Полигон

– Еще один ящик.

– Уважаемый!
– обратился Потапов к приемосдатчику.
– Мы же так не успеем! Давайте мы вам поможем найти.

– Мне не надо помогать. Стойте спокойно и ждите, - был ответ.

– Поезд-то вот-вот тронется!
– волновался Потапов.
– А вы: "спокойно"!

– Вот вы гудите тут у меня под ухом, мешаете работать, - назидательно произнес мужчина.
– А я могу ошибиться и выдать вам чужой груз. Вы, конечно, будете ни при чем, а мне отвечать.

– Вот наш ящик!
– послышался из глубины вагона голос Солотова.

– Ребятки, берите, несите скорее в машину, - скомандовал Потапов.

– Погодите!- возмутился приемосдатчик.
– Как это - несите?! Мне нужно еще проверить по документам, ваш он или не ваш.

Он подошел к фанерному ящику, посветил на него, потом перевел луч фонарика на документы и начал изучать их, беззвучно шевеля губами, снова посветил на ящик, после чего великодушно разрешил:

– Забирайте.

В это время раздался лязг вагонов, сигнализируя о том, что время стоянки закончилось.

– Трогай!
– крикнул Потапов водителю грузовика.
– Не отставай от него!

Ящик стоял в самом низу, заваленный до потолка тюками и коробками. Грузчики принялись извлекать его, выбрасывая все, что на нем было, прямо в проход.

– Куда вы бросаете?!
– возмущался приемосдатчик.
– Мне потом что - самому все это убирать?

Но грузчики уже освободили ящик и несли его к машине.

– Извини, мужик, - бросил один из них на ходу.
– Следующий раз обязательно уберем.

– Скорей вы там!
– раздался истошный вопль водителя.
– Платформа заканчивается!

– Я буду на вас жаловаться!
– кричал мужчина.
– Вы ответите за это безобразие.

Грузчики перенесли ящик в машину, которая все это время продолжала двигаться рядом с набиравшим скорость поездом. Следом за ними в кузов прыгнул Потапов. Грузовик к этому времени уже съехал с платформы и катил теперь по колдобистой целине прямо навстречу железобетонному столбу.

– Прыгай быстрей!
– крикнул водитель Солотову.

Олег шагнул в кузов, и в ту же секунду машина остановилась, как вкопанная. До столба оставались считанные сантиметры. От резкого торможения Олег потерял равновесие и упал. Когда поднимался, почувствовал резкую боль в ноге. Сначала подумал: ничего, пройдет. Но когда подъехали к складу, и он попытался самостоятельно вылезти из кузова, понял, что без посторонней помощи ему не обойтись. Грузчики усадили его на ящик и вместе с ящиком осторожно опустили на землю.

– Сидите спокойно, не двигайтесь, - сказал Потапов.
– Сбегай быстренько за доктором, - обратился он к одному из грузчиков.

– Стойте!
– остановил Олег метнувшегося было в сторону медпункта парня.
– Ребята и вы, Борис Васильевич. Не говорите никому, как это произошло. "Не знаю" - и все. А то начнут искать виноватого, Бориса Васильевича еще привлекут. Травма пустячная, заживет. Я сам виноват. Впредь буду осторожней.

Привели доктора. Тот осмотрел ногу и констатировал вывих голеностопа.

– Кто-нибудь принесите носилки, - обратился он к добровольцам.

– Не надо носилки!
– решительно возразил Олег.
– Я сам.

– Нет, вам категорически нельзя сейчас самому, - пытался остановить его Абгарян.

– Ничего. Есть костыли? Дайте костыли,- настаивал Олег.

Принесли костыли. Солотов попытался встать, но тут же рухнул на ящик, скорчившись от боли.

– Вот видите! Вам никак нельзя сейчас ходить, - урезонивал его Абгарян.

– Ничего. Я приноровлюсь. Вы только мне немного помогите.

Потапов с доктором взяли его под мышки и помогли подняться. Постояв немного и потоптавшись на месте, осваиваясь с новым способом передвижения, Олег медленно и не очень уверенно направился в сторону медпункта. Потапов и Абгарян шли для подстраховки рядом.

19

Кораблев сидел в своем кабинете, когда послышался шум подъезжающего к станции поезда. С этим поездом должен прибыть Солотов. Виктор договорился с Потаповым, что тот встретит Олега и проводит к нему в кабинет, и теперь с нетерпением ждал его появления.

Но прошло уже около десяти минут, а они все не появлялись. Виктор подошел к окну и увидел необычную картину: ковыляющего по двору на костылях Олега и сопровождавших его Потапова и Абгаряна.

Виктор вышел на улицу и поспешил к ним навстречу.

– С прибытием, - приветствовал он Солотова.- Что это с тобой?

– Да вот... Поскользнулся, упал, очнулся - гипс, - виновато улыбаясь, попытался отшутиться Олег.
– В общем, бытовая травма.

– Как это случилось, Семен Семеныч ты наш?
– шуткой откликнулся Кораблев.

– В Новосибирске садился на поезд, оступился, подвернул ногу.

– Понятно...
– сказал Виктор.
– Что у него с ногой, доктор?
– обратился он к Абгаряну.

– Вывих голеностопа. Сейчас сделаем шинирование, потом ежедневные компрессы. И - полный покой. Во всяком случае, из дома никуда, если хочет быстрей поправиться.

– Слышал, что доктор сказал?
– обратился Виктор к Олегу.
– Выполняй беспрекословно. Ты нам здоровенький нужен. Дел несделанных накопилось тьма. Жить мы тебя определили пока здесь, на третьем этаже, - он указал на административный корпус.
– Тебя туда проводят после медпункта. И из дома никуда. Я к тебе сам зайду. Ужин тебе принесут. Пока.

Когда через час Кораблев зашел к Солотову, тот лежал на кровати и читал какой-то журнал.

– Ну как? Обживаешься?
– спросил Виктор, оглядывая комнату.
– Я думаю, не пятизвездочный отель, но перекантоваться можно.

– Стульев нет. Присаживайся на кровать, что ли, - предложил Олег.
– Чему ты улыбаешься?

– Да вспомнил историю. Бабушка рассказывала... Она была учительницей в сельской школе, и к ней как к самому грамотному в окр'yге человеку часто приходили кто за советом, кто письмо или заявление написать. Вот однажды пришли ходоки, сели на кровать. Она им говорит: "Да вы садитесь на стулья". А они: "Ничего, мы не баре, мы и на кровати посидим".

– Да, - усмехнулся Олег.
– Похоже, стулья были для них предметом роскоши. Ну а мне парочка этой роскоши не помешала бы. И стол. Только побольше, чтобы еще компьютер можно было поставить.