал всё, оставляя позади владения жителей океана и смертельные волны. За всю историю таких было не много, — в сравнении с погибшими — но достаточно, чтобы понять, насколько безмерно сильно смертные стремятся к тайне края земли.

Когда за спиной остаются сотни лиг, когда непрекращающийся шторм закалил сердце, но ослабил тело, когда вода обжигает холодом, тогда тех, кто выжил, ждёт обманчивое вознаграждение: вера в то, что они зреют край земной. Небо рассеивает тучи. Чёрным полотном предстаёт оно, сплошь усеянное звёздами. Огромное множество, ни на секунду не замирающих, огоньков, сталкивающихся меж собой. Некоторые из них падают и теряются за горизонтом. Десятки сверженных со своих путей звёзд приковывают к себе внимание моряков, а затихающий ветер заставляет забыть об осторожности. Впереди — чернеющая пустота, воды как смоль, и моряки понимают, что назад возвращаться нет смысла. Надежда на то, что впереди есть хоть что-нибудь, завладевает их сердцами.

Звёздная феерия ведёт их всё дальше и дальше, пока горизонте не появляется земля. Ветер вновь усиливается, изрыгая снопы молний, небосвод заволакивают тучи. Злой океан сам несёт корабль к заветной суше. Грозя расколоть судно, с новой силой грохочут и бьются о борт волны. Океан гудит, всей своей мощью предвещая нечто страшное.

Долгожданная земля оказывается нагромождением острых рифов, торчащих клыками из морской пучины и вздымающихся до небес. От края до края тянется роковая стена, и нет возможности её обойти, как и повернуть назад. Словно игрушку, волны всё ближе швыряют корабль навстречу судьбе. В последние мгновения своих жизней люди на палубе с замиранием сердец видят кладбище Отчаянных". — Глазами одного из моряков Эрик видит приближающиеся скалы на фоне рваных сверкающих туч. Под самыми облаками и до поверхности бушующей воды бесчисленной армией вьются крылатые существа, а средь скал, из пучины, рыбьими скелетами торчат остовы разбитых кораблей; драные паруса и флаги рвёт беспощадный ветер. И вот очередная волна подбрасывает корабль высоко в воздух. Все, кто не успел за что-нибудь схватиться или плохо держался, ссыпаются в море, остальные же следуют за ними после сокрушительного удара. В щепки разбитый корабль разлетается в стороны, а людей погребают волны, скрывавшие дно, усеянное скелетами погибших моряков.

И даже если после этого оставались на плаву выжившие, то хищные птицы быстро рвали их на части, а потом дрались между собой за каждый кусок свежей плоти. — "Но как же были далеки эти несчастные от края мира. Ещё множество лиг непроходимых рифов и скал ждали бы их. А дальше, когда величественные Храмы ветров, выстроенные на вершинах скал, остались бы позади…"

Маг затих, переводя дыхание.

— Это самое "дальше" я хочу, чтобы ты увидел своими глазами, — Арон откинулся на сиденье, довольно взирая на приходящего в себя паренька. Произведённый эффект мага вполне устраивал, — Так что развивайся, и скоро там побываешь, ведь став магом перестаёшь быть нормальным человеком в привычном понимании, и тогда открываются небывалые возможности.

Эрик в очередной раз окинул взглядом убранство кареты. В темноте тканей он разглядел бескрайний ледяной Хаос, потом взгляд пал на ухмыляющегося мага, и всё стало на свои места.

— Подобное путешествие мне уже доводилось переживать, когда сегодня ночью я встретился с Мелитаром.

— Ах, вот как! — приободрился маг. — Значит, вы уже знакомы. Это хорошо. Уверен, что он рассказал тебе историю своей смерти, это излюбленное занятие духов, не обретших покоя. Я рад, что он вернулся. Наверняка припас множество свежих историй из разных стран.

Последних слов Арона Эрик не слышал, все его мысли по — прежнему витали где-то у края земли. Оторвав взгляд от окна, парень обратился к магу за разъяснениями.

— Скажите, а те храмы на скалах, которые находятся у края мира, нельзя ли на них взглянуть?

— Тебе достаточно пищи для размышлений на сегодня, к тому же будет полезно, если ты сам найдёшь их в своих медитациях. Со временем ты сможешь мгновенно перемещаться между храмами, не преодолевая всего пути. Хоть это и на много быстрее, чем на корабле, но всё равно слишком долго, для коротких медитаций, поэтому сначала придётся попотеть.

— Но кто же мог их там построить? — не унимался Эрик.

— О, если бы я это знал, то не сидел бы здесь с тобой, а давно нашёл бы способ физически попасть в одно из этих мест. Но, увы, эти знания скрыты даже от древних духов, — поправив воротник плаща, Арон выглянул в окошко. — Мы почти приехали. Готов лицезреть башню ордена Мысли и слова?

Сделав умное лицо, Эрик сел ровно.

— Ещё как.

Выходя из кареты, замечтавшийся юноша ударился лбом об косяк и чуть не рухнул на мощеный камень, но, выходивший вторым, попутчик, придержал парня под локоть и вознаградил строгим взглядом за невнимательность.

Башня ордена Мысли и слова — самая крупная из всех построенных в Новых Ветрах. Её высота и обхват поражали разум неподготовленного наблюдателя. Эрик усилием воли заставил себя удержать челюсть; в голове не укладывалось, как кто-то сумел создать такую громадину.

Карета остановилась во внутреннем дворе ордена, по размерам больше напоминавшем поле, нежели участок земли, прилегающий к постройке, да к тому же расположенной в черте горда. Огораживающий территорию забор, терялся в дали. Но "поле" — не совсем верный термин — за землёй ухаживали: следили за высотой травы, улочки из низеньких кустиков, вырисовывали целые лабиринты; в отдалении виднелся фонтан. Словно грибы в лесу, то тут, то там ожидали учеников изящные беседки, редкие деревца, в часы отдыха, пользовались не меньшей популярностью, принимая под кронами целые компании. От главных ворот к башне вела длинная, выложенная белым камнем дорога. Венец башни — прозрачный купол — походил на огромный мыльный пузырь, и там, за прозрачным стеклом двигались еле различимые фигурки.

Хотя обучение в любом из орденов велось круглогодично, не подразумевая длительного отдыха — сегодня внутренний двор пустовал, и всё вокруг казалось вымершим. Арон, будто уловивший мысли попутчика, произнес:

— Сегодня не учебный день. Перед выпуском таких дней становится всё больше, но стоит отгреметь последним фанфарам, а достойнейшим — получить грамоты, как здесь вновь закипит ученическая жизнь. Для обучения магическому ремеслу нет места лучше. Оно находится под покровительством короля. Маги, вышедшие из ордена Мысли и слова, ценятся на вес золота.

— Вы тоже здесь учились?

— Я — нет. Но временный наставник, с которым я тебя сегодня познакомлю, проходит здесь обучение на данный момент, — Арон шёл не спеша, водя взглядом по окрестностям. — Сейчас мы направляемся к декану Мазерусу, он решит твою судьбу. Декан, человек старый, со своими принципами. Если будет грубоват — не обижайся, у него такая манера общения. И помалкивай, пока тебя не спросят. Так, вижу, нас уже ждут.

У ворот в башню, больше напоминавших воротины крепостной стены, стоял старик в белой мантии до земли и высоком белом колпаке, он помахал рукой гостям, после чего медленной старческой походкой скрылся в темноте прохода.

Поднявшись по широким порожкам, гости проследовали вслед за стариком. Прохлада внутри башни мягко коснулась щёк. От обилия окон разных размеров и форм огромный холл всегда хорошо освещался. Лестницы, ведущие на верхние ярусы, плотно прижимались к башенной стене и скрывались под потолком. Стены во многих местах разрисованы картинами магической истории: вон там, у входа в коридор, изображены маги в тёмно — синих мантиях, увлечённые таинственной волшбой, чуть дальше, те же маги призывают мифических существ.