Пока светит Пламя

– Они о чем-нибудь спрашивали? — глухо спросила Кати, сглатывая непрошеные слезы, - дознаватели?

– А как же! Главный всё пытал, что за гости к вам захаживали, да не крутился ли у дома кто чужой.

Жени на мгновение перестала подметать и повернула к Кати круглое лицо:

– А что, хозяин и впрямь в чем крамольном замешан?

– Ерунда! Просто дурацкое недоразумение вышло.

– Вот и я говорю, - согласно закивала экономка, и щеки ее заколыхались, точно яблочное желе, - отродясь в нашем доме только приличные люди проживали. А они… плетью меня…

И она, выпрямившись, прислонилась к стене и совершенно по-детски всхлипнула. Кати соскочила с кровати и, шагнув к экономке, жалостливо погладила по руке.

– Все образуется, только не плачь.

– Угу, - снова хлюпнула носом Жени, - вот уж страху-то мы натерпелись.

Сердито дернула занавеску и принялась собирать осколки чашки с подоконника.

– А ты сама чего видела?
– поинтересовалась Кати. — Ведь тоже в шествии ходила?

– А то, - гордо вскинула голову экономка, разом позабыв про горькие слезы.
– Наш брат Томас — наставник уважаемый и Свету Пламени преданный. Между прочим, не чета приезжим выскочкам, которые без году неделя в Хоррхоле, а уже прутся чуть не во главе процессии. Брат Томас право свое годами зарабатывал, по-честному.

– Это ты о ком? — не поняла Катрина.

– Простите меня, Светлые Лебеди, - Женевьева горестно вздохнула и завела глаза к потолку, - не стоит молодую хозяйку в искушение вводить. Только слишком уж легко некоторым всё дается: и подопечные из семей не бедных, и работа при Храме непыльная. А уж как перед геронтами хвостом метет, выслуживается… В общем, брата Марка вашего, мисс, у нас не больно-то любят.

– Не любят? — растерянно протянула Кати.
– У кого это «у вас»?

– У подопечных Томаса, да и от других я тоже слышала.

– Слышала она, - фыркнула Кати, - а я, вот, слышала вовсе обратное. Так что, думаю, наставника твоего просто завидки берут.

Женевьева поджала губы:

— Мож, и берут, да все равно, как пить дать, есть у брата Марка протекция. По чести-то, привилегии заслужить надо, а не пыжиться, задрав нос, на пустом месте! Хотя, смазливый, да. И бабы есть, что от него млеют, взять хоть тетку вашу, прости меня, Пламя!

Кати скрипнула зубами и хотела было вовсе услать противную служанку кухню выскабливать, но вовремя спохватилась. Сейчас не лучшее время наживать себе врагов. А потом представила, как Мадлена мечтательно обнимает подушку, думая о наставнике, и тихонько хихикнула. Вот уж глупости, тетка же старая!

– Жени, - сменила тему Кати, - а ты нападающих видела?

– Наследников-то? Одного, издаля только. Но вот молнией рядом ударило, ага. Брат Томас тоже в стороне не остался. Калисте вон даже край юбки обожгло.

Кати мысленно посмеялась над недотепой-служителем и полюбопытствовала:

– А почему думаешь, что это Наследники?

– Так кто ж еще?
– экономка пожала округлыми плечами, - в Хоррхоле, поди, другой заразы нет.

– Интересно, зачем им было нужно устраивать такую заваруху? Там же столько магов было, рыцари. С самого начала понятно, что такую толпу не победишь.

– А я откуда знаю?
– вытаращилась Жени.
– Оборотни и есть оборотни. Что нормальным людям, не понять, они по злобе своей и совершают. Убийцы да бандиты.

Экономка нахмурилась в недолгом раздумье, а потом подалась ближе и возбужденно зашептала:

– Они, по всему выходит, в архагета метили. Так-то Светлый Ирса в городе не появляется, а тут — шествие. Чем не повод поквитаться? Ой, хорошо хоть не видела я, как он погиб…

– Поквитаться за что? — Кати чуть отодвинулась. От экономки неприятно разило потом.

– Так звери поганые всю жизнь супротив Света Пламени идут! А тут самый его носитель! Это ж какую душу черную нужно иметь, чтобы на Светлого напасть. А ведь говорят… - Женевьева с опаской покосилась на открытое окно, точно один из оборотней уже коварно притаился во дворе: - Говорят, что там и простые люди есть, в банде-то. Только уж до такой меры Свет Пламени позабывшие, что и служить ему не желают, а хотят токмо грабить да девок портить. А еще вот бывает…

Во дворе что-то зашуршало, и экономка, взвизгнув, неожиданно легко подпрыгнула. Схватила с пола оброненный веник и выставила перед собой, точно меч. Снаружи что-то снова закопошилось, а мгновение спустя над подоконником показалось голова Юльке.

– Ушли?
– страшным шепотом поинтересовалась девчонка, и перемазанный нос под округлившимися глазами-пуговицами смешно дернулся.

– Тьфу, холера проклятущая, вот напугала!
– Жени воинственно взмахнула веником.
– У меня аж ноги отнялись, думала, оборотни по мою душу явились!

– Нужна ты им, - фыркнула Юльке и, подпрыгнув, полезла в окошко.

– Может и нужна, - приосанилась толстуха, - я, чай, женщина праведная, и чувства свои, как доказательство, кажный раз на единении предъявляю!

– Наследникам твои чувства тем более без надобности.

Юльке показала экономке язык и спрыгнула в комнату.

– Вот я и говорю - отверженные!
– Женевьева злобно замела в совок остатки мусора и с обиженным видом выплыла из комнаты.

– Сильно дознаватели допекали?
– посочувствовала хозяйке Юльке и пошла по комнате, подбирая с пола раскиданные книги.

– Не особо, - туманно ответила Кати, - и, потом, чего мне бояться? Бена наверняка скоро выпустят. Мы ж ничего не сделали.

– Ага, - коротко глянула в ее сторону девчонка, - вот только коротышка редко по пустякам приезжает.

– Ты про этого, как его… Квадригу?

– Угу.

Юльке водрузила стопку книг на полку и придирчиво склонила голову, рассматривая результаты своего труда.
– Смотри, осторожно с ним. Он только с виду забавный, а так… опасный, в общем.

– А ты откуда знаешь?
– недоверчиво прищурилась Кати.

– Я много чего знаю, я ж говорила.

Юльке удовлетворенно отряхнула руки и покосилась на выдвинутые ящики комода со свисающей в беспорядке одеждой.

– Ты бы пошла, поела чего, а я тут пока приберусь.

Кати кивнула, почувствовав, как свело оголодавшее нутро, двинулась к двери, а у самого порога обернулась, придержавшись за косяк:

– Слушай, а ты, может, знаешь, почему Наследникам нужно было устраивать весь этот ужас сегодня? Ну коли такая осведомленная.

– Вот эти мне точно не докладывают. — Девчонка смешливо фыркнула.
– Может, тоже власти хочут?

Кати вздохнула. Морган, помнится, говорил о том, что ему нужны были дети. Юльке болтает про власть. Женевьева про архагета. И кто ж его разберет, что из этого правда, а что ложь… впрочем, какая разница, если отдуваться за все пришлось несчастному Бенедикту?!