Полководцы Первой Мировой. Русская армия в лицах

В то время он с женой и шестью детьми проживал в Петрограде на Васильевском острове, но вскоре после увольнения переехал в Севастополь. Приказом генерала А. И. Деникина от 26 ноября 1918 года он был назначен командующим Черноморским флотом. Занимал эту должность до ее упразднения в связи с преобразованием Морского управления Вооруженных сил Юга России и увольнения в отставку 25 марта 1919 года.

Позже один из его соратников вспоминал: «Адмирал Канин, которого Главнокомандующий генерал А. И. Деникин назначил командующим Белым флотом, держался совершенно независимо от Екатеринодара и даже сформировал весьма многочисленный штаб. Под предлогом, что крымское правительство противится переводу кораблей в Новороссийск, а также забастовки рабочих на судоремонтном заводе, он не принимал никаких мер для восстановления кораблей… Дело завершилось тем, что ввиду бездействия адмирала В. А. Канина и его штаба приказом Главнокомандующего от 25 марта должность командующего несуществующего флота была упразднена. Канин был уволен от службы по болезни, а его штаб расформирован».

В апреле 1919 года В. А. Канин с семьей выехал за границу. В эмиграции проживал во Франции. Он умер 17 июня 1927 года в Марселе и был похоронен на кладбище Сен-Пьер.

Глава пятая На волне февральской революции

Генерал Лавр Корнилов

Многие соотечественники в числе видных военных деятелей Первой мировой войны называют имя генерала Лавра Георгиевича Корнилова. С одной стороны, это оправданно, с другой – несколько преувеличенно. Но в любом случае личность генерала Л. Г. Корнилова заслуживает того, чтобы о ней рассказать более подробно уже потому, что 19 июля 1917 года постановлением Временного правительства, последовательно обозначив себя в других должностях, он был назначен на пост Верховного главнокомандующего Вооруженными силами России. По своей судьбе это был весьма сложный и противоречивый человек с большими амбициями и сильным характером, именно тем, кого выносит наверх мутная волна революции, но кто не дает этой волне подчинить себя и смело поднимает парус в любой ветер.

Лавр Георгиевич Корнилов родился 18 (30) августа 1870 года в Усть-Каменогорске. Его отец казак станицы Каракалинской Сибирского казачьего войска, дослужившись до первого офицерского чина, – хорунжего, вышел в отставку и возвратился в родную станицу, где стал служить по гражданской службе волостным писарем. Первоначальное образование Лавр получил в местной приходской школе. Семья была большая, и ему приходилось помогать много и дома, и в поле. В то же время он не только хорошо учился, но даже самостоятельно подготовился для поступления в кадетский корпус и к 30 годам овладел английским, французским, немецким, татарским и персидским языками. Мальчик рано понял: если хочешь чего-то добиться в жизни, то надо быть лучшим.

Корнилов кадетский корпус закончил с наивысшим баллом среди кадет, и пути для него были открыты. В августе 1889 года Лавр стал юнкером Михайловского артиллерийского училища, а окончив его, 1892 году он отправляется в Туркестанскую артиллерийскую бригаду.

Для многих назначение в Туркестан означало конец его военной карьеры. Но это не касалось Корнилова. Он выдержал все тяготы службы и, получив чин поручика, осенью 1896 года стал слушателем академии Генерального штаба. Условия учебы жесткие: один провал на экзамене – отчисление. Такая участь постигла его однокашника А. И. Деникина, не сдавшего на первом курсе экзамен по истории войн и военного искусства. Правда, он один из многих отчисленных смог вновь поступить в академию и закончить ее. Лавр Георгиевич умел извлекать уроки из печального опыта других и неустанно готовился по всем предметам обучения. Корнилов опять первый: малая серебряная медаль, чин капитана досрочно, фамилия – на почетной мраморной доске академии. «Скромный и застенчивый армейский артиллерийский офицер, худощавый, небольшого роста, с монгольским лицом был мало заметен в академии и только во время экзаменов сразу выделился блестящими успехами по всем наукам», – вспоминал другой однокашник Корнилова по академии генерал Африкан Петрович Богаевский.

Пожалуй, не только офицеры «из простых», но и потомственные дворяне с титулами и поместьями сочли бы это звездным часом. Лучшие выпускники академии пользовались преимуществом при выборе дальнейшего места службы. Но неугомонный Лавр Корнилов выбрал Туркестан, причем не Ташкент, уже довольно обжитый к тому времени русскими, а беспокойную границу с Афганистаном.

Здесь его судьба складывалась так, что могла бы послужить сюжетом не для одного, а для нескольких приключенческих романов. За пять лет (с февраля 1899 по март 1904 года) он совершил ряд служебных поездок в Персию, Афганистан, Индию и Китай. Будучи военным разведчиком, он в 1901 году с четырьмя казаками семь месяцев скитался по пустыням Восточной Персии, которые считались непроходимыми. Ему приходилось менять обличье, преображаться в мусульманина, выдавать себя за восточного купца. Составленные Корниловым военно-научные обзоры стран Среднего Востока были предметом зависти для прославленных британских специалистов, а изданные штабом Туркестанского военного округа работы Лавра Георгиевича «Каштария, или Восточный Туркестан» и «Сведения, касающиеся стран, сопредельных с Туркестаном» стали серьезным вкладом в географию и этнографию региона.

В сентябре 1904 года, в разгар Русско-японской войны, Корнилов был назначен штаб-офицером при управлении 1-й стрелковой бригады, с которой вступил в Маньчжурию, принял участие в сражениях при Сандену и под Мукденом. В последнем из них во время общего отступления он вывел из боя три стрелковых полка, которым угрожало окружение. За это он получил орден Святого Георгия 4-й степени – предмет мечтаний молодых офицеров. Полученный тогда же полковничий чин давал ему права потомственного дворянства.

По заключении мира Лавр Георгиевич 11 месяцев прослужил в Петрограде делопроизводителем управления генерал-квартирмейстера Генерального штаба. В 1907 году он назначается военным агентом (атташе) в Китай. Четыре года вел полковник Корнилов тихую войну улыбок и недомолвок на дипломатическом фронте. И несмотря на то, что правительства Франции, Англии, Германии, Китая и Японии пожаловали его своими орденами, он не стал уступчивее и сговорчивее.

Карпаты. Австрийские войска вблизи Ужогского перевала.

По возвращении из Китая Корнилов назначается командиром 8 пехотного Эстляндского полка, расположенного вблизи Варшавы. Едва успев принять эту часть, он был переведен в Заамурский округ пограничной стражи и назначен командиром 2 отряда, состоявшего из двух пехотных и трех конных полков. Лавр Георгиевич производится в чин генерал-майора. Здесь по приказанию командующего войсками округа генерала Е. И. Мартынова Корнилов произвел дознание о снабжении войск, расположенных в Маньчжурии, недоброкачественными продуктами. В результате дело было передано военному следователю. По постановлению прокурорского надзора к следствию были привлечены в качестве обвиняемых заместитель командующего войсками округа генерал-лейтенант Савицкий, другие должностные лица хозяйственного управления.

Однако тогдашний шеф пограничной стражи Коковцев, пытавшийся прикрыть эти вопиющие злоупотребления, выхлопотал в феврале 1913 года высочайшее повеление о прекращении следственного производства. После этого командующий войсками округа генерал Мартынов вышел в отставку. Он опубликовал некоторые материалы следствия, за что был предан суду. Генерал Корнилов был возвращен в военное ведомство с назначением командиром 1-й бригады 9-й Сибирской стрелковой дивизии, расквартированной на острове Русский во Владивостоке.

С началом Первой мировой войны генерал-майор Л. Г. Корнилов вступил в командование 2-й бригадой 49-й пехотной дивизии, а вскоре был назначен на должность начальника 48-й пехотной дивизии 8-й армии, которой командовал А. А. Брусилов.

Вскоре Лавр Георгиевич получил назначение на должность командира 48-й пехотной дивизии, в составе которой находились овеянные именами Румянцева и Суворова 189-й Измаильский, 190-й Очаковский, 191-й Ларго-Кагульский и 192-й Рымникский полки.

Шли тяжелые бои. 6 сентября противник нанес удар по 24-му стрелковому корпусу, в состав которого входила и 48-я пехотная дивизия. Упираясь левым флангом в Миколаев, правым флангом корпус выдвинулся вперед и был охвачен австрийцами. Их атаки следовали одна за другой. Создалась угроза прорыва обороны на фланге 48-й дивизии. В этот момент генерал Корнилов лично повел в контратаку последний свой резерв – пехотный батальон, усиленный пулеметной командой. На короткое время он остановил противника. Но вскоре вновь обойденная 48-я дивизия вынуждена была отойти, потеряв около 30 орудий, немало солдат и офицеров.

Неудачные действия дивизии генерал А. И. Деникин, командовавший в то время соседней 4-й бригадой, в мемуарах объясняет тем, «что дивизия и ранее не отличалась устойчивостью. Очень скоро, – продолжает он, – в руках Корнилова она стала прекрасной боевой частью». В последующем, командуя взаимодействующими соединениями, генералы неоднократно встречались. И тогда уже Антон Иванович Деникин отметил такие черты Корнилова, как «умение воспитывать войска, личную его храбрость, которая страшно импонировала войскам и создавала ему среди них большую популярность, наконец, – высокое соблюдение воинской этики в отношении соратников – свойство, против которого часто грешили многие начальники».