Похождения бравого рядового Гувер

– Мерд Гувер?
– Усмехнулся Джо.
– Слыхал. Неуловимый мститель, весь табель в пятерках. Что, перспективный парнишка?

– Невероятно.
– Доусон почему-то улыбнулся.
– Покажешь новичку город. Выведешь в люди так сказать. А то сам знаешь, что на базе за развлечения.

Что за развлечения на базе Джо прекрасно знал. За это и был тихо ненавидим всем командным составом.

– Идет.

Глава 8. Секрет успеха.

– Шах.

– Нет уж.

– Тогда так. Шах.

– Мимо.

– Все равно шах!

– Конем королю грозишь? Это карается.
– Сказал Мак-Гинти и съел коня Гувер.

– Подумаешь.

– У тебя нет шансов.

– У меня есть запасной план.

– Не очень-то он тебе помог.

– Да? А что ты на это скажешь?
– Ухмыльнулась Гувер, поднимая заветную пешку.
– Мат.

– Черт!
– Выругался Мак-Гинти.
– Проклятая пешка!

– Так оно обычно и бывает.
– Гувер многозначительно поиграла бровями.
– Когда короли слишком задирают нос, им под ноги бросаются пешки, и они расшибают себе надменные лбы. Еще партию?

– Нет уж. Ладно, давай, спрашивай.

Гувер со злодейским видом потерла ладони. Вот уже неделю они с Мак-Гинти играли в шахматы. Гувер, по своему обыкновению, сначала попробовала изобразить начинающую и нарочно путала фигуры и ходы, но с Мак-Гинти этот номер не прошел. Играть с ним оказалось весьма интересно, он знал великое множество комбинаций и веселых историй про шахматистов. И под каждый ход у него была своя метафора. Особенно много он говорил про короля и королеву, офицеров и слонов. Гувер в ответ показывала ему язык и корчила рожи, чем иногда выводила невозмутимого злодея из себя. Проигравший должен был честно отвечать на вопрос. Так Гувер уже знала, что больше всего Мак-Гинти любит батончик Nuts, бразильский кофе, туалетную воду J"adore от Dior, группу Blackmore's night, поэта Вордсворта, первый раз поцеловался в десять лет с пятнадцатилетней соседкой и был квотербеком в школьной команде по американскому футболу.

Гувер, в свою очередь, пришлось рассказывать, что она больше всего на данный момент любит группу Within Temptation, знает семнадцать языков, включая мертвые, никогда не красила волосы, не целовалась, не любит запах кокоса и конфеты и всю жизнь мечтала попасть на концерт Black Sabbath.

– Расскажи про свою Родину.

Мак-Гинти тяжело вздохнул. То, что он родился не в Штатах, Гувер знала, но на этом ее знание кончалось.

– Я родился в Норвегии.

– Правда? Совсем не похож. Ты тогда высокий должен быть, со светлыми волосами, синеглазый...

– С обветренным лицом и капитаном драккара.
– Продолжил Мак-Гинти.
– В каком веке ты застряла? А что за намеки насчет высокого?

Трой встал во весь свой немаленький рост и нахально подмигнул Гувер. Он был стройный, хоть и не слабый, а вынужденная диета сделала его еще стройней.

– Рассказывай дальше давай.

– Что конкретно? Я родился не в городе. У отца... у меня был маленький домик посреди леса. Мы жили одни. Первое, что я помню, это блеск снега сквозь окно. Синие, красные, желтые искорки. И треск огня в камине. И никого вокруг, ни души, словно ты один в этом мире. И нет ни Бога, ни Дьявола, а есть только бесконечные фьорды, деревья и бег на лыжах, срывая дыхание, для того, чтобы принести жертву Ноку. Мы все там были язычниками. Мне рассказывали, что когда я был маленьким, я болел, и ко мне приходила Сигне-кьяерринг, лечить меня от рахита.

– Помогло?

– Помогло.
– Усмехнулся Мак-Гинти.
– Так что в них я верил больше. Но больше, чем в них - в себя. Кому еще верить, когда проваливаешься в полынью, а вокруг ни единого человека на мили вокруг, чтобы помочь? И только пушистый снег осыпается с игольчатых лап, нависших над водой. В юности я только и мечтал, чтобы увидеть Аасгаардсрейю, и занять место среди ее всадников. А потом... потом пришлось покинуть это место и переехать жить... в другое место.

– Ты не договариваешь.
– Упрекнула его Гувер.

– Я ответил на вопрос.

– А почему у тебя шотландское имя?

– А почему у тебя имя испанского футболиста?

– Ладно.
– Пообещала Гувер, собирая шахматы.
– В следующий раз ты не отвертишься.

Она забежала к себе в отсек и достала фальшивый пропуск в костюмерную. Каждый год Фантом устраивал новичкам посвящение, веселое или злобное, в зависимости от настроения. Попытки пресечь издевательства над молодыми курсантами ни к чему не приводили.

Гувер не успела, ее опередил Питер Грин, сейчас мало на себя похожий. Ради важного события он выкрасил волосы в ярко-зеленый цвет, одел рваные штаны со следами крови и нарисовал на груди пару жутких шрамов, эффектно открываемых черной майкой. Мрачная готичная Гувер хмуро кивнула ему от двери длинными черными волосами и изобразила нечто вроде улыбки кроваво-красными губами.

Первокурсники, еще затянутые на все пуговицы, исполнительные, как овчарки, стройными рядами стояли наизготовку, преданно сверля стену полными служебного рвения взглядами. То, что дисциплина должна быть внутренней, а не внешней, они еще узнают, а пока... Пока Грин и Гувер переглянулись и сладко улыбнулись друг другу.

– Курсанты!
– Голос Питера взлетел под потолок.
– Приветствуем вас, курсанты, на лучшей антитеррористической базе страны! Вы многого достигли, но вы не остановитесь на этом. Меня зовут агент Гэртон, и мы с агентом Симмонс будем учить вас стрелять.

Гувер удовлетворенно кивнула. Буквально вчера она влезла в компьютер и перенесла время первого занятия с инструктором по стрельбе на час вперед, так что он сейчас не особенно торопился. Инструктора были каждый раз разные, кто-нибудь из многочисленных снайперов, специальных учителей на базе не держали, так что Гувер довелось присутствовать на паре лекций по профессиональной этике от Татьяны Михайлофф, на истории от Марии Кри и на философии от самого Кейджа. Винтовка инструктора лежала заранее подготовленная, чем бесстыжий Фантом и решил воспользоваться на этот раз.

Курсанты стрелять умели, но на Базе их все равно гоняли до седьмого пота. Значение имела не только точность выстрела, но и скорость, и положение, и стрессовая ситуация.

– В чем секрет удачной стрельбы?
– Кисло вопросила Гувер, пялясь белыми контактными линзами на новичков.
– Ну? Есть варианты?

– В меткости, мэм!

– Не вполне. Еще?

– В самодисциплине, мэм!

– Ближе, но не то.

– В душевном благородстве, мэм!

Грин уставился на Гувер, постаравшись сдержать хрюканье.

– Ну, это редко у кого получается.
– Ухмыльнулась "агент Симмонс".
– Все это не то. Главное при точном попадании - это суровое выражение лица.

– И клевый прикид.
– Добавил "агент Гэртон".

– Вы еще не знаете, - серьезно сказала Гувер, - что все фильмы о военных действиях строго регламентируются правительством. В них все - правда. В них зашифрованы реальные знания, которые доступны только избранным. Так мы отыскиваем будущих агентов.

– Один из вас, вы не узнаете, кто, расшифровал код доступа в Пентагон, скрытый в фильме "Рэмбо: первая кровь"!