"Политическое завещание" Ленина

Их вызывает утверждение, что Зиновьев на Пленуме ЦК до начала работы съезда партии предложил избрать Сталина генеральным секретарем, а Каменев не только поддержал эту просьбу, но и предложил поставить этот вопрос на голосование. Голосование состоялось, и Сталин, таким образом, был избран генеральным секретарем старым составом ЦК партии[1574]. Ясно, что такое заявление было рассчитано на совершенно непосвященных в вопросы партийной жизни читателей.

Таким образом, мы вынуждены признать, что у нас нет достоверных сведений о том, как происходило обсуждение этого вопроса на Пленуме ЦК 21 мая 1924 г. Но нет худа без добра - мы можем увидеть, как легко и обильно творятся мифы, которые историки принимают за реальность.

Майский (1924) Пленум ЦК принял решение: «Перенести оглашение зачитанных документов**, согласно воле Владимира Ильича, на съезд, производя оглашение по делегациям и установив, что документы эти воспроизведению не подлежат и оглашение по делегациям производится членами по приему бумаг Ильича»[1575]. Пленум ЦК, вводя ограничения (читать по делегациям), уточнил общую формулировку, содержащуюся в решении комиссии по приему бумаг Ленина. Это было его право. Такое решение, видимо, было принято по той же причине, по которой подобное ограничение было наложено на чтение записок «К вопросу о национальностях или об "автономизации"» на XII съезде РКП (б) - на пленуме съезда присутствовали гости, а документы имели секретный характер, предназначенный только для членов партии.

ХIII съезд РКП(б) открылся 23 мая 1924 г. Опубликованная стенограмма съезда ничего не дает для изучения того, как проходило обсуждение «Завещания» Ленина. В литературе утвердилось мнение, что текст «Письма к съезду» в делегациях читали Зиновьев и Каменев. Именно их комментарии по ходу чтения и заверения, что Сталин учтет сделанные ему замечания и т.д. и т.п., привели якобы к тому, что делегаты съезда не последовали совету Ленина и в результате Сталин снова был избран генсеком. Таким образом, Зиновьев и Каменев предстают в роли спасителей Сталина. Хотя восстанавливать канву основных событий приходится на основе разрозненного и разнохарактерного материала, можно считать хорошо установленным, что реальность была иной. Об этом говорят сохранившиеся резолюции собрания делегатов Центрального промышленного района и Поволжья, состоявшегося 25 мая, а также делегатов от Урала, Сибири и Дальнего Востока, Башкирии и Вятского края, состоявшегося 26 мая. На собрании 26 мая документ читал председатель собрания М.М. Лашевич (секретарем собрания был М. Харитонов, а членом президиума Н. Кубяк)[1576]. Можно предположить, что и на собрании 25 мая читал документы председатель Ф. Голощекин (член президиума - Н. Угланов)[1577]. Присутствия Зиновьева или Каменева протоколы этих собраний не фиксируют. Факт существования протоколов (нельзя исключить, что существуют и другие, пока что недоступные исследователям) тщательно скрывался от историков.

«Резолюция совещания делегатов XIII Партсъезда, Поволжья и Центрального промышленного района. 25 мая 1924 г.

Совещание делегатов Поволжья и Центрального промышленного района, ознакомившись с документами В. И. Ленина, считает:

1) Что письмо В.И. Ленина в части персональных характеристик могло иметь актуальное значение в тот момент, к которому они относились и в той обстановке, в которой находилась партия к моменту написания писем в связи с болезнью В. И. Ленина.

2) В части персональных оценок опыт истекшей работы партии и в особенности партдискуссии показал, что руководящая группа ЦК за исключением Троцкого вполне правильно руководила политикой партии и сумела сплотить всю партию вокруг ЦК ***.

3) Опасения В.И. Ленина о том, что Генеральный секретарь партии т. Сталин по своему характеру может неправильно использовать свою власть, не подтвердились (курсив наш.
– B. C.).

4) Настоящее положение в партии в связи с расширением ЦК проведенного на XII съезде по директиве В.И. Ленина, в связи с приходом в партию ленинского призыва, укрепляющего партию, в связи с итогами партийной дискуссии, сплотившей партию на основе ленинизма, предостерегает партию от опасностей, на которых останавливал внимание В.И. Ленин, и требует безоговорочного единства внутри ЦК на основе ленинизма.

5) Настоящие письма в части персональных характеристик не подлежат дальнейшему оглашению ни в Пленуме съезда, ни в печати, ни внутри партии».

На собрании присутствовали 107 делегатов. Протокол подписан председателем собрания Филиппом Голощекиным и председателем нижегородской делегации Н. Углановым[1578].

«Протокол соединенного заседания Уральской, Сибирской, Дальневосточной, Башкирской и Вятской делегаций XIII съезда РКП(б).

Председателем избирается т. Лашевич, который оглашает неопубликованные записи Владимира] Ильича].

В прениях выступают т.т.: Макаров, Заславский, Коссиор Станислав, Харитонов, Лашевич и друг[ие].

После обмена мнениями ставится на голосование резолюция (прилагается), зачитываемая т. Кубяком.

Результаты голосования:

Первый пункт принимается всеми голосами при одном воздержавшемся.

Второй пункт принимается единогласно.

Вносимые отдельные редакционные поправки отклоняются». «Резолюция

Ознакомившись с неопубликованными записями Владимира] Ильича], соединенное собрание Уральской, Сибирской, Дальневосточной, Башкирской и Вятской делегации XIII партсъезда после обмена мнениями постановляет:

1) Считать внутрипартийную линию, проводившуюся политбюро ЦК и секретариатом за истекший год правильной и стремиться при выборах нового ЦК обеспечить и на дальнейшее время твердое руководство партией в духе старой ленинской тактики.

2) Принимая во внимание, что т. Сталин, несмотря на недостатки указанные Владимиром] Ильичем], лучше кого-либо другого может справиться с теми гигантски-трудными и сложными задачами, какие в отсутствие Ильича падают на генерального секретаря партии и принимая во внимание, что характеристика т. Сталина была дана Ильичем еще до XII съезда и что за истекшее с тех пор время опасения Владимира] Ильича] по адресу т. Сталина не оправдались , считать необходимым обеспечить и на дальнейшее время работу т. Сталина в качестве генерального секретаря партии» (курсив наш.
– B.C.). Протокол собрания и текст резолюции подписаны председателем собрания Лашевичем, секретарем М. Харитоновым и Н. Кубяком[1579].

Делегат XIII съезда РКП(б) А.И. Мильчаков также дезавуирует принятую в традиционной историографии версию. Он рассказывал об обсуждении «Письма к съезду» в северокавказской делегации: «Письмо зачитали, все были потрясены. У нас спросили: "Какие вопросы есть?". Вопросов не было, кто-то предложил: "Читайте еще раз!" Прочитали еще раз… После повторного прочтения последовало предложение от чтецов: учитывая тяжелое положение страны и партии, состояние Коминтерна и то, что тов. Сталин обещает учесть критику тов. Ленина, есть предложение просить тов. Сталина остаться на посту генерального секретаря. Северокавказская делегация с этим согласилась»[1580]. В принципе созвучное с этими протоколами описание обсуждения на собраниях делегаций имеются в воспоминаниях Троцкого, который, однако, делает упор на нечестные приемы борьбы с ним (нечеткое чтение, пропуск слов, тенденциозное комментирование)[1581]. Куманев и Куликова со ссылкой на воспоминания делегата от КП(б)У Р. Терехова утверждают, что в ряде делегаций (например, украинской) были «бурные обсуждения»[1582]. Не исключено. Вот только делегата Р. Терехова на XIII съезде РКП(б) не было****.

Отметим, что все названные источники никоим образом не фиксируют причастности Зиновьева и Каменева к чтению в делегациях «Письма к съезду» и их агитации в поддержку Сталина.

Ход обсуждения вопроса о «Письме к съезду» на пленарном заседании съезда по документам неизвестен. Неизвестна и точная формулировка принятого съездом решения. По свидетельству Сталина, после прочтения «Завещания» «во всех без исключения делегациях съезда», т.е. всеми без исключения членами съезда, «президиумом съезда был запрошен пленум съезда: всем ли членам съезда известно "Завещание" и не требует ли кто-либо обсуждения его, на что был получен ответ пленума съезда: "завещание известно всем и обсуждать его на съезде нет необходимости"»*****. При этом «никаких протестов по этому поводу насчет возможных неправильностей не было заявлено на съезде ни Троцким, ни кем бы то ни было из членов съезда». Относительно голосования Сталин сказал, что «ни одна рука, не исключая рук тт. Зиновьева и Каменева, не поднялась на ХШ съезде в пользу того, чтобы эти письма напечатать, весь съезд единогласно, в том числе и т. Троцкий, голосовал за то, чтобы эти письма не публиковать в печати»[1583].