Полное собрание сочинений в трех томах. Том 3

Тимокл.Подобные картины нельзя показать на всех празднествах. Я трепещу, принцесса, за судьбу того небольшого и незамысловатого развлечения, которое я намерен предложить вашему вниманию в роще Дианы.

Аристиона.Я уверена, что это будет что-нибудь необыкновенно приятное. Признаюсь, эта местность мне очень нравится, у нас нет времени скучать в этом прелестном уголке, прославленном под именем Темпеи всеми поэтами. [38] Не говоря уже об удовольствиях, доставляемых нам охотой, и о торжественности готовящихся пифийских игр, [39] вы оба берете на себя труд беспрерывно услаждать нас всевозможными развлечениями, способными рассеять самую глубокую грусть… Сострат! Почему вы не пошли с нами на прогулку?

38

… в этом прелестном уголке, прославленном под именем Темпеи всеми поэтами. — Темпейская долина находилась в Фессалии между Олимпом и Оссой.

39

Пифийские игрыустраивались в честь Аполлона в Дельфах, а не в Темпейской долине. Во время игр состязались в пении, силе, ловкости и различных упражнениях. Происходили каждые четыре года и были прекращены в конце IV в. н. э.

Сострат.Легкое нездоровье, принцесса, помешало мне принять в ней участие.

Ификрат.Сострат полагает, принцесса, что не следует быть любопытным. И в самом деле: приятно делать вид, что ты не бежишь туда, куда бегут все.

Сострат.Принц! Я никогда не притворяюсь. Не желая делать вам комплиментов, должен, однако, заметить, что на этом празднестве много для меня привлекательного, но одно обстоятельство меня удержало.

Аристиона.А Клитид все видел?

Клитид.Да, принцесса, но только с берега.

Аристиона.Почему же с берега?

Клитид.Признаюсь, принцесса, я опасался несчастного случая, какие обыкновенно бывают в такой сумятице. Ночью мне снились дохлая рыба и разбитые яйца, а господин Анаксарх мне сказал, что разбитые яйца и дохлая рыба — это к несчастью.

Анаксарх.Я замечаю, что Клитиду не о чем было бы говорить, если бы он не говорил обо мне.

Клитид.Это потому, что о вас можно сказать так много! Сколько ни говори — никогда не кончишь.

Анаксарх.Вы могли бы найти другую тему — я же вас просил.

Клитид.Каким образом? Не вы ли утверждаете, что предрасположение сильнее всего? И если начертано в светилах, что я предрасположен говорить о вас, то разве я в силах изменить мою судьбу?

Анаксарх.При всем моем уважении к вам, принцесса, я должен признаться, что при вашем дворе есть один пренеприятный обычай: здесь всякий волен говорить, наичестнейший человек не защищен от насмешек первого попавшегося злого шутника.

Клитид.Благодарю за лестное мнение обо мне.

Аристиона (Анаксарху).Стоит ли на него обижаться!

Клитид.При всем уважении, которое я питаю к принцессе, я должен признаться, что есть одна вещь, удивляющая меня в астрологии: неужели те, что постигли все тайны богов и обладают познаниями, благодаря которым они далеко превосходят всех прочих людей, — неужели они должны угождать кому-либо и о чем-либо просить?

Анаксарх.Вам бы следовало развлекать принцессу более удачными остротами, а то вы только зря получаете деньги.

Клитид.Я шучу как умею. Вы вот говорите что придется, а ремесло шутника — это не ремесло астролога. Уметь хорошо лгать и уметь хорошо шутить — две вещи разные: гораздо легче обманывать людей, чем их смешить.

Аристиона.Что ты хочешь этим сказать?

Клитид (про себя). Молчать! Экий ты дерзкий! Разве ты не знаешь, что астрология — государственное дело и что на этой струнке играть нельзя? Тебе сколько раз было говорено, а ты забываешься, ты разрешаешь себе такие вольности, которые, вот увидишь, окажут тебе плохую услугу. Не сегодня-завтра тебе дадут пинок в зад и прогонят за глупость. Если ты умен, так молчи.

Аристиона.А где моя дочь?

Тимокл.Она покинула нас. Я предлагал проводить ее, но она отказалась.

Аристиона.Принцы! Вы согласились подчинить ваше чувство к Эрифиле моим требованиям, мне удалось добиться от вас, чтобы вы оставались соперниками, не становясь врагами, вы вполне подчиняетесь воле моей дочери и ждете ее выбора, в котором я ей предоставила полную свободу, — откройте же мне свою душу и скажите мне чистосердечно, насколько каждый из вас, как ему кажется, завладел ее сердцем.

Тимокл.Принцесса! Я не люблю хвастаться. Я сделал все, что мог, чтобы тронуть сердце принцессы Эрифилы, и, как мне представляется, сделал это с величайшей осторожностью, которая только доступна влюбленному. Я благоговейно приносил к ее ногам мои мольбы, я выказывал ей всевозможные знаки внимания, каждый день старался услужить ей, изливал мою страсть в самых нежных стихах, сетовал на мои мученья в самых страстных выражениях, изъявлял взглядами и устами безнадежность моей любви, испускал у ее ног томные вздохи, более того — проливал слезы, и все напрасно: мне так и не удалось вызвать в душе принцессы сочувственный отклик на мою пламенную страсть.

Аристиона (Ификрату). Ну а вы, принц?

Ификрат.Я, принцесса, зная равнодушие и безразличие вашей дочери к выказываемым ей чувствам, решил не расточать напрасно перед нею ни жалоб, ни вздохов, ни слез. Мне известно, что она всецело подчиняется вашей воле и что иначе как из ваших рук не пожелает взять супруга. Так вот, чтобы добиться ее расположения, я обращаюсь к вам и не столько ей, сколько вам свидетельствую мою готовность служить и выражаю мое глубочайшее почтение. Как было бы хорошо, принцесса, если бы вы заняли ее место, если бы вы пожелали воспользоваться плодами тех побед, которые вы одерживаете для нее, и выслушать те признания, с которыми вы отсылаете к ней!

Аристиона.Принц! Это комплимент ловкого любовника. Вы, вероятно, от кого-нибудь слыхали, что для того, чтобы найти доступ к сердцу дочери, надо ухаживать за матерью, но в данном случае, к сожалению, это бесполезно. Я решила всецело предоставить выбор моей дочери.

Ификрат.Какую бы власть вы ей ни предоставили, то, что я сейчас сказал вам, вовсе не комплимент. Я ищу руки принцессы Эрифилы только потому, что она — ваша дочь. Я нахожу ее привлекательной лишь постольку, поскольку она на вас похожа, в ней я обожаю вас.

Аристиона.Вот так так!

Ификрат.Да, принцесса, всем известно, как вы прелестны, как вы очаровательны…

Аристиона.Оставим, принц, разговор о прелести и очаровании. Вы знаете, что я вычеркиваю эти слова из комплиментов. Я терплю, если меня хвалят за искренность, если говорят, что я добрая принцесса, что у меня для каждого находится приветливое слово, что я люблю своих друзей, уважаю заслуги и доблесть, — все это я еще выношу. Что же касается прелести и очарования, то я предпочитаю не выслушивать этих нежностей. Сколько бы правды в них ни заключалось, все-таки, согласитесь, мать такой дочери, как моя, должна подвергать сомнению подобные похвалы.