Покер со смертью

Мужчина замер перед Эриком, а потом присел на корточки и приторным шепотом, чтобы слышал только он, поинтересовался:

— Каково это, Рид, знать, что человек, которого ты любишь — умрёт на твоих глазах и ты не сможешь помочь. Жизнь будет утекать из тебя по капле, а она будет орать от боли и унижения. Как это осознавать, что никогда не поцелуешь её, не вдохнешь аромат её волос, что она больше никогда не обнимет тебя, не выгнется на встречу в порыве экстаза. Скажи мне, каково это — понимать, что ты и только ты причина её смерти?

— Это ты мне скажи, — ядовито усмехнулся Эрик.

Уилл заорал, вскакивая на ноги, лезвие ножа хищно блеснуло в темноте. Удар в живот оказался настолько сильным, что Рид резко дёрнулся, охнув.

— Прав был мой психотерапевт, когда советовал встретиться со своими демонами лицом к лицу. Это чертовски приятно. Когда сюда приедёт полиция, я расскажу им, как ты жестоко убил детектива Этвуд, желая отомстить за пощёчину. Я хотел её защитить, во время борьбы ты выхватил нож, и мне ничего другого не оставалось, как убить тебя.

Рид поднял на него не читаемый взгляд:

— А психотерапевт тебя не предупреждал, что иногда «демоны» могут победить?

Эрик, резко вскинув освобожденные руки, ударил Уилла ладонями по ушам. Мужчина заорал, выронив нож и схватившись руками за голову, на миг потеряв ориентацию, Рид, не теряя ни секунды, избавился от веревок.

Они замерли друг напротив друга.

С перекошенными от ярости лицами.

Ослепленные ненавистью.

Вот только Эрик был серьёзно ранен и слабел с каждой секундой, а Уилл наоборот был полон сил и обладал достаточным опытом, чтобы вымотать соперника.

Это отчетливо понимали оба.

Мужчины кружились на месте, присматриваясь, примериваясь, понимая, что драка будет очень короткая и один из них останется лежать в этом мусоре, может быть навсегда.

Уилл не выдержал этого напряжения первый, издав утробный вой, кинулся вперед. Мужчины рухнули на пол, поднимая облака пыли. Сцепились как два зверя, готовые перегрызть друг другу глотки в безжалостном противостоянии. Глухие звуки ударов, злобные выдохи и треск мусора под телами — вытягивали нервы в гудящую струну. Молли хотелось орать, иначе казалось, что она сойдёт с ума от напряжения и страха, что спиралью закручивался внутри.

Они катались по полу, в ожесточенной схватке, пока Уилл не оказался сверху, замах и кажется, что сейчас все закончится. Мужчина даже издал что-то похожее на вопль радости. Опьяняющий вкус близкой победы туманил голову, заставляя Янга, в пылу азарта, забыть древнюю истину — раненый зверь, самый опасный.

Эрик резким, отточенным движением убрал локоть противника в диагональ, обхватил его шею левой рукой и зафиксировал правой — проведя классический «треугольник». Извернулся, выворачиваясь, и одним, невероятным рывком перевернул Уилла на спину, оказавшись сверху. Ещё одно ловкое движение, и он уже сбоку, всё ещё держит его в удушающем, не давая ни единого шанса вырваться. Янг пытался бороться, но это скорее бестолковое барахтанье утопающего, пару секунд и бывший напарник Этвуд уже в отключке.

Рид не размыкал захвата ещё пару секунд, словно удав, фиксируя жертву, а потом с брезгливостью одернул руки. Матерясь, схватил противника за волосы на затылке и несколько раз ударил головой о пол для большего эффекта.

— Урод! Как насчёт самому сдохнуть в одиночке?

Эрик оттолкнул поверженного противника, а потом попытался встать на ноги. Мол не могла издать и звука, безотчетный, животный ужас сковал её посильнее всех верёвок и кляпов. Мужчина покачнулся, пытаясь подняться с колен, упираясь одной рукой в пол, но у него не получилось, он схватился второй рукой за раненый живот, не сумев сдержать стона.

Ладонь вмиг окрасилась бордовым. Рид посмотрел на неё, и Мол словно прорвало:

— Эрик! — но он уже валялся без сознания на полу.

Молли кричала, пытаясь освободиться, кажется умоляла его очнуться, грозилась сама его пристрелить и горько плакала, когда он так и не обнаружил никаких признаков жизни.

— Не смей умирать!.. Ублюдок!.. Сукин сын!.. Не смей!.. Не смей!.. Я же люблю тебя! — шептала пересохшими губами.

Внизу слышаться удары и топот; её «Помогите!» сотряс стены гулким, отчаянным эхом.

Отряд спецназа ворвался на этаж, ребята мигом рассредоточились по помещению; Молли освободили от верёвок, и она с трудом поднялась на ноги.

Липкий страх окутал туманом, подойти к распростёртому на полу телу, над которым колдовали двое мужчин, передавая какие-то сообщения по рации, она не могла физически.

Ей бы рухнуть на колени и завыть тоскливо и горько, словно волчице, что потеряла свою пару, но тело непослушное, деревянное, как у фантоши, которому обрезали верёвки.

— Мол! — словно выстрел, прозвучало откуда-то из-за спины.

Она обернулась, впиваясь взглядом в синеву глаз Тобиаса.

Замерла, пытаясь осмыслить картинку перед глазами, но это оказалось выше её сил.

Реальность, вальсируя, милостиво потускнела, и Молли провалилась в спасительное забытье.

========== Глава 30 ==========

— Молли, вы уверены? — взглянув на неё поверх очков, спросила Метьюс.

— Да.

Джанин перевела взгляд на стеклянную перегородку кабинета напротив.

Там главенствовал жёлтый цвет, притягивая любопытные взгляды. На рабочем столе Этвуд красовалась охапка цветов с жёлтыми, пушистыми соцветиями, собранными в весёлые метёлки. Капитан тихо вздохнула. Цветы необычные и редкие, не надо долго гадать, кто мог их прислать.

Увидев букет, её детектив почти двадцать минут сидела, не двигаясь, опустив лицо в ладони, и только по мелко вздрагивающим плечам, можно было догадаться, что она плакала.

Метьюс знала, что вместе с цветами посыльный принес записку. Прочитала её Молли или нет, она не видела, а теперь Этвуд стояла в её кабинете с этим чертовым заявлением.

— Надеюсь, это то, чего вы действительно хотите, детектив, — проговорила Джанин, подписывая документ.

— Мне нужен тайм-аут, за это время я пойму, что мне делать дальше, — женщина понимающе кивнула, Этвуд подошла к двери и, повернувшись, улыбнулась. — Спасибо, капитан! За всё!

***

По дороге домой она набрала Макса, рассказала ему о своем решении, ожидая в ответ довольно бурную реакцию, но отчим только тяжело вздохнул в трубку.

Никаких нравоучений, никаких советов, только так необходимая поддержка.

В душе Мол металась из крайности в крайность, лелея свою злость и обиду, не в состоянии определиться — они её использовали или все-таки предали?

Наверно, от Эрика Рида она могла ожидать такой подлости, но Тобиас, принимавший участие в этом, оказался слишком тяжелым ударом.