Полмира

– Ты нарушишь данные им клятвы? – пробормотала Исриун, изумленно раскрывая глаза.

– Нарушу ли я данные клятвы?

И Горм стряхнул с раненой руки щит, и тот покатился по траве.

– Нет чести в том, чтобы держать их! Я нарушаю их! Разбиваю! Плюю на них! И сру на них тоже. Прям на каждую, понятно?! – Он навис над сжавшейся Исриун с окровавленным кинжалом в руке.

– Верховный король повелевает, да? Праматерь Вексен приказывает, да? Старый козел со своей свинюкой – я отрекаюсь от них! Я бросаю им вызов!

Тоненькая шея Исриун задрожала – она сглотнула.

– Если ты меня убьешь, войны не миновать.

– О, войны точно не миновать. Матерь Воронов расправила свои крылья, женщина.

И Горм медленно поднял откованный Рин кинжал, и Исриун не отпускала глазами блестящее острие.

– Перья ее – мечи. Слышишь, как они звенят?

И он улыбнулся.

– Но мне нет нужды убивать тебя.

И он бросил кинжал, и тот подкатился к Колючке, которая как раз стояла на четвереньках и блевала в траву.

– Зачем убивать, если можно продать? Не правда ли, мать Скейр?

И прежняя, точнее, уже новая служительница Горма улыбнулась ледяной, как северное море, улыбкой.

– Возьмите эту змею и наденьте на нее ошейник.

– Вы поплатитесь за это! – дико заверещала Исриун. – Поплатитесь!

Но Гормовы воины уже волокли ее вверх по восточному склону.

И Крушитель Мечей обернулся, отмахнув раненой рукой. С пальцев капала кровь.

– Ты не передумала заключить со мной союз, Лайтлин?

– Ванстерланд и Гетланд ждут великие дела! Никто не сможет противостоять нам! – отозвалась Золотая королева.

– Тогда я принимаю твое предложение.

И над долиной пронесся потрясенный вздох, словно бы все стояли, затаив дыхание, а теперь выдохнули.

А Бранд вывернулся из рук Ральфа и побежал.

* * *

– Колючка?..

Голос доносился откуда-то издалека, эхом отдавался в темном туннеле. Голос Бранда. Боги, как здорово-то – Бранд зовет…

– Все хорошо? – сильные руки легли ей на плечи, потянули вверх.

– Я возгордилась, – просипела она.

Горло саднило, во рту болело. Она попыталась встать на колени – не вышло, голова закружилось, она чуть не упала, но он подхватил ее.

– Но ты жива.

– Ага, – прошептала она – надо же, из блестящего тумана выплыло лицо Бранда.

Боги, как же хорошо – вон он, Бранд…

– Все закончилось, – и он обнял ее за плечи и поднял на ноги, она застонала.

Переставлять ноги было совсем невмоготу, он вел ее. Какой же он сильный. Не давал упасть.

– Понести тебя?

– Хорошая мысль.

И она поморщилась, увидев собравшихся над долиной воинов Гетланда.

– Нет уж, я лучше пойду. Почему он не убил меня?

– Послушал мать Исриун и передумал.

Пока они медленно поднимались вверх по склону к лагерю, Колючка обернулась. Гром-гиль-Горм стоял посреди площадки, окровавленный, но не побежденный. Мать Скейр уже зашивала ему руку. А правой он держал руку королевы Лайтлин, скрепляя таким образом союз Ванстерланда и Гетланда. Два злейших врага стали теперь друзьями. По крайней мере, на данный момент.

А за ними, сложив на груди руки, стоял Ярви и улыбался.

Несмотря на все молитвы, вознесенные Матери Войне, в выигрыше сегодня остался Отче Мир.

В свете

Бранд еще пару раз звонко ударил по заготовке, затем сунул ее обратно в угли. Полетели и закружились искры.

Рин недовольно поцокала языком.

– Легкая рука – это не про тебя, да?

– Легкая рука – у тебя, – улыбнулся ей Бранд. – Разве не приятно чувствовать себя мастером?

Но она уже смотрела не на него, а на дверь.

– К тебе пришли.

– Отец Ярви, какая честь для нас.

И Бранд отложил молот и вытер лоб ладонью.

– Пришли купить меч?

– Долг служителя – открывать дорогу Отче Миру, – сказал Ярви, заходя в кузню.

– Хороший служитель не чурается дружбы и с Матерью Войной, – заметила Рин.

– Мудрые слова. А ныне еще и своевременные.

Бранд с трудом сглотнул:

– Значит, все-таки война?

– Верховный король еще долго будет собирать воинов. Но да, я думаю, что будет война. И все же. Для мечника война – хлеб.

Рин взглядом указала на Бранда:

– Как по нам, так худой мир лучше доброй ссоры. Говорят, король Атиль пошел на поправку.

– Силы возвращаются к нему, это верно, – отозвался Ярви. – Вскоре он снова начнет терзать своих воинов на тренировочной площадке, с твоим мечом в руке.

– Да славится Отче Мир, – сказала Рин.

– Отче Мир и твои умения, – добавил Бранд.

Ярви отвесил скромный поклон.

– Делаем, что можем. А как боги обходятся с тобой, Бранд?

– Неплохо, – и он кивнул на сестру. – Если бы не тирания мастера, мне б и работа нравилась. Оказалось, я соскучился по кузне.

– Лучше колотить по чушкам, чем разговаривать с людьми.

– Сталь, в отличие от людей, не врет, – сказал Бранд.

Отец Ярви покосился на него. Эдак с хитрецой, словно что-то прикидывая. Впрочем, а когда он смотрел иначе?

– Мы можем поговорить наедине?

Бранд посмотрел на Рин, которая уже раздувала мехи. Она пожала плечами:

– Сталь еще и терпелива.

– А ты нет.

– Идите, раз надо.

И она сердито прищурилась:

– Пока я не передумала.

Бранд стянул перчатки и вывел Ярви в маленький дворик, в котором стоял шум текущей воды. Он сел на скамью, которую вырезал для них Колл. Солнце пробивалось сквозь листву дерева, под которым стояла скамья, пятнами ложились тени, ветерок обвевал потное лицо. Бранд указал отцу Ярви место рядом с собой.

– Приятное местечко.

И служитель улыбнулся Матери Солнце, игравшей с листьями.

– Вы с сестрой молодцы. Хороший дом, хорошее ремесло.

– Это все она. Я пришел на готовое.

– Нет, без тебя бы она не справилась. Я-то помню, как ты держал на плечах вес «Южного ветра».

И Ярви поглядел на шрамы на Брандовых предплечьях.

– О таком подвиге должны слагать песни скальды.

– Ну их, эти песни.

– Я смотрю, ты взрослеешь. Как Колючка?

– Уже тренируется. Почти весь день.