Покоривший СТЕНУ: Несуществующие земли

Затем она попыталась затянуть противника в свой мир. На какой-то миг я увидел вместо стен очертания светящегося цветочного поля под чёрным небом, но в следующую секунду Леви ударил волной неизвестной силы, которая видимо имела антимагическую природу.

Леви подошёл к Белой и схватил за волосы, поднимая с пола. А затем отбросил, потому как был вынужден отбиваться от майра.

Если не работают споры и плесень, попробуем старый добрый меч. В майре сейчас столько улучшений, что он должен резать всё!

И действительно, мне удалось зацепить его, ранив в плечо. В ответ он перехватил мой меч, как до этого вырвал голыми руками клинок Рейна. Я ничего против не имел и отпустил оружие, позволяя майру пустить корни поглубже.

Клинок начал прирастать к экзоскелету множеством крохотных корешков. По крайней мере, он его теперь замедлит. Я отдал команду на рост в максимально неудобную для боя форму. Небольшая победа, но надо же с чего-то начинать.

К тому моменту Рейн уже пришёл в себя, равно как и Белая с горящими от ненависти глазами.

Стихийный рыцарь вновь активировал рывок. Уже не сдерживаясь, он использовал силу ангелоида, доставшуюся в наследство от Гильгамеша.

Белая, будто машина, перебирала навыки — призыв стихийных зверей, чтобы отвлечь. Энергия её участка в астральной Долине потекла в реальность, придавая ей сил. Насыщенная запредельной стихией магия билась о защиту Леви, но обойти её не могла.

Сила Леви… Сила левиафана, особого монстра тридцатого этажа…

Почему он — неуязвимое чудовище на тридцатом, и почем здесь я вижу запредельно сильного, невероятно могущественного, но человека? Мы можем его победить. Да, он сильней нас, но он не та неуязвимая имба, которую я видел раньше.

Почему, если у него так много сил, то так при этом много ограничений?

Разве полубог будет запирать себя в этой локации? Откуда столько страхов у всесильного существа? Почему у великого владыки так мало банальной решимости? Обладая такими силами, он имел сотни возможностей уничтожить Орден.

Чёрт, да он даже в убежище бывал.

Всё это кажется полнейшим бредом. Слишком много противоречий во всей этой истории. Но тем не менее, должен быть ответ, в свете которого всё это будет обретать смысл.

Мудрость верданта пронеслась по нейронам, прокручивая в памяти всё, что я знал о Леви и левиафанах в целом. Все моменты путешествия до тридцатого, но с твёрдой мыслью, уверенностью в том, что это был не бред, а детально продуманный план безумного и бесчеловечного, но гениального разума.

И вампирская суть аурала, преображённая в созидательную сущность верданта, нашла нужный ответ.

Левиафана нельзя победить так, как это делаем мы.

Я априори слабее веры тысяч людей.

— Задержите его! — приказал я Рейну с Белой, чем они занимались и без моих подсказок. А сам ещё раз на всякий случай прошёлся обновлением и переключился на тотальную пассивную защиту, выстроив перед собой барьер из камнедрева.

— Сайна. Ты нужна мне. Финальный удар левиафану нанесёшь ты! — обратился я к девушке через растительную эмпатию, после чего обрисовал суть задачи.

Девушка удивилась, но что делать поняла.

— Арктур! Ты сам сделал свой выбор! — воскликнул Голубь, и поток света разнёс мою преграду, будто картон.

Леви подскочил ко мне и атаковал, но наткнулся на очередную копию, которая развеялась незримой плесенью на его экзоскелете.

Ему снова пришлось очищать себя световой вспышкой.

— Стой! Голубь, стой! — крикнул я. — Или я уничтожу тридцатый!

— Чё ты несёшь? — зло буркнул он через закрытый шлем, так что его голос немного исказила механика.

— Ты проиграл. Только что синтетические растения распространились ровно на половину твоей територии.

— Не волнуйся, я уже нашёл, как избавить Стену от этой заразы.

— Когда, если я прикончу половину твоих рабов одним приказом?

— Хочешь сказать, что собрался убить тех, кого собирался спасти? Чё ты несёшь?

— Арк, не смей! — послышался голос Рейна. Выглядел он сильно не очень, но шёл в нашу сторону.

— Ты не сделаешь этого, — повторил Леви. — Да и не сможешь.

— Сайна, — только и сказал я, и одинокий дрон из убежища спроецировал на стену картину с изображением одного из синтетических растений.

Там был кабинет президента одного из домоуправлений, на сей раз незнакомое существо с синеватой кожей и большой любвеобильностью, судя по десятку закованных в цепи девушек в дальнем конце его кабинета.

Одна команда выросшему здесь растению, и то совершило эволюционный рывок, чтобы получить навык стрелять ядовитыми шипами.

Долго синекожий гоблиноид не прожил. Точно, кажется, эта раса называется фростлинги.

— Гвардейцев мы так конечно не почистим, но от населения тебя точно избавим, — сказал я. — А что потом? Наверное, Стена позовёт на тридцатый хороший рейд монстров выправлять баланс. А то мирных мало, сплошные проходчики.

— Ты псих, Арктур! Ты угробишь Стену!

— Ну, не сразу. Мне хватит, чтобы спуститься на сорок второй.

— Ты чудовище! — воскликнул Леви более чем искренне.

— Арк, если ты это сделаешь, ты мне больше не друг, — холодно сказал Рейн.

— Ты такой один в Ордене, Рейн. Думаешь, Тия или Сайна меня не поддержат?

— Делай, — вмешалась Белая. — Он должен умереть за то, что сделал с Принцем и моей группой!

— Ха. Может у тебя ещё остались яйца наставника, — криво ухмыльнулся Леви. — Вместе мы остановим этот геноцид!

— Причём здесь геноцид? — удивился я. — Мы на Стене. Система просто заберёт их души с духовным ресурсом и расселит по другим секторам. У неё с этим вечно нехватка, так что может ещё даже спасибо скажет.

— Ты чудовище… — повторил Леви. — Если ты сделаешь это, я не пожалею сил, чтобы найти тебя где угодно!

— Это ты держишь свой народ в скотских условиях и специально доводишь до грани отчаянья. И всё ради того, чтобы спасти собственную шкуру! Скажи мне, сладко живётся в безопасности, в сытости, рядом с личным гаремом?

— И долго ты будешь цепляться к моему быту? Они живут благодаря мне. Я имею право на каплю комфорта. И в сравнении с большинством тех, кто мнил себя вершителем судеб, я великий аскет.