Похождения штандартенфюрера CC фон Штирлица (Книги 1,3,5,7,8)

– Все готово, штандартенфюрер.

– Что здесь делает Айсман?
– сурово спросил Максим Максимович.

– Айсман? Он здесь? Ничего не понимаю!
– мелкий пакостник нахмурил брови и сделал идиотское выражение лица.

Но тут швейцар доложил о приходе генсека. Оркестр прекратил игру, в зале воцарилась тишина. Константин Устинович быстро подошел к столу и пригласил всех к трапезе. Приглашенные быстро расселись, суетливо забегали официанты, Черненко принял первую рюмку водки.

"Одна есть!" - тихо сказал Борман.

– Коммуняки!
– вдруг громко сказал Айсман.
– Ненавижу!

Наступила мертвая тишина, все окаменели.

– Кого вы ненавидите?
– вежливо спросил Пельше.

– Коммунистов!
– c ненавистью произнес Айсман.

– Однако, это кто такой? Моя здесь ничего не понимает! Константин Устинович строго нахмурился - генсек очень не любил тех товарищей, которые ненавидят коммунистов.

– Это мой друг Айсман, товарищ Генеральный секретарь, ответил Штирлиц.

– Так утихомирьте его, - сказал Пельше.
– Мало того, что он пришел в Кремль в нацистской форме, он еще и против партии выступает.

– Это вы мне?
– рассвирепел друг Штирлица, залезая на стол.
– Да я тебя...

Дорогой товарищ Пельше не успел опомниться, как почувствовал жгучую боль под ключицей.

Вдруг из-под стола вынырнул пастор Шлаг:

– Дети мои, побойтесь Бога!

– А это еще что за корова в чехле из-под танка?
– сказал кто-то из гостей.

– Это тоже мой друг!
– гордо сказал Штирлиц.

Константин Устинович, выпив вторую рюмку водки и набравшись смелости, прохрипел:

– Однако, Максим Максимович, или вы убираетесь отсюда вместе c вашими дебоширами, или одно из двух.

– Ах из двух?!
– спокойно сказал Штирлиц.
– Очень хорошо. Айсман, вы берете на себя левый фланг, я - правый, пастор, ваша задача - никого не выпускать.

Айсман все понял и первой его жертвой стал товарищ Кириленко, который навсегда потерял свои передние зубы. Штирлиц же спокойно надел перчатки, вложив в них по кастету. Константин Устинович, поняв, что его сейчас будут бить, закричал:

– Мартин Рейхстагович, врача - мне очень плохо.

– Костя, хорошо, я сейчас, - сказал Борман и подошел к телефону.

Началась резня. Особенно досталось членам ЦК, так как странным образом, именно они попадали под руку Штирлицу. Айсман же c хладнокровием избивал членов Политбюро, Шлаг - всех остальных.

– Бей их, ребята!
– кричал Штирлиц.

– Коммуняки!
– c каждым новым ударом повторял Айсман.

– Штирлиц, а этого тоже?
– постоянно спрашивал пастор и получая утвердительный ответ профессиональными ударами выбивал челюсти у своих жертв.

Прошло три часа. Мордобитие закончилось. Появился товарищ Неприватизированный c Борманом.

– Здравствуйте, Максим Максимович!
– поздоровался Ваучер.

– Товарищи, хочу вас поздравить! Только что, подавляющим большинством голосов на пост генсека был выбран дорогой нам товарищ Ваучер Неприватизированный, - гордо сказал Борман.

– А где товарищ Черненко?
– наивно спросил пастор.

– Вы знаете, я вам скажу откровенно, по состоянию здоровья он освободился от занимаемой должности!
– товарищ Неприватизированный снял очки и подал руку Шлагу.
– Так что теперь я командую парадом. А что у вас здесь произошло? Кровь... Все избиты...

– Как вам сказать, - смущенно проговорил Айсман, - мы решили немного размяться, впрочем среди этих свиней могли быть и вы.

– А знаете, я скажу просто, - промычал Ваучер, - надо во всем искать компромисс...

– Оставьте его, Айсман, придет и его время, - сказал Штирлиц.
– Пастор, вы что-то хотели сказать?

– Да, штандартенфюрер, мне только что сообщили о том, что есть мнение о том, что троцкистско-зиновьевский блок должен войти в состав нового правительства.

– А я не против. Сегодня же выйдет постановление! поспешно сказал Ваучер.
– А вообще, знаете ли, я за многопартийность.

– Еще бы!
– сурово сказал Айсман.
– Был бы ты против! Штирлиц, а может для профилактики?

– Как знаете...
– бросил Штирлиц и удалился, захватив c собой Шлага и Бормана.

Все спокойно было в Санта-Барбаре, голод сморил всех; ливийцы ушли, а откуда-то c северо-востока появился штандартенфюрер CC фон Штирлиц.

ЭПИЛОГ

За окном проехала "Скорая помощь" и пустая бочка пива, разрисованная в клеточку.

Штирлиц проснулся от большого шума. "Черт, где это я? подумал он, увидев над собой мрачный потолок.
– Главное, не потерять бдительность. Если подойдут немцы, я - Штирлиц, если войдут наши, я - Исаев. Блин! А что делать, если появятся американцы?" Полуоткрытый глаз советского разведчика лениво блуждал по странному помещению. Рядом была немыслимая для Штирлица суета.

Молодой человек, лет тридцати, подошел к Штирлицу, слегка пнул его ногой и по-русски спросил:

– Ну как ты?

"Значит я на Лубянке!" - подумал Максим Максимович и хотел уже было полезть за кастетом, но его не нашел, вместо него в кармане брюк сильно поношенного костюма фабрики "Красный богатырь" лежала пустая бутылка из-под водки. Это обстоятельство сильно удивило опытного разведчика. Он посмотрел на сияющего молодого человека и узнал в нем Айсмана, правда повязки на его лице не было.

– Айсман, ты что здесь делаешь? Как себя чувствует товарищ Ваучер?
– спросил Штирлиц.

– Сам ты Айсман! Во нажрался то! Славка, ты что, вообще или как? Ты хоть помнишь что-нибудь?

– Славка, Славка... Славка? О, господи, так что, это все сон?

– Закусывать надо!
– пренебрежительно сказал Куравлев и быстро удалился.

Подошел Броневой, весьма изумился, посмотрел на протрезвевшего Тихонова и поучительно сказал:

– Послушай, Вячеслав Иванович, ты хотя бы здесь, в студии, не напивался до такой степени, что сам себя не помнишь.
– Левый глаз Леонида был подбит и выглядел очень неприлично.
– Видишь, твоя работа! Тоже мне, разведчик! Алкоголик несчастный! Тебе директора вытрезвителя играть, а не шпиона!

– Лень, прости, а?! Ну, понимаешь, сильно в роль вошел. Вот и...

– Так, все! Снято! Товарищи артисты, костюмы чтоб все сдали сегодня, до трех дня. Товарищ Тихонов, вы протрезвели? Ну, слава Богу! Бог даст, пригласим вас на съемки в "Семнадцать мгновений весны-2", а пока идите и проспитесь еще раз! громко сказала Татьяна Лиознова, подойдя к Тихонову. Товарищи, ну что вы столпились? Все! Расходитесь! Фильм снят! Всем спасибо! Премьерный показ - через месяц!

А за окном студии проехала "Скорая помощь" и пустая бочка пива, раскрашенная в клеточку.