Поклянись, что это правда

Чейз опускает глаза, и я беру себя в руки, заколачиваю в собственное сердце гвозди, чтобы оно билось чуть спокойней, потому что знаю, что сейчас произойдет. Я знаю, что он сейчас скажет, и страшней этого ничего не придумать.

Зеленоглазый красавец ласково смотрит на меня, и я впиваюсь ногтями себе в бедра, чтобы чувствовать физическую боль, а не эмоции.

И вот он приступает к пытке.

Низкий голос Чейза полон сожалений, он шепчет слова, которые я никогда не забуду:

– Это была ошибка.

У меня перехватывает дыхание.

– Не знаю, Ари. Может быть, если бы обстоятельства сложились по-другому, я… мы…

Этого я не могу вынести, потому что знаю, что всё, и что могло быть по-другому.

Если бы он только захотел – обстоятельства сложились бы по-другому.

Но факты говорят сами за себя.

Я не случайный человек для Чейза, но дружба с моим братом ему важнее.

Ничего страшного.

Я всегда знала об этом, долгие годы. И еще долгие годы буду об этом помнить.

Надеюсь, боль не будет мучить меня так же долго, как мучила надежда.

Я поднимаюсь со стула и с трудом заставляю себя улыбнуться.

– Сегодня вечером я уезжаю с родителями домой.

Чейз вскакивает в ту же секунду.

– Незачем…

– Мне нужно уехать, Чейз, – перебиваю я. – Все нормально, просто… – Я не могу находиться рядом с тобой. – Мне нужно уехать. – Мне нужно придумать, где найти силы, чтобы продолжать с тобой общаться после этого.

– Хорошо, – тихо отвечает он, опуская подбородок на грудь. – А что ты скажешь Мейсону, когда он спросит, почему ты уезжаешь?

Злость вспыхивает в моей груди, но я подавляю ее.

– Не знаю, уверена, что после вчерашней ночи он будет только рад моему отъезду.

Я спускаюсь по лестнице, и мы оба знаем, что то, что я сказала, – неправда. Брат расстроится, даже разозлится, наверное, но я ни одного дня не выдержу в одном доме с Чейзом.

На краю террасы я слышу, как Чейз говорит мне нечто утешительное, но его слова не успокаивают меня.

– Я не хочу тебя терять. Наверное, сейчас ты мне не поверишь, но ты очень важный для меня человек, Ари…

– Ага, – выдыхаю я, а вредный голосок нашептывает мне на ухо: «Не такой уж и важный».

Позже, тем же вечером, я перехожу дорогу, чтобы забраться в папину машину, и фары незнакомого автомобиля слепят мне прямо в глаза. Я поднимаю руку, чтобы загородиться от света и разглядеть, что происходит, но фары гаснут, и снова темнота окутывает дорогу.

Забираюсь на заднее сиденье, закрываю глаза и изо всех сил надеюсь, что, когда мы все окажемся в Авиксе, все произошедшее будет казаться мне лишь смешной нелепостью.

Глава 11

Арианна

– О чем мечтаешь, крошка?

Я вздыхаю, бросаю ручку на стол и потягиваюсь. Я даже не пытаюсь ответить этой занозе Кэм, потому что она в любом случае заглянет в мою комнату, что она и делает.

– Привет! – Подруга плюхается на мою кровать, перекатывается на живот и многозначительно улыбается.

Мне неловко и неприятно, но я научилась хорошо это скрывать, поэтому Кэм ничего не замечает.

Она игриво двигает бровями.

– Сегодня идем погулять!

Я натужно хихикаю и снова беру ручку.

– Сегодня не могу. Мне надо заниматься.

Подруга утыкается в подушку и свирепо рычит:

– Ари, ну что с тобой? Прошло уже три недели с начала семестра, а ты ни разу не пошла со мной погулять. Я понимаю, ты хочешь быть первой ученицей, но мы ведь не просто так поселились вместе. Ты меня бросила, и я теперь выгляжу гулящей девкой.

Я приподнимаю одну бровь.

– Ты ведь понимаешь, о чем я, – раздраженно говорит она. – Я и три парня. Это странно выглядит со стороны! Нужна еще одна вагина, чтобы разбавить коктейль.

Я усмехаюсь и качаю головой.

– Какая же ты дура.

– Ты меня любишь.

– Я никуда не пойду.

– Пожалуйста.

– Кэмерон, я не могу. У меня полно домашки.

Это не такая уж и ложь, но подруга знает, что причина не в этом.

Она замолкает на минуту, вздыхает и встает с кровати. Потом она подходит к комоду и проводит пальцем по фотографиям, которые стоят сверху, на пластиковой столешнице, имитирующей дерево. Кэм берет ту, на которой мы с мальчишками в обнимку. Мальчишки в футбольной форме, они только что победили в одной из важных игр чемпионата, а мы обнимаем их и улыбаемся в камеру.

Я уже много раз пыталась спрятать эту фотку в ящик, но так и не смогла заставить себя это сделать.

– Первая игра в этом сезоне в эти выходные, ты помнишь?

– Да.

Что-то будто жжется у меня в глотке, я сглатываю и отвожу взгляд. Конечно, помню.

Несколько месяцев назад я выделила это число на настенном календаре, обвела его синим и золотым фломастерами.

Кэм ставит фотографию обратно и ласково сообщает мне то, о чем я и так знаю.

– Ты разобьешь сердце Мейсону, если не придешь на игру.

В тот день, когда я уехала из пляжного дома, Кэм уехала со мной, и хотя мне было ясно, что она о чем-то догадывается, я ждала целую неделю до поездки в кампус, прежде чем выложить ей все начистоту. Я рассказала ей все и, как я и предполагала, она разозлилась, а потом расплакалась.

Мне не хотелось ничего от нее скрывать, но я боялась, что мои личные проблемы вобьют между нами клин, рассорят нашу дружную компанию. Потребовалось полгаллона мятного мороженого и шесть банок пива, чтобы Кэм отказалась от идеи отомстить Чейзу и согласилась просто принять то, что случилось. Ночь, полная эмоций, в которую мы прошли точку невозврата.

Никто ни в чем не виноват. Просто случилось то, что случилось, вот и все.

Мы приехали в Авикс за две недели до начала занятий, и все это время подруга буквально не отлипала от меня, поддерживала как могла. Мы не спеша распаковывали вещи, украшали комнаты, в которых нам предстояло прожить целый год, ходили гулять, знакомились с окрестностями.

Мы ходили в кино и тусовались с девчонками с первого этажа общежития. Устраивали совместные обеды и кофе-брейки. Кэм развлекала меня как могла, заставляла постоянно чем-то заниматься, и часто это помогало, но, как только я оказывалась одна в своей комнате, боль возвращалась. Она это понимала, поэтому мы ни дня не просидели в общежитии с момента переезда до самого начала занятий.