Полигон

Виктор и Нина поблагодарили ее и попрощались.

Комната жениха и невесты представляла собой небольшой со вкусом оформленный зал. Мягкий свет, удачный подбор тонов интерьера, тихое звучание красивой музыки - все это вместе создавало атмосферу умиротворенности, несуетной торжественности, придавало моменту особую значимость.

Через некоторое время их пригласили в зал церемоний. Под звуки свадебного марша они проследовали к столу, возле которого стояла женщина-церемониймейстер. Она поприветствовала их и сказала краткую речь о высокой миссии любви, о том, что сегодня соединяются два любящих сердца, которые будут теперь согревать и поддерживать друг друга, а после того, как на вопрос "согласны ли вы вступить в законный брак", получила утвердительный ответ, объявила их мужем и женой. Обмен кольцами, первый супружеский поцелуй, вручение свидетельства о регистрации брака - и вот они уже муж и жена.

После этого прошли в небольшой банкетный зал. Здесь на столе стояло шампанское и конфеты. Выпили по бокалу шампанского и вышли на улицу.

– Следующим номером нашей программы, - поездка городу, - объявил Виктор и жестом указал Нине на поджидавшее их у подъезда такси.

26

На подходе к машине Нина замедлила шаг и тихо сказала:

– Там уже сидит какая-то девушка.

– Это - наш гид, - успокоил ее Виктор.

– А откуда она появилась? Я что-то не помню, чтобы с нами еще кто-то в машине был.

– Правильно. Ее не было. Но пока мы вступали в законный брак, водитель съездил за ней. Я еще вчера заказал ее в турбюро.

Сидевшая на переднем сидении девушка представилась экскурсоводом Омского Историко-краеведческого музея и спросила:

– Сколько вы хотели бы, чтобы продолжалась наша прогулка?

– Я думаю, минут тридцать было бы достаточно, - ответил Виктор.

– Хорошо. Тогда, с чего начинался город Омск, с того начнем и мы, - и, обращаясь к водителю, девушка сказала: - Давайте проедем к крепости... Так вот, - продолжала она, - город наш начинался со строительства крепости, которая должна была стать сторожевым укреплением, российским бастионом в Сибири. Было это в тысяча семьсот шестнадцатом году.

В это время машина подъехала к площади, на которой стояло несколько обветшавших одноэтажных построек.

– И сейчас вы видите строения крепости, - продолжала свой рассказ экскурсовод.
– Это - единственное на востоке нашего государства место, которое хранит историю прошлого века, а вот эти Тобольские ворота и Денежная кладовая были построены еще в восемнадцатом веке. А вот на этом месте находились Тарские ворота, через которые Федор Михайлович Достоевский ежедневно вместе с другими ссыльными проходил из каторжного острога на работу и обратно. Эти ворота были разобраны в тысяча девятьсот пятьдесят девятом году. Но сохранились чертежи и фрагменты ворот. Сейчас принято решение их восстановить.

Дальше девушка рассказала о том, что Омск во время Гражданской войны был столицей белой России, показала красивый особняк, в котором находилась резиденция Верховного правителя белой России Колчака, показала реликвию Омска - столетнюю белую иву пяти с лишним метров в обхвате, не забыла упомянуть, что в их городе жил и работал изобретатель телевизора Зворыкин. Когда она заговорила о том, что среди экспонатов Омского музея изобразительных искусств хранится коллекция сарматского золота первых веков новой эры, Нина оживилась:

– Я хотела бы посмотреть. Жаль, сейчас нет времени.

– Мы обязательно еще приедем и посмотрим, - заверил ее Виктор.

Под конец экскурсии они подъехали к зданию, чем-то напоминающему церковь, если бы не фасад с колоннами и дорическим портиком, украшенным декоративными деталями. Машина остановилась, и когда смолк шум мотора, они услышали звуки органа. Нина замерла, повернув ухо навстречу доносившейся музыке, а потом воскликнула:

– Бах! Токката ре минор! Откуда эта музыка?..

– Отсюда, - сказала экскурсовод и указала на здание с колоннами.
– В этом здании раньше был Свято-Никольский Казачий Собор - самая старая церковь Омска, построенная еще в тысяча восемьсот тридцать третьем году. Долгое время здание находилось в запустении, но недавно его отреставрировали, и в нем установили орган. Теперь это - зал органной и камерной музыки. Как раз сегодня вечером здесь состоится концерт. Играет известный столичный органист. Наверное, это он сейчас разыгрывается. Вы будете выходить?

– Да, мы хотели бы немного послушать орган, - сказала Нина.
– Можно нам будет зайти?

– Сейчас попробуем узнать, - сказала девушка.

Они вышли из машины и прошли в здание. Экскурсовод представилась сидевшей у входа женщине и сказала, что их московские гости хотели бы немного послушать орган.

– Пожалуйста, - разрешила женщина.
– Можете пройти в зал и присесть.

– Ну а я с вами прощаюсь, - сказала девушка.
– Желаю приятного отдыха в нашем городе.

Виктор и Нина попрощались с ней, прошли в зал и сели недалеко от входа.

Освещение в зале было выключено, горели только две тусклые лампочки у входа да лампа на столе дежурной. Самого органиста видно не было, и это кажущееся неприсутствие исполнителя в сочетании с полумраком пустого зала создавало иллюзию, что музыка рождается без участия человека, что она создается какой-то таинственной силой, опускается с небес. Густые, сочные, сияющие всеми красками обертонов звуки органа заполняли зал до самых дальних уголков. В этих звуках слышались то веселые танцевальные ритмы, то журчание лесного ручья. А то вдруг откуда-то сверху обрушивался ниагарский водопад музыки, и тогда ее становилось так много, мощь ее звучания достигала такого драматического накала, что, казалось, не выдержав ее напора, стены Собора вот-вот рухнут, и музыка вырвется наружу.

В конце пьесы напряжение достигло высшей точки. И вот - развязка. Словно борьба добра со злом - попеременное звучание мажорных и минорных аккордов, а в финале - как грозное предупреждение, как наказ людям - полный драматизма минорный аккорд.

Когда музыка смолкла, Виктор повернулся к Нине и увидел, как по ее щекам текут слезы.

– Ниночка, что случилось?

– Ничего... Витенька... Я тебя очень люблю. Очень!
– сказала она и приклонила голову к его плечу.

Он взял ее руку и стал гладить, и они еще немного посидели так, давая улечься нахлынувшим эмоциям.

– Ну ладно, пойдем, - Нина сказала это, как сбросила тяжелую ношу, и улыбнулась светлой улыбкой.

Они поблагодарили дежурную и вышли на улицу. Когда немного отошли, Нина оглянулась, посмотрела внимательно на Собор и сказала:

– Мне почему-то это здание сразу напомнило церковь, хотя тут мало что от нее осталось. А ведь церкви раньше строили не абы как, а чтобы акустика была хорошая, чтобы голос священнослужителя до каждого прихожанина доходил. Вот и у этого зала богатая акустика.