Поиграем со смертью?..

— Ну так что? Ты пойдёшь со мной в демонический мир после окончания заключения? Ты станешь моей?

— Да, — прошептала я, и на губах демона появилась улыбка. Та самая, о которой я мечтала всего несколько часов назад — чистая, светлая… счастливая. И я улыбнулась в ответ. Мои пальцы сжали до боли, и губы демона коснулись моих, а в следующую секунду он выдохнул, не отстраняясь:

— Глупое чувство — любовь. Пожалуй, я хочу сглупить.

— Иногда можно, — ответила я, отрешённо подумав, что это довольно сладкая пытка — говорить вот так…

А в следующую секунду пальцы демона зарылись в мои волосы, и пытка закончилась — он поцеловал меня. По-настоящему. И это не было ни извинение, ни провокация. Он просто меня любил… Я отвечала ему, хотя слабость в теле была дикая, но почему-то мне казалось, что лучше мне уже быть не может — я была счастлива, и даже боль, вспарывавшая ноги ржавыми ножами, не могла уничтожить эту эйфорию. Эйфорию, куда более сильную, чем та, что испытываешь, выживая в Аду…

Внезапно Михаэлис отстранился и тихо сказал:

— Теперь ты моя. И если хочешь быть со мной, запомни одно правило. Я не потерплю фальшь. Не от тебя.

— Знаю, — улыбнулась я, и демон крепко обнял меня. Я без сил прижалась к нему, больше напоминая сломанную куклу, а он прошептал, что мне надо отдохнуть, но разговор не закончен. И, снова уложив меня на кровать, невесомо коснулся моих губ своими, а затем исчез.

Высокий белый потолок безразлично давил на меня одиночеством. За окном весело щебетали птицы, предвкушавшие вечернюю зарю. А я улыбалась своим мыслям и чувствам, которые разрывали сердце на части. И я была рада этому — ведь любовь может причинить боль, а может подарить счастье. Главное не потерять её, не отпустить, поверить в чудо. И тогда, возможно, мечты станут явью. Потому что в жизни всё-таки есть и белые полосы. Только до них надо как-то дожить…

Я проснулась, когда за окном уже вовсю светило солнце. А значит, проспала почти сутки. Что интересно, боль в ногах стала ноющей и тупой, но терпимой, а силы ко мне вернулись. Я села на кровати, поморщившись от неприятных ощущений в ногах, и прохрипела:

— Народ, вы где?

Ответа не последовало, и я хотела было начать путешествие к столу за мобильником, но тут дверь отворилась, и вошёл Себастьян с подносом в руках. На подносе красовалась куча флаконов и баночек разной формы, а также бинты. Я тяжко вздохнула и улеглась обратно.

— Лечить меня будешь? — спросила я, глядя на всё это фармацевтическое богатство.

— Именно так. По договору с Графом, тебя отправят в Мейфу сразу после полного выздоровления.

— Поболеть подольше, что ли? — проворчала я, а демон нахмурился и, водрузив поднос на стол, откинул с меня одеяло.

— Если ты собираешься препятствовать исполнению договора… — процедил он, но я его тут же перебила:

— И в мыслях не было! Что ж ты паникёр-то такой? Просто я брата оставлять не хочу, правда, он переживёт — он сильный. Но можно же мне поворчать? Или это тоже под запретом?

— Нет, но только если за этим не скрыто желание остаться в этом мире, — холодно ответил демон, срезая с моих ног бинты.

— Скрыто. Потому что я не хочу служить Графу, — устало ответила я и поморщилась от боли. — Но есть такое слово «надо», потому как куда больше я хочу выполнить контракт.

— Чтобы жить? — отрешённо спросил Михаэлис.

— Опять начинается! — простонала я и закрыла глаза.

А в следующую секунду по моим губам скользнуло что-то горячее, и, резко распахнув глаза, я встретилась взглядом с ехидно усмехавшимся демоном.

— Пожалуй, я всё же продолжу тебя подначивать, — протянул он. — Ты забавно злишься. Да и твои тирады довольно сильно злят.

Я не успела возмутиться — мою губу несильно прикусили, и горячий язык скользнул по моим губам, настойчиво подчиняя их себе. Я закрыла глаза и отдалась на волю умелых, сводящих с ума прикосновений демона, а его руки заскользили по моим предплечьям, шее, зарылись в волосы… Он целовал меня безумно страстно, но в то же время очень нежно, словно хотел вырвать из меня все чувства без остатка, вместе с душой, но в то же время оберегал их сильнее, чем свои собственные… Его губы искусно ласкали мои, и два горячих, прерывистых дыхания сливались воедино вместе с бешеным биением двух сердец, звучавших в унисон. Рука демона скользнула вниз и замерла на моей груди, а по моей спине промаршировал табун мурашек. Ласки стали настойчивее и сводили с ума, я буквально плавилась от его прикосновений, хотя тупая ноющая боль отказывалась исчезать из сознания, но демон вдруг отстранился и шепнул:

— У нас впереди много времени… Пожалуй, помучаю тебя ожиданием.

— Вряд ли это можно назвать мукой, — пробормотала я, безуспешно пытаясь восстановить спокойный ритм сердца и дыхания.

— Зато тебе идёт смущение и румянец, — подколол меня Михаэлис и, приблизившись к моему уху, сказал гадость — без них он не может в принципе: — Знаешь, души девственниц очень вкусны. Жаль, что съесть тебя было бы каннибализмом, не находишь?

— Да иди ты! — возмутилась я, отчаянно краснея, а демон едва слышно прошептал:

— И впрямь жаль. Потому что я хочу обладать тобой полностью — подчинить себе всю тебя! Но так даже интереснее. Потому что обладать тобой, зная, что ты можешь уйти — это пытка, столь сладкая, что я не хочу её завершать.

— Мазохист, — фыркнула я, обнимая эту гадость.

— Кто знает… В жизни надо всё попробовать, особенно если она безумно длинная.

— Себастьян… — я вздохнула и, зарывшись пальцами в его волосы, прошептала то, что вообще-то не стоило говорить. Слишком по-детски получилось… — Не оставляй меня. Никогда… Вообще…

Демон отстранился и заглянул мне в глаза.

— Посмотрим, — протянул он ехидно, а у меня сердце упало в пятки. Но тут взгляд Себастьяна изменился, и он прошептал, улыбнувшись: — Не оставлю. Какой идиот откажется ради мимолетных связей от того, кому верит?

Я шумно выдохнула и прижалась к демону, а он поцеловал меня в макушку и сменил тему:

— Надо закончить с бинтами. Потерпи, у нас вечность впереди. Ещё наобнимаешься.

— Ты меня тоже держишь, — фыркнула я. — Так что скажи это сначала себе. А я уж как-нибудь следом…

Михаэлис беззвучно рассмеялся и, отпустив меня, вернулся к обработке моих ран. Но как только с перевязкой было покончено, он склонился к моему уху и прошептал:

— Пожалуй, за стойкость тебе полагается ещё один бонус. Мое имя.

— Настоящее? — опешила я.

— А есть варианты? — хмыкнул демон и исполнил очередную мою мечту. Назвал имя, которое навсегда застыло в моей памяти и моей душе. Имя, которое не стоит произносить в мире живых. Имя, которого стоит бояться. Имя, которое демонологам сказало бы очень о многом… и которое вряд ли кто-то произносил с нежностью и любовью. Человеческой. А может, и не совсем…