Походы Александра Македонского

Но в разговоре ученика с учителем нет ни слова о мести, и невольно создается впечатление, что Павсанию не дают покоя лавры Герострата. Но почему его подстрекал Гермократ на цареубийство и на кого сей софист работал, узнать было бы интересно. Не исключено, что сначала Павсанию и в голову не приходило убивать царя, поскольку парень должен был понимать, что Аттал Филиппу родственник, а потому вряд ли будет наказан базилевсом. И поэтому гораздо логичнее убить самого военачальника. Но в этом случае получается, что Павсанию кто-то подсказал, что делать, и направил царского телохранителя на путь истинный. И этим кто-то мог быть кто угодно, хотя бы тот же Гермократ.

Теперь попробуем разобраться, имел Александр отношение к убийству отца или нет. «Думали также, что Павсаний был подослан Олимпиадой, матерью Александра, да и сам Александр не был, по-видимому, не осведомлен о том, что замышляется убийство его отца» (Юстин, IX,7). Правда, Плутарх пишет о том, что подозрение всё-таки пало на Александра. Когда царевичу однажды повстречался Павсаний и стал жаловаться на Аттала и Филиппа, то Александр ответил ему стихами из трагедии Эврипиада «Медея»: «Всем отмстить – отцу, невесте, жениху». Однако вряд ли царевич был виновен в смерти отца. Обратим внимание, что на момент убийства Александр единственный законный наследник Филиппа, которого уважают в армии и знают в народе. Недаром базилевс с ним помирился и убедил вернуться в Македонию. Вполне возможно, отцу удалось убедить сына в том, что ничего плохого он ему не желает и оставляет своим преемником. Сейчас трудно сказать что-то определённое, но, на мой взгляд, в данной ситуации Александр чувствовал себя при македонском дворе достаточно уверенно. Отношения с Филиппом стали налаживаться, и вряд ли царевич пошёл бы в настоящий момент на убийство отца. Совсем другое дело – Олимпиада.

Гордая и властная царица, жрица древнего культа Кабиров, она чувствовала себя униженной: «Олимпиада не менее страдала от того, что ее отвергли и предпочли ей Клеопатру, чем Павсаний – от своего позора» (Юстин, IX,7). Мать Александра прекрасно понимала, что та роль, которую она раньше играла при царском дворе, теперь будет принадлежать другой женщине. Ситуация может измениться только в том случае, если базилевсом станет сын, а главный виновник её позора отправится к Аиду. Ещё во время своего пребывания в Эпире оскорблённая царица искала возможность отомстить неверному мужу: «Олимпиада со своей стороны побуждала своего брата Александра, царя Эпира, к войне с Филиппом и достигла бы цели, если бы Филипп не сделал Александра своим зятем, выдав за него дочь» (Юстин, IX,7).

Трудно сказать, начал бы Эпирец войну с Филиппом или нет, ведь своим троном он в конечном итоге был обязан именно базилевсу. Да и на полях сражений армии Эпира было бы сложно противостоять ветеранам Филиппа. Александр Эпирский был реалистом, и ввергать свой народ в войну из-за оскорбленных чувств сестры не стал, времена Троянской войны канули в Лету. Поэтому, можно предположить, что, не найдя понимания у брата, Олимпиада решила обратиться к Павсанию.

Её поведение после смерти мужа также наводит на определённые размышления: «Когда же она, услыхав об убийстве царя, поспешила на похороны под предлогом исполнения последнего долга, то она в ту же ночь возложила на голову висевшего на кресте Павсания золотой венец. Никто, кроме нее, не мог отважиться на это, раз после Филиппа остался сын. Спустя немного дней она сожгла снятый с креста труп убийцы над останками своего мужа и приказала насыпать холм на том же месте; она позаботилась и о том, чтобы ежегодно приносились умершему жертвы согласно с верованиями народа» (Юстин, IX,7). К тому же царица вполне могла договориться с друзьями Александра о том, чтобы Павсаний не попал живым в руки правосудия. Мы помним, что преследовали убийцу люди наследника, а не базилевса. Диодор называет их имена, это Пердикка, Леоннат и Аттал.

Обратим внимание на первых двух. Когда после смерти завоевателя его полководцы начнут растаскивать на куски огромную империю, именно Леонната выберет себе в мужья овдовевшая к этому времени сестра Александра Клеопатра. А после гибели жениха следующим претендентом на её руку станет Пердикка. При желании можно свести в группу заговорщиков названных выше друзей Александра и Олимпиаду. И если это действительно так, то царица знала, что на них можно положиться, и в трудный момент могла подсказать дочери, кого ей выбирать в мужья.

Если же посмотреть на ситуацию с другой стороны и предположить, что к убийству мужа Олимпиада отношения не имеет, то и тогда её поведение будет вполне объяснимо. Ведь одним ударом кинжала Павсаний вернул царице прежнее положение, сделав базилевсом её сына. Как она должна относиться к человеку, который покарал того, кто её страшно оскорбил и унизил? Мать Александра демонстративно показывала своё торжество: «Наконец, она посвятила Аполлону меч, которым был заколот царь, от имени Мирталы; это имя Олимпиада носила в младенчестве. Все это она делала настолько открыто, как будто она боялась, что преступление, совершенное ею, будет приписано не ей» (Юстин, IX,7). Бояться ей было совершенно некого, ведь царем Македонии стал Александр.

Существует ещё одна версия гибели базилевса, где главными виновниками убийства называются персы. По свидетельству Арриана, Александр в письме к Дарию напрямую обвинил персов в смерти Филиппа: «Отец мой умер от руки заговорщиков, которых сплотили вы, о чем хвастаетесь всем в своих письмах» (II,14). Такое предположение тоже заслуживает самого пристального внимания, поскольку персидское золото могло подкупить как македонских аристократов, так и греческих демократов.

Подводя итог всему изложенному, можно сделать вывод о том, что мы никогда не узнаем, кто же направил руку Павсания и был главным вдохновителем убийства Филиппа II. А строить различные «теории», выдавая их за истину в последней инстанции, мне не хочется. Этого добра и в других книгах хватает, кому интересно, могут почитать.

* * *

После смерти Филиппа при македонском дворе произошла самая настоящая резня. Первым делом Олимпиада расправилась со своей ненавистной соперницей: «Олимпиада принудила Клеопатру, из-за которой Филипп развелся с ней, повеситься, сперва умертвив в объятиях матери ее дочь» (Юстин, IX,7). Павсаний излагает несколько иную версию убийства: «Когда Филипп умер, то Олимпиада убила маленького сына Филиппа, рожденного им от племянницы Аттала Клеопатры, заставив тащить его вместе с матерью в медном котле, под которым был разложен огонь» (VIII,7). Юстин и Павсаний расходятся во мнениях не только в том, каким образом Олимпиада умертвила Клеопатру, но и в определении пола ребенка. Впрочем, здесь некоторую ясность вносит Афиней: «Клеопатра родила Филиппу дочь Европу» (XIII,5).

В том, что расправа могла быть настолько изуверской, нет ничего невероятного, это как раз в духе Мирталы. Царица лично присутствовала при убийстве, утоляя жажду мести, и впоследствии из-за этого произошла её ссора с Александром, который был возмущён таким неоправданным зверством. Он не видел никакого смысла в убийстве своей маленькой сводной сестры, которая не представляла никакой угрозы. Другое дело, если бы у Филиппа и Клеопатры родился сын.

Но со своими врагами Александр расправился не менее жестоко. Самыми первыми по подозрению в убийстве были схвачены два князя области Линкестиды, Геромен и Аррабей. Они были казнены перед могильным курганом Филиппа как главные подозреваемые. Однако их брат Александр повёл себя совершенно неожиданно, когда явился в полном вооружении к сыну Филиппа, и признал его базилевсом одним из первых. Александр это запомнил и в дальнейшем при каждом удобном случае продвигал Линкестийца наверх по служебной лестнице. Брат казненных заговорщиков быстро дослужился до командира фессалийской конницы, а этот пост в македонской армии был одним из важнейших. Хотя нельзя исключить, что до такого мудрого решения потомок гордых и независимых князей Линкестиды дошёл не своим умом. Скорее всего, на путь истинный наставил его любимый тесть, ближайший соратник убитого Филиппа, полководец Антипатр. Но как бы там ни было, до поры до времени Александру Линкестийцу жаловаться на жизнь не приходилось.

Следующей жертвой молодого царя стал сводный брат по отцу Каран. Брата Арридея, рождённого от танцовщицы и страдавшего слабоумием, Александр пощадил, поскольку не видел в нём опасного конкурента. Зато его двоюродный брат Аминта, сын царя Пердикки III, тоже не избежал печальной участи. Конкурентов по приказу нового базилевса резали одного за другим, но таковы были кровавые традиции царского дома Македонии. По воле Александра собирается народное собрание, и базилевс обращается к народу. Весь смысл его речи свелся к тому, что царь новый, но политический курс останется прежним. Александру необходимо успокоить македонцев и избежать возможных волнений, борьба за власть в самом разгаре и любая ошибка может стоить ему жизни. Главное расположить к себе жителей Македонии, которые должны были забыть о том, что на трон есть и другие претенденты. Это Александру блестяще удаётся, поскольку он освобождает македонцев от всех государственных повинностей, кроме военной службы, которая в их глазах являлась почётной и достойной уважения. Юстин отметит, что такой жест доброй воли со стороны базилевса вызвал широкий общественный резонанс в стране: «Этим поступком он заслужил такое расположение со стороны всех окружающих, что стали говорить: на престоле сменился человек, но доблесть царская осталась неизменной» (Юстин, XI,1).

В сложившейся ситуации главной проблемой для молодого царя оказался Аттал, дядя погибшей царицы Клеопатры. И опасен он был не сам по себе, а тем, что под его командованием были войска, среди которых Аттал был достаточно популярен. Было неизвестно, какую позицию займёт старый соратник Филиппа Парменион, знаменитый полководец демонстрировать свою лояльность не спешил. Вместе с Атталом он находился в Малой Азии, куда Филипп успел перебросить часть войск. Понимая, что при желании азиатский корпус может очень сильно осложнить ему жизнь, Александр принимает меры для устранения возможной опасности. Один из его друзей, Гекатей, отправился с отрядом отборных воинов в расположение корпуса, имея приказ доставить Аттала в Македонию живым или мёртвым. Живым не получилось, но молодого царя и подобный расклад вполне устроил. Пармениону удалось успокоить взбудораженные войска и доказать свою преданность новому режиму. Вряд ли бы операция по ликвидации Аттала прошла успешно без его прямого содействия. Парменион при Александре будет вторым лицом в македонской армии, и царь будет доверять ему самые ответственные поручения. Молодому базилевсу удалось удержать власть, хотя вряд ли это было возможно без поддержки армии и помощи Антипатра с Парменионом. Соратники Филиппа поставили на молодого царевича и выиграли, получив от него заслуженные почёт и уважение.