Покорение горца

– Я ничего у тебя не прошу. Я не жду, что ты будешь относиться ко мне как-то иначе, чем прежде. Мне было любопытно, каково это – заниматься с тобой любовью, и теперь я знаю.

От этих слов Брейден стиснул зубы. Проблема была в том, что он тоже познал эту женщину. И теперь его тело возбуждалось от одного ее прикосновения и исходившего от нее свежего аромата.

Он все еще ее хотел.

На самом деле он был готов взять ее снова прямо сейчас.

И это пугало больше, чем что-либо другое. Он предпочел бы сражаться безоружным против целого гарнизона англичан, чем сейчас стоять перед Мэгги.

Если бы он только мог довериться ей!

«Почему бы тебе не попытаться?» - убеждал его внутренний голос.

Легко сказать. Но последствия такого выбора внушали ужас.

Ни одна женщина не стоит его жизни. Это его главный принцип, единственная истина, от которой он не отречется.

Мэгги увидела, как потемнели глаза ее спутника, и почувствовала, что он принял какое-то решение. Судя по напряженной позе Брейдена, оно не сулило ничего хорошего ее сердцу.

«Ты слишком многого ожидала», - мелькнуло в голове.

Да, это так. А теперь надо сохранить свое достоинство. Поднявшись на цыпочки, она запечатлела нежный поцелуй на щеке своего любовника, прошептала ему на ухо: «Спасибо тебе», - а затем выскользнула из его объятий и направилась к месту стоянки.

Брейден закрыл глаза, чувствуя, как внезапно нахлынула боль и понимание: он не тот мужчина, что нужен Мэгги.

Горец поднялся на ноги, подобрал плед, свернул его и вдруг вспомнил, как она, обнаженная, полностью отдавалась единению их тел.

Она была великолепна.

А он просто осёл! Самонадеянный ослище! И всем ее братьям следует хорошенько его поколотить.

Вздохнув, шотландец направился в лагерь, пытаясь выкинуть возникшую проблему из головы.

Ночь для Мэгги тянулась очень медленно. Сперва никак не получалось заснуть. Беспокойно ворочаясь, она изо всех сил пыталась придумать, что же сказать Мак-Дугласу.

А после ее искушали и мучили сны о Брейдене. Самым ужасным из них был тот, в котором Мак-Дуглас пронзает ее возлюбленного мечом, а она лишь беспомощно наблюдает, не в силах предотвратить трагедию.

Мэгги проснулась утром с застрявшими в горле словами мольбы и неповинующимися, дрожащими руками.

– Ты в порядке? – спросили Брейден и Син, когда их соратница резко села на своем походном ложе.

Ее сердце так колотилось, что она смогла только кивнуть в ответ, зная, что солгала. Ведь она вовсе не в порядке. Ей очень страшно.

Все зависит от нее. Стоит ей потерпеть неудачу - и они втроем заплатят за это своими жизнями.

Такие страхи терзали Мэгги все утро.

После трапезы путешественники скакали почти до самого вечера, стараясь остаться незамеченными, чтобы не пришлось снова проявлять свое воинское искусство. Удача не оставляла их - навстречу никто не попался.

По правде говоря, было что-то жуткое в том, что путники не встретили никого в пышных зеленых полях или вдоль дороги, когда пересекали земли Мак-Аллистеров, направляясь к замку. Казалось, будто наступил конец света, и пережил его лишь их маленький отряд.

Почти достигнув цели путешествия, всадники спешились и оставили коней пастись на небольшом лугу.

– Думаешь, лошади еще будут здесь, когда мы вернемся? – обратилась Мэгги к Брейдену, закончившему расседлывать животных.

– Посмотрим, - ответил тот, помогая Сину спрятать седла и уздечки под кустом.

Мэгги кивнула, не упустив из виду: горец предпочел не упоминать, что станет с ними, если ее замысел сорвется.

«Моя задумка должна сработать», - внушала себе девушка, пока они собирали свои походные сумы, и после, шагая вверх по крутому холму к замку, где всех троих ждала их судьба.

«Сейчас, когда от меня зависит жизнь Брейдена, нельзя провалить дело», - продолжала убеждать себя Мэгги.

За пару часов до заката путники наконец добрались до старых каменных стен, окружающих крепость Мак-Дугласа и защищавших ее от недругов со времен, когда Англией правил Вильгельм Руфус (54).

Никому еще не удавалось проломить брешь в ограде этой твердыни, взять ее осадой или захватить в заложники ее владельца.

Никому, это верно. Но лишь до тех пор, пока Мэгги не заключила союз с хозяйкой замка, и Кенна Мак-Дуглас вместе со своими женщинами не изгнала мужчин из крепости.

Пришлая смутьянка невольно ощутила легкую гордость за дело своих рук, когда увидела большой лагерь, которым расположились мужчины, осаждая замок, с парапета (55) которого над ними насмехались женщины. Это было воистину небывалое зрелище. Такое, о котором Мэгги надеялась с удовольствием рассказать когда-нибудь своим внукам.

Когда путники приблизились к лагерю, то увидели, что мужчины вражеского клана покинули палатки и собрались вокруг какого-то человека. Судя по открывшемуся виду, Кенна Мак-Дуглас не теряла время зря после ухода своей союзницы, вытурив из замка супруга и его людей. По мрачным мужским физиономиям было заметно, что их обладатели не разделяют веселье Мэгги по поводу затруднительного положения, в которое попали.

Заметив Робби Мак-Дугласа, Брейден потянул спутницу за рукав, вынудив ее остановиться.

Лэрд, которому едва исполнилось тридцать, был почти так же красив, как и братья Мак-Аллистеры. И он был вождем, внушающим страх врагам. В самом расцвете ратных сил, широкий в плечах, того же роста, что и Брейден, - этот мужчина мог устрашить самого дьявола. Гордо выпрямленная спина, жесткий, волевой подбородок. Светлые волосы с рыжеватым отливом прекрасно сочетались с ярко-голубыми глазами. По его манере держаться можно было с уверенностью сказать, что этот человек рожден командовать.

У Мэгги от страха ослабели ноги. Приближалось время действовать, а ей, как оказалось, серьезно недоставало храбрости.

«Какая же я самонадеянная хвастунья», - подумала она уныло, глядя, как Мак-Дуглас сердито рычит на окружающих.

Где взять отваги выступить против такого огромного, устрашающего воина?

Но она должна.

«Беги, - надрывалось ее второе «я». – Беги, пока еще не слишком поздно».

И все же Мэгги не могла так поступить. Никогда она не была трусихой, а сейчас уж точно не время становиться ею.

«Ха! –возражал разум. – Вот самый подходящий момент узнать, что такое трусость!»