Похищение с сюрпризом

– Что ты собираешься делать теперь? Пожертвовать Аврелием?

– Нет, - лицо Габриэля-старшего исказила мука. – Я дал слово, что помогу ему вернуться к жене и сыну. Он, как и планировалось, займет место в гробу. Ты будешь кучером.

Ох….

У Гастона перехватило дыхание. Нет! Ни за что!

– Останусь я. Как ты правильно заметил – новенькая и наивная. Что с бабы взять?

– Нет, - отрезал отец. – Ты молод и полон сил. Тебе сражаться за трон.

Гастон горько рассмеялся.

– Из меня тот еще вояка. Только и умею, что бедокурить. Должен быть иной способ. Да хоть лисов о помощи попросить. Я видел, как Елисей сражается.

Андре странно хмыкнул, будто Гастон предложил сущую глупость.

– Нельзя, - пояснил Елисей. – Сражение – это большой выплеск магии. Ее почувствуют. У императора есть особый человечек. Это всё равно, что заявить: Пенетьери здесь. Но вы можете…

Андре кашлянул, запрещая собрату продолжать.

– Не лезь с советами, юнец. Много ты знаешь о жизни.

Гастону вмешательство крайне не понравилось. Елисей прав, они оба взрослые и имеют право на собственное мнение.

– Говори, - велел он лису.

Тот покосился на недовольного Андре, но закончил фразу.

– Вы можете воспользоваться медальонами. Вместе они способны на всё, что угодно.

– У нас только два: истины и власти, - возразил Габриэль-старший. – Слишком большой риск не справиться. Нельзя ставить на карту всё и сразу.

Елисей весело посмотрел на Гастона. Мол, пора признаваться. Тот вздохнул и выдал:

– Медальонов у нас три. Динин – удачи – тоже у меня. Не спрашивай, - предостерег он шокированного отца от расспросов. – Расскажу всё позже. Давайте выбираться.

…Но всё пошло наперекосяк. В комнатушку лекаря, открыв дверь с ноги, вошел усатый толстяк. На Габриэля-старшего не взглянул. Поманил пальцем Гастона.

– Ты помощница лекаря? – спросил, прищурившись.

– Да, - пробормотал тот.

– Идем.

– Но… - попытался воспротивиться Гастон, однако отец перебил, обращаясь к толстяку.

– Куда вы её уводите?

– Не твое дело, монах! – замахнулся на него толстяк. И не ударил. Не рискнул.

– Моё, коли задумали недоброе. Не лгите, начальник Борден. Говоря со мной, вы говорите с богами.

Тот выругался сквозь зубы. Но ответил:

– На волю выпускаю. Невиновна она, как выяснилось. Идем, тетка. Твоя племянница ждет встречи. Я не лгу, монах. Тебе бы не солгал.

У Гастона сердце едва наружу не выпрыгнуло. Неужели, Лизетта?!

– Блондинка? – спросил хрипло.

– Нет. Чернявенькая. Бойкая.

Гастон судорожно сглотнул.

Дина?! Сама посадила, сама вызволяет? Но больше-то некому…

– Шевелись, тетка.

Он подчинился, а следом скользнула серебристая тень. Но прежде чем шагнуть за порог, Гастон незаметным движением сдернул с шеи слившиеся медальоны и уронил на пол. Пусть отцу с Аврелием послужат…

****

Пока ехали в карете по городу, пару раз мелькнула мысль выпрыгнуть на ходу. Толстяк Борден смотрит в другую сторону, да и лошади еле плетутся. Не покалечишься. Тем более, благодаря Себастьену Винзуру Гастон отличался ловкостью, умел и через забор сигануть, и от погони удрать. Но он отверг затею. Тревожило упоминание о «племяннице». Лучше доехать до пункта назначения и выяснить, кто она такая. Коли, правда, Дина, Гастон не посмотрит, что сестра и чародейка, отлупит собственноручно. За скрытность, преследование и организацию ареста.

– Сиди тут, - приказал толстяк, когда карета остановилась, а сам вылез наружу.

Гастон прильнул к стеклу, но Борден заметил и погрозил кулаком. Пришлось задернуть штору и ждать, жадно ловя каждое слово.

– Ну, принесла противоядие? – спросил толстяк.

– Вот, держите, нужно добавить в питье, - раздался знакомый голос, и память живо нарисовало лицо сестры. – Что с моей теткой?

– Доставил. Но коли соврала, я тебя из-под земли достану. И на рудники отправлю, не погляжу, что девица. А теперь забирай тётку, и вон с глаз моих.

Гастону не требовалось дополнительное приглашение. Он сам выскочил из кареты и… не успел опомниться, как на шее повисла Дина.

– Как же я о тебе волновалась! – запричитала она. – В темнице! С твоим-то здоровьем!

– Я сказал: вон отсюда! – рассвирепел от телячьих нежностей Борден.

Дина посчитала спектакль достаточным, схватила «тётку» за руку и потянула прочь. Гастон подчинился. Отлупить и позже успеет. Не при начальнике темницы ж это делать.

– Как с тобой сложно, - пожаловалась Дина, миновав пару кварталов. – Вечно все делаешь неправильно. Теперь вот из темницы вызволять пришлось.

– Это со мной-то? – возмутился Гастон. – Да если б не твое пение…

– Оно было необходимо. Мне магия подсказала. Хотя заключение в планы точно не входило. Где-где, а в темнице отца не найти.

– Отца? – Гастон остановился посреди улицы и посмотрел на сестру ошалело.

– Ну да, - бросила она сердито. – Я пыталась помочь тебе его разыскать.

Голова пошла кругом.

– Так я того… нашел. Мы вместе сбежать хотели. У нас был план. Но ты вмешалась! Всё испортила. Отец, может, и выберется. Теперь все три медальона у него. Но как мне-то его разыскать! Я ж не знаю имени, под которым он нынче живет!

Дина качнулась.

– Как это – нашел? В темнице?!

– Нет! В карете начальника тюрьмы! – распалился Гастон. – Всё! С меня хватит! Я к Лизетте. А ты, коли хочешь, ступай следом. Но только, ради всех богов, молчи!

Не дожидаясь Дининого ответа, Гастон поспешил на восток, где располагался амбар, и ждала (он очень на это надеялся!) жена в обличье очередной животинки. Дина отправилась за ним. В молчании, как и требовали. Если б Гастон не был так зол и сосредоточен на проблемах, то заметил бы загадочное выражение лица сестры. Но, увы, он не взглянул на Дину, потому не приближался к Лизетте, а уходил от нее всё дальше и дальше…

Глава 22. Ведьмино поручение

Лизетта выла. И скреблась когтями. А еще мысленно костерила на все лады Дину. А как иначе? Раз Борден принес «противоядие», значит, встретился с чародейкой. Оба получили, что хотели, а она – Лизетта – не у дел. Как еще всё это воспринимать, коли вынудили с копьями наперевес залезть в повозку и теперь везут в неизвестном направлении.

Но почему? Почему?

Неужели, Дина не понимает: если что-то случится с ней, то и Гастону не жить!