Полночная одержимость
Шрифт:
— Тебе не хватает ума для преступлений, — хоть тон Джексона был бодрым, глаза его были серьезными.
Янелли смотрел на потолок.
— Мы потеряем дом.
Джексон не торопил его. Он предложил ему больше воды.
Янелли облизнул губы.
— Джина пыталась забеременеть девять лет. Мы перебрали все варианты, и она нашла эту частную клинику. Я заложил дом для первой попытки. Когда не получилось, я подумал, что это конец. Но Джина хотела попробовать еще раз. Я не смог сказать ей, что мы не можем это позволить. Но клиника заставила нас подписать договор. Звучало мутно, но я согласился.
— И она забеременела.
— Да, — сказал Янелли. — Когда пришел счет, я перепугался. Я не знал, как его оплатить. Но это уже не важно. Я буду в тюрьме, а Джина будет одна. Мой ребенок…
— Я тебя не выдал, — Джексон взял чашку с водой. — Никто, не работавший над одними делами с тобой, не поймет этого.
— Но конверт был в моей куртке. Мои отпечатки на нем. И Тернера, — надежда была опасным камешком в груди Янелли. Это могло навредить больше всего.
— В комнате, где ты был заперт, конверта не было.
— Тогда где он?
— Не знаю.
— Лучше бы мы знали, — Янелли переваривал новости. — Зачем ты это делаешь? Ты был связан с таким в старом участке?
Джексон опустился на стул у кровати.
— Нет. А мой напарник — да. Я снял его с парня в наручниках, которого он чуть не избил до смерти. Его нельзя было оправдать. Он заслужил отправиться в тюрьму. Но мы достаточно проработали, чтобы я знал, что ты такое не заслужил. Ты заботишься не только о деле, но и о жертвах и их семьях. Ты переживаешь, боишься арестовать невинных, и ты не даешь мне запугивать людей. Но ты поступил глупо.
— Ужасно глупо.
Джексон встал.
— Я не хочу себе нового напарника. Кто будет работать с парнем, чьи два напарника попали в тюрьму?
Янелли чуть не рассмеялся, но гул в груди давал понять, что его органы были разрезаны и зашиты.
— Джина знает о долге? — спросил Джексон.
— Нет. Она не разбирается в деньгах, — веки Янелли опустились. — Я скажу ей. Пока не пришли из банка, — он пока не был в беде, но, может, у него был шанс загладить вину. Он знал, что не заслужил этого, но ради Джины и ребенка он использует второй шанс.
— Слушай, — Джексон потер голову. — Знаю, я не лучший напарник.
— Ты не противный, а я в жизнь других не лезу, — Янелли долго будет прощать себя за то, что сделал.
— Из — за прошлого напарника я не хотел доверять тебе. А теперь, что иронично, я знаю, что ты сделал, но доверяю тебе, — Джексон покачал головой.
— В этом нет смысла, — облегчение делало Янелли сонным.
— В следующий раз, когда буду проблемы, поговори со мной, — Джексон вдохнул. — Гонзалез клеилась ко мне.
Но это разбудило Янелли.
— Что?
— Она приглашала меня выпить. Я отказал. Она пугает. И я не хотел рисковать нашими профессиональными отношениями. Я детектив. Она — судмедэксперт. Ты знаешь, — Джексон выдохнул. — Но мой отказ разозлил ее. И я плохо с этим справился. Я не дипломат.
Янелли невольно рассмеялся, хотя было больно.
— Ты неудачник.
Джексон улыбнулся.
— Отдохни. Я скоро вернусь.
Янелли не слышал, как напарник ушел. Когда он открыл
глаза, Джина была на стуле у его кровати. Конор Салливан и Луиза Хэнкок стучали в дверь, стоя на пороге.— Мы хотели проведать, — Салливан был с бинтами на виске, выглядел потрепано.
Янелли чуть не рассмеялся. Кто бы говорил.
Джина представилась, а потом поняла, кем они были, снова расплакалась, благодаря Луизу за спасение. Женщины вышли в коридор.
Пока они обнимались и говорили, Салливан подошел ближе:
— Как вы? Рад, что вы не мертвы.
— И я, — сказал он.
Салливан склонился ближе и тихо сказал:
— Хотите знать, где конверт?
Янелли охнул. Салливан будет шантажировать его? Он такого не ожидал, но, может, Джексон был прав. Героев больше не было. Он посмотрел на жену, отвлекшуюся на разговор с Луизой.
Глядя на пятно воды на потолке, он понизил голос:
— Не знаю, почему я так разочарован в вас. Не мне говорить после моего провала. Но я думал, вы были хорошим, — он посмотрел в пронзительные глаза Салливана. — Если хотите денег, у меня ничего нет.
Салливан медленно улыбнулся.
— Я ничего не хочу, и конверт сгорел. Я хотел убедиться, что вы устыдились. Больше так не делайте. Я не забуду, что вы спасли Луизе жизнь. Теперь мы квиты.
У Янелли не было слов.
Но Салливан не давил на него.
— Вы открылись для меня, но ваш напарник все еще противный.
Янелли кашлянул и взял себя в руки.
— Я раскрою тайну. Это игра. Джексон неплохой.
Они ушли, Джина вернулась и взяла его за руку.
— Они хорошие.
«Это точно».
Он заерзал, и она взбила его подушку. Он остановил ее суету, взяв за руку. Ему нужно было кое — что исправить. Не исправить, а хотя бы признаться.
— Джина, мне нужно кое в чем признаться. Присядь.
Она нахмурилась, опускаясь на стул. Она опустила предплечья на край кровати, чтобы держать его за руку.
— Для начала ты должна знать, что я рад, что у нас будет ребенок. Я ни о чем не сожалею.
— Тони…
— Но ты беременна, прислали чек, и у нас серьезный долг.
— Но я думала, что ты погасил его.
— Я и прошлый раз не смог толком покрыть, — Янелли потел. — А потом были проблемы с оформлением документов, и все накопилось.
— О, — она отклонилась, еще сжимая его ладони. — Сколько?
Он сказал ей. Деньги, которые он взял у Тернера, дали им лишь год. Что потом? Он хотел брать больше взяток? У него не было выбора. Он попался Тернеру так, что, если бы его не убили, был бы под его пяткой всю жизнь.
Она подняла его ладонь и провела его костяшками по своей щеке.
— Жаль, ты не сказал, что мы не можем это позволить.
— Я не мог разбить твое сердце.
— И я люблю тебя за это, — она улыбнулась. — Все будет хорошо. Мои родители дадут деньги.
— Что?
— Они предлагали раньше, но я не брала, потому что ты говорил, что все хорошо.
Потому что он был идиотом.
— Все будет хорошо, Тони, — она встала, склонилась и поцеловала его. — Все будет чудесно.
Он закрыл глаза. Янелли подозревал, что ему помогал ангел — хранитель. И теперь он не собирался повторять ошибки.