Полночь

— Перестань себя так вести, — надеюсь, нахмуренные брови предадут больше грозности.

Остин закатывает глаза и беззвучно произносит в ответ:

— Убери руку с его грёбаного плеча!

Я тут же выравниваюсь, положив левую руку на бедро, а правой крепче сжимаю плечо напарника.

— Что за детский сад? — наш немой разговор продолжался.

Секунда. Две. Три.

— Если ты не сделаешь этого, я выведу тебя в коридор и трахну так сильно, что об этом узнает весь штаб! — его глаза блеснули, а губы дрогнули в еле заметной улыбке, по окончанию этой гневной триады.

Сжав челюсть, я отступаю от Гэвина на шаг и сажусь на стул рядом, вперив свой взгляд в монитор.

Наблюдаю за тем, как напарник перелистывает день за днём, а затем останавливается на приблизительном времени, когда я вошла в квартиру Остина. Рядом слышится два осторожных шага и боковым зрением я замечаю, как Уэльс пристроился позади меня, положив руки на спинку моего стула.

Гэвин останавливается на моменте, когда я выхожу из дома, а затем возвращается назад, примерно на минут пятнадцать. Я пододвигаюсь чуть ближе, пытаясь рассмотреть происходящее на экране и замечаю двух мужчин, которые появились у дома Остина, как только я вошла.

Свет на кухне отражается в темноте на асфальте, именно поэтому оба мужчины не подходят близко к окну, лишь из далека поглядывают.

Время идёт, а ничего не меняется. Обсуждая что-то между собой, один другому что-то говорит и второй уходит в машину. Мужчина что остался, делает шаг вперед и тут же дёргается, направившись к машине.

— Какого..., — слышу я позади себя.

На мониторе снова фигурирует моя персона. Гэвин хватает меня и затаскивает в кусты. Я слышу позади себя скрип кожи, которой обит стул.

Мужчина снова появляется и подходит к окну, вглядываясь в него. Через некоторое время он что-то говорит себе в руку и удаляется в машину, следом за которой отправляемся мы с Гэвином.

Он останавливает видеозапись.

— Это довольно странно, — заметил Гэвин.

— Твоего мнения никто не спрашивал Ло…, — начал было Остин.

— Как ты его терпишь?

— Громко, — я почувствовала в голосе Остина улыбку, и, кажется, все трое в этой комнате поняли, что это значит.

К моим щекам прилила кровь и мне стало стыдно как никогда…не за себя, а за Остина.

Хочется хорошенько вмазать ему, за это отвратительное поведение.

— Создаётся впечатление, что они за нами просто…

— Наблюдали, — закончил Уэльс, крутанул кресло, в котором я сидела. — Идём, — не предложение, а приказ.

— Нет, — холодно.

Брови Остина ползут вверх, а я улавливаю то, как участилось его дыхание. Наблюдать за ним снизу-вверх словно наблюдать…Боже, Джейд, перестань думать о том, как он выглядит в постели!

— Ты должен сказать спасибо Гэвину.

— Я? Должен?

Отлично, Прайс, ты довела его до пика ярости.

— Да. Он помог тебе, — не отступаю я. Он должен хотя бы таким способом извиниться за своё поведение.

Остин выравнивается, поправляет свой галстук и кинув на меня…разочарованный взгляд? Бросает:

— Нет.

Разворачивается и выходит, хлопнув железной дверью.

Глава 21.

— Блять, — срывается с моих губ, как только я ударяю кулаком о стену бледно-голубого цвета. Мне мало, поэтому я ударяю снова, а все потому, что разбушевавшиеся эмоции внутри меня не утихают.

Я всё еще не чувствую облегчения.

Хочется вернуться назад и пару раз вмазать этому хреновому ублюдку Лонгу.

Почему?

Потому что он был связан с Элизабет, а теперь и Прайс вокруг него бегает.

Какое-то дерьмо!

Сказать спасибо? К чёрту! Я даже и не звал его, а если бы не смог включить без пароля, то разбил бы там всё к чертовой матери.

«И чего бы ты этим добился, сын?» — голос отца звучит холодно в моей голове.

Именно такой голос я запомнил навсегда.

Отталкиваюсь от стены, чувствуя холод в руках. Он всегда называл меня сыном, но такая интонация присутствовала только тогда, когда он был крайне недоволен мной.

«Ничего, — вымученным голосом отвечаю я ему, — я просто хочу защитить её».

Он закатывает глаза и скрещивает руки на груди.

«От кого?» — любопытствует отец.

От кого?

От Лонга, ведь так? Или… от себя?

Отец молча аплодирует моим мыслям, вздернув подбородок, а затем удаляется, исчезнув в моей памяти.

Ведь и вправду, если я — единственная опасность, которая может ей угрожать?

Хах. Пуля ей в грудь тому доказательство, кретин.

Тяжело выдохнув, начинаю незамедлительно спускаться по лестнице, и уже в который раз убеждаю себя в том, что возвращаться назад не стоит. Она с ним, и я думаю, что Лонг в силах позаботиться о ней лучше, чем я.

Как только я оказываюсь на улице, то сразу же начинаю голосовать такси, отходя от штаба всё дальше, чтобы меня не смогли заметить камеры видеонаблюдения. И как только я оказываюсь в машине, понимаю, куда должен направиться в этот раз.

— Мне нужно попасть в полицейский участок, в районе Редбриджа.

— Поездка займёт не меньше часа, сэр, — информирует меня водитель индийской внешности.

— У Вас можно расплачиваться картой? — засунув руку во внутренний карман пиджака, спрашиваю я.

— Да, сэр, — кивает он, а я замираю, глядя на содранную и окровавленную кожу.

— Тогда едем.

Машина трогается, а я прячу руку за пиджаком, чтобы не испугать бедного мужчину.