Полет шершня

Карен, мимо Харальда дотянувшись до приборной доски, до упора нажала на газ. Мотор взревел громче, самолет дернуло вперед, Кляйс потерял равновесие и, чтобы удержаться, одной рукой ухватился за дверцу, а другой по-прежнему цеплялся за Харальда.

«Шершень» покатился быстрей, подскакивая на кочках. Харальд опять ударил Кляйса, и на этот раз тот вскрикнул, ослабил хватку и скатился на землю.

Харальд захлопнул дверь и потянулся к рычагу управления, но Карен вмешалась:

– Оставь, я сама, я могу это левой!

Самолет катился по дороге, набирая ход, и его снесло вправо.

– Не забывай про рулевые педали! Выравнивай! – крикнула Карен.

Харальд нажал на левую, чтобы вернуть самолет на дорогу. Ничего не произошло, и тогда он нажал на педаль со всей силы. Не сразу, но самолет круто развернулся налево, пересек дорогу и зарылся в длинную траву с другой ее стороны.

– Там есть задержка во времени, нужно ее учитывать!

Харальд понял, о чем она. Такое бывает, когда правишь лодкой, только здесь еще хуже. Он нажал на правую педаль, чтобы вернуть самолет на дорогу, и когда тот стал разворачиваться, откорректировал угол поворота левой педалью. На этот раз дело пошло глаже, и, вернувшись на дорогу, он сумел выправиться.

– Вот теперь хорошо! – крикнула Карен.

Самолет набрал скорость.

И тут они увидели, что по дороге навстречу им едет машина.

* * *

Петер Флемминг включил первую передачу и вдавил в пол педаль газа. «Бьюик» рвануло вперед, как раз когда Тильде открыла дверь, торопясь сесть рядом с водителем. Вскрикнув, она выпустила дверцу и упала навзничь.

«Хоть бы шею себе сломала», – мельком подумал Петер.

Он выехал на дорогу, хлопая незакрытой дверцей. Когда рев мотора поднялся до визга, переключил на вторую. «Бьюик» мчал во всю прыть. В свете фар Петер увидел, что прямо на него катит маленький биплан, и уверенный, что ведет биплан Харальд Олафсен, вознамерился остановить его, пусть даже ценой собственной жизни.

Он переключил на третью скорость.

* * *

Харальд почувствовал рывок, когда Карен утопила рычаг управления и хвост вздернуло вверх.

– Ты машину видишь? – прокричал Харальд.

– Да! Он что, идет на таран?

– Да. – Харальд смотрел вперед, сосредоточенный на том, чтобы самолет не снесло с дороги. – Мы успеем взлететь?

– Не знаю…

– Ты должна знать!

– Будь готов свернуть, когда я скажу!

– Я готов!

Машина была уже совсем близко. Харальд понял, что пролететь над ней не удастся.

– Сворачивай! – крикнула Карен.

Он вдавил левую педаль. Самолет, на высокой скорости более послушный, резво свернул с дороги – слишком резво, встревожился Харальд, как бы нагрузка не оказалась велика для починенного шасси. Он спешно откорректировал поворот второй педалью.

Краем глаза он видел, что машина – это был «бьюик», такой же, как тот, на каком Петер Флемминг отвез его в Янсборгскую школу, – тоже свернула, по-прежнему целясь протаранить биплан.

Но у самолета был руль управления, тогда как ведущие колеса автомобиля забуксовали в мокрой траве. «Бьюик» занесло в сторону. Свет луны упал так, что Харальд узнал водителя, который пытался справиться с машиной. Петер Флемминг.

Самолет, покачнувшись, выровнялся, но тут Харальд увидел, что они вот-вот врежутся в бензиновую цистерну. Он придавил левую педаль, и правое крыло «шершня» прошло над ней всего на ладонь выше.

Петеру Флеммингу повезло меньше.

Оглянувшись, Харальд увидел, как «бьюик», выйдя из подчинения, с ужасающей неотвратимостью мчится к цистерне и на всех парах врезается в нее. Раздался взрыв, и весь парк озарило желтым сиянием. Харальд хотел убедиться, не загорелся ли хвост «шершня», но строго назад посмотреть было невозможно, так что оставалось надеяться на лучшее.

«Бьюик» полыхал.

– Веди! – завопила Карен. – Сейчас взлетаем!

Он вернулся мыслями к рулю управления, увидел, что впереди палатка солдатской столовой, и нажал на левую педаль, чтобы избежать столкновения.

Самолет вышел на прямую и набрал скорость.

* * *

Заслышав рев мотора, Хермия бросилась бежать. Уже на землях имения она увидела, как черная машина, очень похожая на ту, что была на станции, во всю мочь мчится по дороге, ведущей к замку. На глазах у Хермии машину занесло, она врезалась в стоящий на обочине грузовик. Раздался взрыв, обе машины объяло пламя.

– Петер! – раздался женский крик.

В свете пожара Хермия увидела женщину в голубом берете. Головоломка сложилась. Женщина следила за ней. В «бьюике» дожидался ее Петер Флемминг. Им не было нужды от станции идти за ней по пятам, они и так знали, куда она направляется, и прибыли в замок раньше. И что теперь?

Тут в глаза ей бросился маленький биплан, который катил по лужайке так, словно вот-вот взлетит. И вот женщина в голубом берете встала на одно колено, достала из сумки пистолет и прицелилась в самолет.

Что происходит? Если женщина в берете – соратница Петера Флемминга, тогда пилот биплана сражается на стороне сил добра… Не исключено даже, что это Харальд, уносящий ноги с пленкой в кармане…

Эту женщину надо остановить.

* * *

В свете пожара Харальд отчетливо видел, как фру Йесперсен целится в самолет.

Поделать он ничего не мог. «Шершень» несся прямо на нее, и если свернуть влево или вправо, добьешься только того, что подставишь ей бок. Харальд скрипнул зубами. Пули могут пробить крылья или фюзеляж, не причинив большого вреда, но могут попасть в мотор или систему управления, продырявить бак с горючим, убить его или Карен.

А потом он увидел еще одну женщину: с чемоданчиком в руке она со всех ног бежала по лужайке к той, что целилась, а добежав, с размаху треснула ее чемоданчиком по макушке.

– Хермия! – в изумлении вскричал он.

Фру Йесперсен свалилась на бок, выронив пистолет. Хермия, ударив ее еще раз, оружие подхватила.

И тут самолет проплыл над их головами, и стало ясно, что «шершень» уже в полете.

Харальд посмотрел вперед и понял, что они вот-вот врежутся в монастырскую колокольню.

Глава 31

Карен дернула рычаг влево, стукнув Харальда по колену. Набирая высоту, «шершень» вышел в вираж, но Харальд видел: поворачивать надо еще круче, или столкновения не избежать.

– Давай вправо! – взвизгнула Карен.

Он вспомнил, что тоже может рулить, с силой надавил на педаль и немедля почувствовал, что самолет пошел выше, но все-таки не сомневался, что правое крыло вот-вот чиркнет по кирпичной стене.