Полное собрание сочинений. Том 4

————

VIII. ПЕСНЯ ПРО СРАЖЕНИЕ НА Р. ЧЕРНОЙ 4 АВГУСТА 1855 Г.

[Сводный текст]

Как четвертого числа Нас нелегкая несла Горы отбирать (bis). Барон Вревский генерал К Горчакову приставал, Когда под-шафе (bis). «Князь, возьми ты эти горы, Не входи со мною в ссору, Не то донесу» (bis). Собирались на советы Все большие эполеты, Даже Плац-бек-Кок (bis). Полицмейстер Плац-бек-Кок Никак выдумать не мог, Что ему сказать (bis). Долго думали, гадали, Топографы всё писали На большом листу (bis). Гладко вписано в бумаге, Да забыли про овраги, А по ним ходить... (bis). Выезжали князья, графы, А за ними топографы На Большой редут (bis). Князь сказал: «ступай, Липранди» А Липранди: «нет-c, атанде, Нет, мол не пойду (bis). Туда умного не надо, Ты пошли туда Реада, А я посмотрю»... (bis). Вдруг Реад возьми да спросту И повел нас прямо к мосту: «Ну-ка, на уру» (bis). Веймарн плакал, умолял, Чтоб немножко обождал. «Нет, уж пусть идут» (bis). Генерал же Ушаков, Тот уж вовсе не таков: Всё чего-то ждал (bis). Он и ждал да дожидался, Пока с духом собирался Речку перейти (bis). На уру мы зашумели, Да резервы не поспели, Кто-то переврал (bis). А Белевцов генерал Всё лишь знамя потрясал, Вовсе не к лицу (bis). На Федюхины высоты Нас пришло всего три роты, А пошли полки!... (bis) Наше войско небольшое, А француза было втрое, И сикурсу тьма (bis). Ждали — выйдет с гарнизона Нам на выручку колона, Подали сигнал (bis). А там Сакен генерал Всё акафисты читал Богородице (bis). И пришлось нам отступать, Рас... же ихню мать, Кто туда водил (bis).

————

Напев Севастопольской песни.

«РОМАН РУССКОГО ПОМЕЩИКА».

I. [ПЕРВАЯ РЕДАКЦИЯ.]

Глава1. Об дня.

Съ 7 часовъ утра на ветхой колокольн Николо-Кочаковскаго прихода гуд лъ большой колоколъ. Съ 7 часовъ утра по проселочнымъ пыльнымъ дорогамъ и св жимъ тропинкамъ, вьющимся по долинамъ и оврагамъ, между влажными отъ росы хл бомъ и травою, пестрыми, веселыми толпами шелъ народъ изъ окрестныхъ деревень. Все больше бабы, д ти и старики. Мужику Петровками и въ праздникъ нельзя дома оставить: тел га сломалась, въ гумённикъ подпорки поставить, плетень заплести, у другаго и навозъ не довоженъ. Земляную работу гр хъ работать, а около дома, Богъ проститъ. Д ло мужицкое!

Кривой пономарь выпустилъ веревку изъ рукъ и с лъ подл церкви, молча вперивъ старческій равнодушный взглядъ въ подвигавшіяся пестрыя толпы народа; отецъ Поликарпъ вышелъ изъ своего домика и, поднятіемъ шляпы отв чая на почтительные поклоны своихъ духовныхъ д тей, прошелъ въ церковь. Народъ наполнилъ церковь и паперть, пономарь пронесъ въ алтарь м дный кофейникъ с водой, полотенце съ красными концами и старое кадило, откуда всл дъ за этимъ послышалось сморканье, плесканье, ходьба, кашляніе и плеваніе.

Наконецъ движеніе въ алтар утихло, только слышенъ былъ изр дка возвышающійся голосъ отца Поликарпа, читающаго молитвы. Отставной Священникъ, сл пой дворникъ и бывшій дворецкій покойнаго Хабаровскаго князя, дряхлый Пиманъ Тимоф ичь стояли уже на своихъ обычныхъ м стахъ въ алтар . На правомъ клирос стояли сборные п вчіе-охотники: толстый бабуринскій прикащикъ октава, особенно зам чательный въ тройномъ «Господи помилуй», его братъ Митинька, женскій портной, любезникъ и первый игрокъ на гармоник — самый фальшивый, высокій и пискливый дискантъ во всемъ приход , буфетчикъ — второй басъ, два мальчика, сыновья отца Игната, и самъ отецъ Игнатъ, 2-й Священникъ, бывшій 36 л тъ тому назадъ въ архирейскихъ п вчихъ.

На паперти толпа заколебалась и раздалась на дв стороны: челов къ въ синей ливрейной шинели, съ салопомъ на рук , стараясь, должно быть, показать свое усердіе, кр пко и безъ всякой надобности толкалъ и безъ того съ торопливостью и почтительностью разступавшихся прихожанъ; за лакеемъ сл довала довольно смазливая и нарядная барынька, л тъ 30, съ лицомъ полнымъ и улыбающимся. За веселой барыней сл довалъ супругъ ея, Михаилъ Ивановичь Михайловъ, челов къ л тъ 40. На немъ былъ черный фракъ, клетчатыя брюки съ лампасами, цв тной пестрый жилетъ и цв тной, очень пестрый шарфъ, на которомъ лежалъ огромной величины выпущенный не крахмаленный воротникъ рубашки. Въ наружности его не зам чалось ничего особеннаго, исключая нешто длинныхъ, курчавыхъ, рыжеватыхъ волосъ съ проборомъ по середин , которые чрезвычайно отчетливо лежали съ об ихъ сторонъ его б лесоваго, ровнаго и спокойнаго лица. Вообще онъ ходилъ, стоялъ, крестился и кланялся очень прилично, даже слишкомъ прилично, такъ что именно это обстоятельство не располагало въ его пользу.

Прибывшіе супруги стали около амвона. Прихожане съ почтительнымъ любопытствомъ смотр ли на нихъ: они съ спокойнымъ равнодушіемъ смотр ли на прихожанъ. — Об дня все еще не начиналась.

— Гаврило, — сказала шопотомъ барыня.

Гаврило выдвинулся впередъ и почтительно пригнулъ свое ухо съ серьгой къ устамъ барыни.

— Попроси батюшку вынуть за упокой, вотъ по этой записк ; да спроси отца Поликарпія, скоро-ли начнется служба?

Гаврило живо растолкалъ набожныхъ старушекъ съ книжечками и пятаками, столпившихся у боковыхъ дверей, и скрылся.

— Батюшка вел лъ сказать, что очень хорошо-съ, а начнется скоро, — сказалъ онъ, возвратившись. — Кривой пономарь, хотя нетвердою отъ старости, но самоув ренною походкою, съ такимъ-же точно видомъ сознанія своего значенія, съ какимъ ходитъ Секретарь по Присутствію и актеръ за кулисами, вышелъ за лакеемъ и сталъ продираться сквозь толпу. Уже много пятаковъ и грошей изъ узелковъ въ клетчатыхъ платкахъ и мошонъ перешло въ потертый комодъ, изъ котораго отставной солдатъ давалъ св чи, и уже св чи эти, переходя изъ рукъ въ руки, давно плыли передъ иконами Николая и Богоматери, a об дня все не начиналась. — Отецъ Поликарпій дожидался молодаго Князя Нехлюдова. Онъ привыкъ ожидать его матушку, д душку, бабушку; поэтому, несмотря на то, что молодой Князь не разъ просилъ его не заботиться о немъ, отецъ Поликарпій никакъ не могъ допустить, чтобы Хабаровскій пом щикъ, — самый значительный пом щикъ въ его приход , — могъ дожидаться или опоздать.

Кривой пономарь вышелъ за церковь и, приставивъ руку ко лбу, сталъ съ усиліемъ смотр ть на Хабаровскую дорогу. По ней тянулись волы, но не было видно в нской голубой коляски, въ которой онъ привыкъ вид ть полв ка Хабаровскихъ Князей.

— Что, в рно ужъ къ достойной? — спросилъ пономаря молодой челов къ, проходя мимо него.

Зам тно было, что пономарь былъ опечаленъ и изумленъ появленіемъ Князя не въ в нской коляск , a п шкомъ, съ запыленными сапогами, въ широкополой шляп и парусинномъ пальто. <Можетъ быть, даже онъ раскаивался въ томъ, что такъ долго поджидалъ такого непышнаго Князя.>

— Н тъ, батюшка, ваше сіятельство, все васъ дожидали, — и онъ принялся звонить.

Молодой челов къ покрасн лъ, пожалъ плечьми и скорыми шагами пошелъ въ церковь, ломая на каждомъ шагу свою шляпу, чтобы отдавать поклоны направо и нал во мужикамъ, снявшимъ передъ нимъ шапки. Толпа на паперти опять заколебалась, и супруги оглянулись назадъ, но любопытная барыня ничего не увидала, кром мелькнувшей выше другихъ коротко обстриженной русой головы, которая тотчасъ же скрылась отъ ея взоровъ въ углу за клиросомъ. Михаилъ Ивановичь не оглядывался больше, но его супруга н сколько разъ посматривала по тому направленію, по которому во время об дни, которая тотчасъ-же и началась, преимущественно кадилъ отецъ Дьяконъ.

Молодой челов къ стоялъ совершенно прямо, крестился во всю грудь и съ набожностью преклонялъ голову, и все это онъ д лалъ даже съ н которою афектаціею. Онъ съ вниманіемъ, казалось, сл дилъ за службой, но иногда задумывался и заглядывался. Разъ онъ такъ засмотр лся на 6-л тняго мальчика, который стоялъ подл него, что повернулся бокомъ къ иконамъ и сталъ ковырять пальцемъ воскъ съ высокаго подсв чника. Хорошенькій мальчикъ съ св тлыми, какъ ленъ, волосами, поднявъ кверху головку, разинувъ ротъ, смотр лъ своими голубыми глазенками на все его окружающее.

— А это что? — говорилъ онъ, дергая за сарафанъ подл него стоящую женщину и указывая на Дьякона.

Молодаго челов ка вывели изъ задумчивости слова: «Микол ». Онъ оборотился и, какъ видно было, съ величайшимъ удовольствіемъ принялъ подаваемую ему св чу. Дотронувшись ею до плеча какого-то мужика, онъ передалъ ее, прибавивъ твердо и громко: «Микол ».

П вчіе п ли прекрасно, исключая концерта, который совс мъ было упалъ отъ несогласія отца Игната съ Митинькой; даже бабуринскій прикащикъ, покрасн въ отъ напряженія, не могъ покрыть своей октавой страшную разладицу. Н сколько стариковъ, старухъ и крикливыхъ д тей причащались Святыхъ тайнъ. Г-жа Михайлова выставляла нижнюю губку и очень мило морщилась, когда грудные младенцы кричали около нея. Она удивлялась, какъ глупъ этотъ народъ: зач мъ носить д тей въ церковь? Разв грудной ребенокъ можетъ понимать что нибудь. Только другимъ м шаютъ. Вотъ ея нервы, наприм ръ, никакъ не выдерживаютъ этаго крика. <Г-жа Михайлова, у которой ея собственный ребенокъ оставался дома на рукахъ кормилицы, не принимала въ соображенье, что у крестьянскихъ женщинъ не бываетъ кормилицъ, и что он кормятъ своихъ д тей и на работ и въ церкви.>