Покорение горца
Шрифт:
– Мэгги, это ты?
– Да. Можно нам войти?
– Входите, - сказала хозяйка, отступая назад, за безопасную стену замка.
Женщина лет сорока, держа в руке метлу, словно меч, приоткрыла дверцу ровно настолько, чтобы Мэгги и ее эскорт проскользнули внутрь. Сразу же после этого привратница со стуком захлопнула калитку и заперла ее.
Кенна шагнула вперед и взяла руку гостьи в свои ладони. На щеках ее играл румянец, глаза счастливо сияли.
– Все закончилось? – спросила она.
Мэгги покачала головой:
– Нет, стало только
Кенна выпустила руку союзницы, выражение счастья сползло с ее лица, и она выдохнула:.
– О, пресвятая Дева Мария! Что же нам в таком случае делать?
– Я не знаю, - прошептала Мэгги. – Я уже по горло сыта этим кровопролитием, но, боюсь, на этот раз мужчины одержали над нами верх.
– Миледи? – произнес Брейден, привлекая к себе внимание. – Известно ли вам что-нибудь, что может заставить вашего мужа прекратить эту усобицу?
Лицо Кенны стало гневным и холодным:
– Нет. Он любил ту дьяволицу больше всего на свете.
– Тогда почему он женился на вас? – спросила Мэгги и тут же пожалела о грубой прямоте своего вопроса.
Однако, хозяйку замка он, казалось, не смутил. Когда она ответила, голос ее был совершенно лишен эмоций:
– Из-за моих денег. А еще потому, что его мать настаивала на этой женитьбе.
– Его мать? – спросил Брейден. – Она здесь?
– Я стою прямо за твоей спиной, молокосос. И если ты сделаешь хоть одно движение в сторону любой из нас, я сломаю метлу об твою спину. И не считай меня настолько старой, чтобы не помнить, что на уме у такого юного щеголя, как ты.
Брейден медленно повернулся и увидел впустившую их привратницу, меряющую его взглядом.
Агнесс Мак-Дуглас выглядела молодо для своих лет. В ее слегка рыжеватых волосах виднелось совсем немного седых нитей. Взгляд голубых глаз обжигал и был наполнен жизненной силой двадцатилетней женщины.
Мать лэрда поставила метлу на землю ручкой вниз, держа ее, как солдат копье, уперлась левой рукой в бедро и, прищурившись, сказала:
– Впервые увидев ту девицу и ее взгляд, жадный до мужчин, я сказала моему мальчику: «Робби, эта женщина – змея». Я знала, что она нехорошая. Но сын меня не послушал. Он считал, что должен заполучить ее, несмотря на мое предупреждение.
Мэгги шагнула вперед:
– А что-нибудь может заставить его…
Агнесс покачала головой, не дав ей закончить фразу:
– Своими отточенными недовольными гримасами негодяйка отравила моего сына.
Лицо Кенны застыло, словно камень:
– А я сейчас ношу его дитя и не дам ему родиться, пока мой муж не перестанет сохнуть по той дьяволице.
Син фыркнул:
– Могу ли я заметить, миледи, что сомневаюсь, есть ли у вас выбор, когда дать жизнь своему ребенку?
Кенна бросила на него испепеляющий взгляд.
Син в ответ только улыбнулся.
– Постойте! – вмешалась Мэгги. – Думаю, у меня есть идея.
От этих
слов Брейден вздрогнул. Помоги им Боже! Он слишком хорошо знал эту девчонку и ее идеи.Будь у него хоть немного здравого смысла, направился бы сейчас обратно в Англию. И Сина с собой прихватил.
Горец оглядел стоящих вокруг женщин. Их глаза были устремлены на гостью. Внутренности скрутило еще сильнее. Эти бабы и в самом деле собирались выслушать пришлую советчицу.
Конечно. Они же не знали, в какую петлю лезут.
Но он-то знал.
– Мой брат Ангус любил говаривать: «Что имеем – не храним, потерявши - плачем», - начала Мэгги.
У Брейдена волосы на затылке встали дыбом. Его так и подмывало схватить спутницу в охапку и броситься со всех ног домой.
Но он, проклятый идиот, не двинулся с места.
А Мэгги между тем продолжала:
– Думаю, что знаю способ показать Робби Мак-Дугласу, чем именно он владеет, и убедиться, значит ли это для него хоть что-то.
______________________________
Примечания переводчика:
Вильгельм II Руфус или Вильгельм II Рыжий, 20-й король Англии (ок. 1056/1060 г. — 2 августа 1100 г.), второй сын Вильгельма Завоевателя, коронован 26 сентября 1087 г.
Парапет - здесь имеется в виду невысокая стенка, ограждающая верх крепостной стены.
Глава 17
После того как план действий на завтра был составлен, и все для его исполнения было подготовлено, Агнесс и Кенна отвели гостей в замок, чтобы накормить . Однако Мэгги, в отличие от Брейдена и Сина, совершенно не хотелось есть: она не могла найти себе места от беспокойства за исход дела.
Ее терзало множество сомнений, а желудок сжимался от сильного волнения.
Дольше оставаться в замке она была не в состоянии. Хотелось глотнуть свежего воздуха и немного поразмышлять в одиночестве. Тянуло найти место, где никто не сможет заметить нахлынувшую на нее нерешительность, разбившую в щепки уверенность в себе. Мэгги чувствовала себя уязвимой и испуганной.
Выйдя из донжона (56), она остановилась на верху лестницы, чтобы окинуть взглядом двор замка. Уже зажгли свечи. Женщины, стоявшие у парапета, прекратили насмешки над мужчинами и спустились со стен, чтобы поужинать и посплетничать друг с другом.
Никто не обратил на гостью внимания, когда она спустилась по ступеням и бесцельно побрела по темному двору, размышляя, во что она влипла на этот раз.
Да, они трое пока были живы, но для настоящей победы предстояло еще так много сделать.
В конце концов, все зависело от того, взволнуется ли Мак-Дуглас, если что-то случится с его женой.
Если это оставит его равнодушным…
Мэгги задрожала и плотнее укуталась в накинутый на плечи плед.
Завернув за угол донжона, краем глаза она заметила какую-то тень, остановилась и оглянулась, всматриваясь.